Диана Гэблдон - Чужеземец Страница 23

— Нет? — изумилась я, почему-то пребывая до сих пор в наивной уверенности, что весь захвативший меня в плен отряд прибыл из замка Леох.

— Ну конечно нет, — нетерпеливо отозвалась мистрисс Фитц. — Что, цветов на его килте не видишь?

Разумеется, я увидела — после того, как она об этом сказала. Хотя на Джейми был охотничий килт тоже в зеленую и коричневую клетку, но цвета отличались от килтов присутствующих здесь мужчин. Коричневый был намного темнее, с тонкой голубой полоской.

Похоже, Дугал сказал что-то, ставшее решающим аргументом. Державшая совет группка распалась, и в толпе зашикали. Охранники отпустили девушку, которая ринулась в гущу толпы, а Джейми шагнул на ее место. Я в ужасе смотрела, как они подошли и схватили его за руки, но тут Джейми сказал что-то человеку с ремнем, и охранники шагнули назад. Как ни странно, но на лице Джейми на мгновение появилась широкая, дерзкая улыбка. Еще более странным показалось мне то, что такая же улыбка промелькнула и на лице гиганта.

— Что он сказал? — повернулась я к своей переводчице.

— Он выбрал кулаки вместо ремня. Мужчина может выбирать, а женщина — нет.

— Кулаки?

Времени на вопросы не осталось. Палач отвел назад кулачище, похожий на свиной окорок, и всадил его в живот Джейми. Тот согнулся пополам и громко выдохнул. Великан дождался, пока Джейми выпрямится, и нанес ему сразу серию коротких ударов по ребрам и предплечьям. Джейми не делал никаких попыток защищаться, только переносил равновесие с ноги на ногу, чтобы стоять прямо.

Следующий удар пришелся в лицо. Я вздрогнула и невольно зажмурилась, когда голова Джейми дернулась назад. Палач не торопился, делал паузы между ударами, стараясь не сбить жертву с ног и не нанести слишком много ударов в одно место. Это было научное избиение, искусно выполненное: причинить боль и наставить синяков, но не покалечить и не изуродовать. Один глаз Джейми распух и заплыл, юноша тяжело дышал, но в остальном все выглядело терпимым.

Самые страшные страдания причиняли мне удары в раненое плечо. Пока повязка держалась, но при таком «лечении» ее надолго не хватит. Сколько еще это продлится? В комнате стояла полная тишина, слышались только удары да изредка раздавался негромкий стон.

— Малыш Ангус остановится, когда покажется кровь, — шепнула мистрисс Фитц, похоже, угадав не заданный мною вопрос. — Обычно это происходит, когда ломают нос.

— Но это же варварство! — свирепо прошипела я. Несколько человек осуждающе оглянулись на нас.

Очевидно, палач решил, что наказание длилось положенное время. Он отклонился назад и нанес сильнейший удар. Джейми пошатнулся и упал на колени. Оба охранника поспешили к нему и поставили его на ноги. Он поднял голову, и я увидела, что из разбитого рта капает кровь. Толпа облегченно загудела, а палач, удовлетворенный тем, как исполнил свой долг, шагнул назад.

Один из охранников поддерживал Джейми за руку, пока тот тряс головой, пытаясь прийти в себя. Джейми поднял голову и посмотрел прямо на возвышавшегося над ним палача. Поразительно, но он опять улыбался, шевеля разбитыми в кровь губами.

— Спасибо, — с заметным трудом выговорил он и церемонно поклонился палачу, а потом повернулся и пошел прочь. Внимание толпы переключилось на Маккензи и следующее дело.

Джейми вышел из комнаты совета через дверь в противоположном конце. Меня больше интересовал он, чем дальнейшие разбирательства, так что я быстро извинилась перед мистрисс Фитцгиббонс и стала прокладывать себе путь через толпу.

Я нашла Джейми в маленьком боковом дворике. Он прислонился к колодезному вороту и промокал разбитые губы полой рубашки.

— На, возьми, — сунула я ему свой носовой платок.

— Угу. — Я решила считать это словами благодарности. К этому времени бледное, почти бесцветное солнце уже поднялось на небо, и в его свете я внимательно осмотрела молодого человека. Похоже, заплывший глаз и разбитая губа — самые тяжелые повреждения, хотя на шее и на челюсти видны следы, которые очень скоро станут черными синяками.

— Рот изнутри тоже рассечен?

— Угу. — Он наклонился, а я оттянула и мягко отвернула его нижнюю губу, чтобы посмотреть, что происходит внутри. Щека рассечена, и на нижней губе несколько разрывов. Кровь, смешанная со слюной, потекла из открытого рта.

— Воды, — с трудом произнес он, вытирая с подбородка кровавую струйку.

— Точно.

К счастью, на краю колодца стояло ведро и роговой кубок. Джейми несколько раз прополоскал рот и сплюнул, а остаток воды выплеснул себе на лицо.

— Зачем ты это сделал? — с любопытством спросила я.

— Что? — уточнил он, выпрямляясь и вытирая лицо рукавом, и, поморщившись, осторожно потрогал разбитую губу.

— Предложил взять на себя наказание девушки. Ты ее знаешь?

Спрашивать было немного неловко, но мне действительно хотелось знать, что лежит за таким донкихотским поступком.

— Я знаю, кто она. Правда, никогда с ней не разговаривал.

— Так зачем ты это сделал?

Он пожал плечами и снова поморщился.

— Это опозорило бы девчонку — быть выпоротой на Совете. Мне проще.

— Проще? — с недоверием переспросила я, глядя в изувеченное лицо. Он проверял здоровой рукой ребра, но все равно взглянул на меня и даже усмехнулся одной стороной рта.

— Ага. Очень уж она молоденькая. Опозорилась бы перед всеми, и это бы долго помнили. Мне больно, но я же не покалечен. Через день-два все пройдет.

— Да почему ты? — настаивала я.

Он посмотрел на меня так, словно вопрос показался ему странным.

— А почему не я?

— Почему не ты? — хотела сказать я. Потому что ты ее не знаешь, и она тебе никто. Потому что ты уже ранен. Потому что нужно какое-то особенное мужество, чтобы стоять перед толпой и разрешать кому-то бить тебя по лицу, и неважно, что тобой при этом движет.

— Потому что штык, проткнувший трапециевидную мышцу, достаточно убедительная причина, — сухо сказала я вместо всего этого.

Похоже, его это позабавило, и он потрогал рану.

— Трапециевидная мышца, вот как? Я этого не знал.

— О, вот ты где, парень! Смотрю, ты уже нашел себе целительницу. Может, я уже и не нужна?

К нам утиной походкой направлялась мистрисс Фитцгиббонс, с трудом протиснувшись сквозь узкий проход во дворик. Она несла поднос, на котором стояло несколько склянок, большая миска и лежало чистое льняное полотенце.

— Я пока еще ничего не сделала, только воды принесла, — отозвалась я. — Думаю, он не сильно пострадал, да и не очень понимаю, что мы можем сделать, кроме как промыть ему лицо.

— Ой, ну что ты, всегда можно что-то сделать, всегда что-нибудь, да есть, — успокаивающе произнесла она. — Ну-ка, дай посмотрю на твой глаз, парень.