Эйна Ли - Искусительница Страница 24

— Вы хотите сказать, что снимите сейчас панталоны, миз Синтия? — решила спросить одна из них.

— Ну уж нет, я не собираюсь раздеваться. Дэйв не смог сдержать усмешки, услышав дружный взрыв смеха.

— А теперь вы все хлопайте, — попросила Синтия. — Вот так! — Она принялась хлопать в ладоши, задавая быстрый темп и напевая зажигательную мелодию. — Музыка должна быть очень быстрой и громкой. Так что уж постарайтесь. Танцуя, девушки обычно громко кричат.

Дэйв решил, что обязан остановить ее, но тут Синтия задрала юбку. Увидев ее длинные, стройные ноги, он забыл обо всем. Завороженный, как и девочки, он смотрел, как Синтия подпрыгивала все выше и выше, а потом резко опустилась на пол в шпагате.

— Господи, где она научилась этому? — пробормотал он. Девочки громко аплодировали учительнице и, разумеется, решили, что тоже должны попробовать. Встав в круг, они, хихикая и толкаясь, пытались удержать равновесие. Дело кончилось тем, что все в конце концов упали на пол, и Синтия была среди них.

Решив, что настал подходящий момент остановить их, Дэйв сделал серьезное лицо и вошел в палатку.

— Что здесь происходит, мисс Маккензи? — сурово осведомился он. — Я думал, у вас идут уроки.

— Так и есть, — заявила Синтия, вставая и приводя в порядок платье.

— Миз Синтия показала нам канкан, дядя Дэйв, — сказала Мэгги.

— Какое отношение канкан имеет к обучению? Он помогает им научиться читать и писать?

Маленькая Кэтрин Мэри подбежала к Кинкейду и схватила его за руку.

— Я знаю! Я знаю! — закричала она. — Канкан танцуют в варьете, и мы будем учить букву «в».

— Мы так учим алфавит, — заявила Синтия.

— Может, лучше начать с какого-нибудь другого слова на «в»? С «воробья», например? — предложил Дэйв.

— Как это пошло, — пожала плечами девушка. — Леди, кто хочет продемонстрировать мистеру Кинкейду, что мы уже выучили?

— Чур, я первая! — вскрикнула Мэгги. — Сначала идет буква «а». «Адамово яблоко» — вые…

— Выпуклость, — подсказала ей Синтия.

— Ну да, у вас на шее есть такая выпуклость. — Ткнув пальчиком в свою тонкую шейку, Мэгги добавила:

— Ваша шея больше моей.

— Заодно это может считаться небольшим экскурсом в анатомию, — спокойно добавила Синтия.

Тут вперед выступила Пегги Келлеген. Откашлявшись, она четко проговорила:

— Дальше идет буква «б». На эту букву начинается «бой быков» — это старинное зрелище, которое любят испанцы. Потом — буква «в». «Варьете»! — громко выкрикнула она. — Это такое кафе, где танцуют канкан. Этот быстрый и живой танец обычно исполняют француженки.

— Кстати, они не носят нижнего белья, — подбоченившись, заявила Кэтрин Мэри.

— Господи! — только и смог выдохнуть Дэйв.

— А я хочу рассказать про букву «г», — торопливо, таким же тоном, как сестра, заговорила Полли. — На «г» называется знаменитая картина «Голубой мальчик», которую написал выдающийся английский живописец Томас Гейнсбор. Его фамилия тоже на «г».

Синтия слегка подтолкнула Дэйва локтем.

— Я могла бы, конечно, сказать, что и «глаз» начинается на «г», и «горло», но у нас уже был урок анатомии, поэтому я предпочла взять пример из искусства. Разумеется, я немного рассказала им об Англии и художниках.

— К чему такие сложности, не понимаю, — пробормотал Дэйв.

— Им это совсем не кажется сложным, Кинкейд, ведь у них еще совсем ясные головки. Представляете, они учат не только алфавит, но и еще узнают много полезного. А то что всегда бывает? «А» — апельсин, «б» — банан, «в» — воробей! Это же смешно! Они отлично знают, что такое апельсины, бананы и воробьи, так к чему тратить время на эти бездарные примеры? Образование — это получение новых знаний. — Наклонившись к Дэйву, она тихо прошептала:

— И не вздумайте сказать мне, что для женщины важнее иметь развитую, пухлую фигуру, а не развитый ум, мистер Кед.

Мэгги подошла к Дэйву и сунула ему в руку листок бумаги.

— Посмотрите, дядя Дэйв, я и писать умею эти буквы, — с гордостью сказала она. — Это печатные буквы, а это — прописанные…

— Прописные, — поправила ее Синтия. Мэгги аккуратным, ровным почерком написала буквы, которые они выучили.

— Ты молодчина, — похвалил ее Дэйв.

— Вот, погодите, дедушка увидит, как я пишу! Он будет мной гордиться. — Схватив листок бумаги, она побежала к подругам.

— Вам не кажется, что им слишком трудно сразу учить алфавит и писать печатными и прописными буквами?

— Да ничуть им это не трудно, — возмутилась девушка. — Дэйв, вы когда-нибудь играли в бридж?

Кинкейд отрицательно покачал головой.

— Странно, — продолжала она, — потому что папа любил эту игру. Он учил нас играть в бридж. Энджи научилась быстрее всех, хотя ей было всего двенадцать лет, а Бет и мне было пятнадцать и шестнадцать. И знаете, почему Энджи освоила правила так быстро?

— Очевидно, она оказалась более восприимчивой к этой игре, — предположил Дэйв.

— Возможно, так и есть, но у нее было преимущество перед нами. Мы с Бет знали другие карточные игры, а Энджи — нет. Наши головы были забиты правилами других игр, а ум Энджи был абсолютно открыт для получения новых знаний. Думаю, поэтому ей и было легче, чем нам. Можете проверить это на себе, Кинкейд!

— Не люблю играть в карты, мисс Маккензи, — заявил Дэйв.

— Я говорю не о картах, а об уме и открытости. Дэйв фыркнул, а Синтия, повернувшись к классу, крикнула:

— Уроки окончены, девочки. Жду вас всех завтра!

— До свидания, миз Синтия! До свидания, дядя Дэйв! — крикнула Мэгги, выбегая из палатки.

— Так это и есть ваш учебник? — поинтересовался Дэйв, полистав толстую книгу по искусству.

— Да. Девочкам очень понравилась картина «Голубой мальчик». Они решили, что он похож на Джимми Доннована, правда, я не знаю, кто это.

Внезапно Дэйв замер, увидев фотографию знаменитой скульптуры Микеланджело — обнаженного Давида.

— Господи, леди, теперь-то я понимаю, почему ко мне приходила толпа разгневанных мамаш. Вы и вправду считаете, что маленькие девочки готовы смотреть на такие вещи?

— Это искусство, Кинкейд, никуда не денешься. А искусство бывает самым разным. Открытый и чистый ум ребенка готов принять его в любом виде. К сожалению, родители девочек, да еще один мой знакомый инженер запретили себе смотреть на такие вещи и наслаждаться искусством, — заявила Синтия. Она еще раз взглянула на снимок. — Кстати, может, мы будем изучать букву «д» именно с Давидом… Точно!

Дэйв захлопнул книгу.

— Знаете что, леди, вы навлекаете на себя неприятности. Ко мне уже приходили раздраженные женщины, и прошу вас — забудьте об уроках искусства. Займитесь письмом, чтением и математикой в чистом виде, иначе вам придется оставить должность учительницы, мисс Маккензи. — И Дэйв ушел, не дождавшись ответа Синтии.