Мэгги Осборн - Рыжая невеста Страница 24

— Напиваться, ясное дело, не профессионально, но от пары стаканчиков человек не опьянеет. Как насчет этого? Мы не покидаем наш лагерь одновременно и не выпиваем больше двух порций?

— Это приемлемо, — согласился Таннер. — Но если вы оставите золото без присмотра хотя бы на одну минуту, я вас уволю. Если только не пристрелю до того. Вам понятно?

— Черт! — Джубал сверкнул белыми зубами. — Первым делом я помоюсь и побреюсь. А женщины в поселке есть?

Они въехали в поселок во второй половине дня. Первыми, кого заметил Таннер, были несколько изможденных женщин, одетых в мужское платье. Одна вела за собой мула, груженного снаряжением старателя. Другая, толкая впереди себя тележку, переходила от одной палатки к другой и продавала пирожки. По сравнению с этими женщинами Фокс выглядела воплощением женственности. В отличие от них Фокс не остригла свои великолепные волосы, ее кожа была загорелой, чистой и гладкой. Глядя на нее со спины, никто не принял бы ее за мужчину.

Поселок протянулся вдоль долины реки на расстоянии мили от каньона, где велись разработки. Опытный глаз Таннера отметил большое количество природного гранита, и что было важнее — выступы кварца, свидетельствовавшие о возможных залежах серебра. Надо будет, подумал он, рассказать об этом месте отцу, как о перспективном объекте разработки, стоящем вложения капитала.

Взгляд Таннера упал на мула, груженного золотом. Когда они въезжали в Форт-Черчилл, он не очень беспокоился о том, что вокруг будет много народу. Но здесь все были по одной единственной причине — чтобы найти золото или серебро. Не дай Бог, если кто-нибудь догадается, что скрывается у них в мешках…

Фокс выбрала место на восточной окраине поселка, где было больше травы. Она долго изучала небо, а потом приказала Пичу распаковать палатки.

— Я уже это сделал, Мисси. — Пич кивнул на кучу брезента и кольев. — По-моему, пойдет снег. — Пич закашлялся и пожаловался, что никак не может избавиться от боли в груди. — Я рад, что мы не пойдем дальше. Хуже нет, чем застрять в горах во время снежной бури.

Вновь прибывшие всегда привлекают внимание, и Таннер отметил, что и они не избежали интереса местных жителей, жаждущих узнать, не приехали ли конкуренты.

— Следуйте плану, — инструктировал Таннер Ханратти и Брауна. — Один из вас должен все время находиться в лагере. Но старайтесь не привлекать внимания. Незачем афишировать тот факт, что вы наемные охранники, или то, что мы везем что-то, что надо охранять.

— Что мы, дураки, что ли? — Ханратти сплюнул на землю возле своей палатки. — Я останусь караулить первым. Остальные могут идти, куда хотят. — Он многозначительно посмотрел на Брауна. — А ты вернешься через три часа, не позже, или я не отвечаю за последствия.

Ухмылка Брауна свидетельствовала о том, что он не слишком испугался, но все же он кивнул и сразу же отправился в направлении салуна, откуда доносились звуки музыки.

— Я составлю компанию мистеру Ханратти, — заявил Пич, ставя на огонь кофейник. — Я, пожалуй, схожу в баню завтра, когда мне захочется погреться. А сейчас холодает. Вы играете в шахматы, мистер Ханратти?

— Я предпочитаю покер.

— Может быть, шашки?

Таннер оставил их выяснять свои предпочтения, а сам решил проверить монеты. Мешки, покрытые попоной, были спрятаны у него под седлом. Ему показалось, что спрятаны они надежно, тем более что Ханратти сидит как раз напротив них.

— Я, пожалуй, куплю пирожки, которые продает та женщина, — сказал Таннер, обращаясь к Фокс, — и съем их, пока буду отмокать в горячей воде. Вы тоже собираетесь в баню?

Ее взгляд был прикован к животным, которые паслись рядом, привязанные на довольно длинную веревку.

— Да, я тоже об этом подумывала. Насчет пирожков.

— И вы хотите, чтобы я за них заплатил, не так ли?

— И надо отнести несколько штук Пичу. Я еще не видела человека, который бы так любил пирожки, как Пич. Особенно с сушеными яблоками.

— У меня такое впечатление, что вы хотите, чтобы за вашу ванну я тоже заплатил.

— Вы же согласились оплачивать все расходы. — Ее глаза сияли: она была довольна, что взяла над ним верх. — Эй, Ханратти, — позвала она. — Ты любишь пирожки? Кажется, мистер Таннер сегодня в хорошем настроении.

— Не откажусь от пирожков, — сказал Ханратти, наблюдая за тем, как Пич расставляет шашки. — Я всегда играю черными. Красные мне не нравятся.

Сдерживая улыбку, Таннер зашагал рядом с Фокс.

— Сдается мне, что вам доставляет удовольствие тратить мои деньги.

— И немалое. — Она стала рассматривать пончо. — Стирка — это законный расход.

Они молчали до тех пор, пока Таннер не заплатил банщику.

— Встретимся позже.

Таннер еще никогда не провожал женщину до бани и не понимал, насколько это неловко. Румянец на щеках Фокс говорил о том, что и она чувствует то же самое. Остановившись в дверях женского отделения, она бросила на него мимолетный взгляд и скрылась за дверью.

Когда Таннер наконец устроился в горячей ванне, его поразили две мысли. Первая — он забыл купить пирожки. Вторая — Фокс, голая, по ту сторону стенки. Он ощутил спазм в желудке, но не потому, что ему хотелось пирожков.

Он считал, что это совершенно естественно и присуще человеческой натуре, что мужчину всегда привлекает «не та» женщина. Возможно, этим объясняется его растущее влечение к Фокс. Нежелательные чувства существовали еще в ту пору, когда человечество обитало в пещерах.

Сколько бы он об этом ни думал, не мог объяснить себе, почему Фокс так сильно его притягивает. И дело было не в том, что она отличается от женщин, которых он обычно встречал. Его чувства были более глубокими, чем обыкновенная похоть, хотя последняя и присутствовала, и была довольно сильной. Он провел немало часов, вспоминая силуэт ее полных грудей.

Фокс его забавляла, раздражала, вызывала чувства уважения и восхищения.

И она абсолютно не подходила человеку богатому и с положением, получившему образование на востоке, который в будущем — это подразумевалось само собой — женится на женщине своего круга. Поскольку Таннер всю свою сознательную жизнь пытался угодить своему отцу, но почему-то постоянно его разочаровывал, он уже давно решил, что, когда придет время выбирать жену, он будет ухаживать только за теми молодыми леди, которых одобрит его отец. Его отношения с отцом и так были достаточно напряженными, так что незачем было их усугублять женитьбой на неугодной отцу женщине.

Задумавшись, он долго смотрел на стену, отделявшую мужскую половину бани от женской. С Фокс у него вряд ли будет будущее, но он слишком ее уважает, чтобы завести короткую интрижку, даже если она на это согласится.