Нэн Райан - Строптивая принцесса Страница 24

Принцесса, которую нежили и лелеяли с самого детства, была, по ее собственному признанию, упрямой, капризной, эгоистичной и требовательной. А почему бы и нет? Она привыкла к тому, что все вокруг выполняют любые ее капризы и никто не смеет противоречить ей. Она воспринимала внимание как должное, обращаясь с придворными, как со своими слугами. До приезда в Америку за все свои двадцать восемь лет она не встречала мужчину или женщину, которые не хотели бы доставить ей удовольствие, не пытались бы предугадать ее малейшее желание. Выросшая в такой тепличной обстановке, принцесса превратилась в красивую женщину, которая во многих отношениях осталась наивной и доверчивой, как ребенок.

Марлена не способна была понять поведение рейнджера. Она пока не знала, что Вирджил Блэк не из тех людей, кто любит подчиняться приказам. Он был жестким и неприступным, как те суровые пустыни Техаса, которые он считал своим домом. Блэк был одиночкой, который сам себя вырастил и воспитал. Брошенный матерью, он стал циником, который ничего не ожидал от других и сам никому ничего не давал. Он шел собственной дорогой, занимаясь тем, что ловил бандитов, индейцев и нарушителей границы. У Вирджила было мало друзей среди мужчин и еще меньше среди женщин. Женщины, которых он знал, не принадлежали к высшему свету. А знатные дамы, с которыми ему доводилось встречаться, превращались в обычных куртизанок, едва оставались наедине с ним. Все женщины были для него одинаковы. Он занимался с ними любовью, но никогда не влюблялся и был уверен, что этого с ним не случится. Многие из брошенных им любовниц говорили, что сердце Блэка, как и его красивое тело, сделано из холодного мрамора. Другие утверждали, что у него совсем нет сердца. Возможно, так и было. А может быть, он намеренно ожесточил свое нежное сердце, когда был еще ребенком, чтобы никто не мог причинить ему боли.

Вирджил Блэк считался только с собой и ни с кем не делился своими мыслями и чувствами. И поэтому никто не понимал его до конца.

И уж, конечно, его не понимала избалованная принцесса Марлена. Для нее высокий смуглый техасский рейнджер был загадкой. Она пыталась проанализировать его поведение, но оно не поддавалось анализу. Сколько ни пыталась, она не могла угадать, о чем он думает. Любопытная от природы, принцесса хотела знать, какие чувства он испытывает к ней.

С одной стороны, он часто бывал груб и обращался с ней так, словно она была обычной преступницей, которая доставляла ему массу хлопот. С другой стороны, прошлой ночью он так страстно обнимал и целовал ее, словно хотел не откладывая заняться с ней любовью.

Из прошлого опыта она усвоила, что любой мужчина, который целовал ее с гораздо меньшим пылом, чем рейнджер, был безоглядно влюблен в нее. Неужели этот суровый техасец тоже влюбился? Она давно привыкла к тому, что мужчины сразу влюбляются в нее.

Но в таком случае почему он так груб и жесток с ней? Почему скрывает свои чувства? Почему не обращает внимания на ее просьбы и не пытается ублажить ее, завоевать ее расположение?

Все это было настолько сложно, что вызывало у нее головную боль. Она не видела во всем этом никакого смысла. Ей не удавалось убедить его в том, что она была настоящая принцесса. Он был уверен, что она обычная воровка. В таком случае как он мог влюбиться в нее?

Впрочем, какая разница? Не важно, любит он ее или ненавидит. Она не собирается слишком долго оставаться рядом с ним, чтобы узнать это. Она должна сбежать от него при первой же возможности.

Но сейчас, когда они медленно спускались по поросшему соснами склону, принцесса была рада, что он рядом. Без него она не смогла бы спуститься с гор. Но она никогда не признается ему в этом.

Туман был настолько плотным, что Марлена с трудом различала свою вытянутую руку, и ее тревога все больше росла. Принцесса с детства боялась высоты. Конечно, она очень любила свой высокогорный замок в Тироле, но всякий раз закрывала глаза, когда королевская карета, выехав из ворот, спускалась по крутой дороге в долину.

Сейчас, когда облака совсем поглотили ее, она боялась, что фыркающая серая кобыла случайно оступится, сорвется с крутого склона и полетит в пропасть.

Но сможет ли она найти в горах дорогу, если решится сбежать от Блэка? Следовало осторожно выспросить у рейнджера, как добраться до Эль-Пасо, а побег отложить до лучших времен.

Через полчаса туман стал рассеиваться, и вскоре яркие солнечные лучи начали пробиваться сквозь густые деревья. Марлена вздохнула с облегчением, наклонилась и похлопала кобылу по шее. Вирджил натянул поводья, и лошади остановились. Глаза у принцессы расширились от страха, и она зажмурилась. Они стояли на краю скалы, нависшей над широкой равниной. Марлене показалось, что лошади сейчас сорвутся в пропасть.

Она не кричала, но не потому, что рейнджер предупреждал ее об этом. Ее настолько парализовал страх, что она не могла ни пошевелиться, ни вымолвить хоть слово.

Не догадываясь о ее состоянии, Вирджил спокойно сидел в седле, словно находился дома, в мягком кресле. Привычно окинув взглядом открывавшийся перед ним пейзаж, он бросил поводья на седло и потянулся за сигарой.

Не отдавая себе отчета, почему он так поступает, Вирджил выбрал именно этот путь сквозь поросшие соснами горные склоны, чтобы показать своей рыжеволосой пленнице это необыкновенно красивое место. Перед ними расстилались, насколько хватало глаз, реки и города Нью-Мексико, а вдали, в туманной дымке, синели горы.

С этой высоты в четыре тысячи футов был хорошо виден бассейн Туларосы, простиравшийся до пустыни Чихуа-хуа и дальше, вплоть до самой границы. Безводная пустыня была окружена двумя горными хребтами: с восточной стороны, где они сейчас стояли, возвышались горы Сакраменто, а напротив, через долину, виднелись горы Оскурос и Сан-Андрее, казавшиеся отсюда темно-синими полосами, закрывавшими горизонт. У их южной оконечности примостился Эль-Пасо.

Вирджил вдохнул полной грудью холодный чистый воздух и повернул голову, чтобы посмотреть, нравится ли его пленнице этот потрясающий вид. Ожидая, что Рыжая будет заворожена таким зрелищем, он нахмурился, увидев ее с закрытыми глазами.

— Черт возьми! — разочарованно выругался он. — Ты что, спишь?

— Н-нет, — выдохнула принцесса.

— Тогда почему ты зажмурилась?

— Боюсь, — еле выдавила она.

— Боишься? Чего?

Принцесса с трудом сглотнула, ее сердце от ужаса готово было выскочить из груди.

— Боюсь… упасть с этого утеса… Вирджил уставился на нее.

— Ты боишься высоты?

— Да.

— Так ты боишься высоты! — цинично повторил он. — Ты, правительница горного королевства? — Он покачал головой. — Не могу поверить в это.