Стефани Лоуренс - Красавец опекун Страница 24

В мгновение ока в его голове созрел план, и он тут же приступил к его осуществлению. Улыбнувшись медленной, ленивой улыбкой, он произнес:

— Как хорошо вы изучили меня, моя дорогая.

Леди Мортлэнд испытала немедленное облегчение и игриво дотронулась до него ладонью. Он взял ее за руку, намереваясь поднести к губам и поцеловать, но вдруг понял, что не может заставить себя это сделать. Тогда он просто со значением улыбнулся, глядя ей в глаза, и с легкостью, приобретенной благодаря многим часам практики, завязал фривольный разговор, который леди Мортлэнд сочла очаровательным. Скоро она уже весело смеялась и открыто заигрывала глазами и веером. Начался вальс, и Макс повел ее танцевать, перехватив удивленный взгляд Каролины.

Дьявольски ухмыляясь, Макс поощрял погружение Эммы в опасный омут флирта. Довольный произведенным эффектом, он поднял голову, чтобы посмотреть, какое впечатление произвел на Каролину. К его досаде, она уже не стояла на прежнем месте. Разом забыв о существовании Эммы, он принялся яростно рыскать по комнате глазами, пока, наконец, не обнаружил свою подопечную танцующей в объятиях безукоризненного мистера Уиллоуби. Того самого мистера Уиллоуби, который, как он знал, активно выказывал свой интерес к ней. С трудом подавляя проклятие, Макс частично сосредоточился на все еще пребывающей в его объятиях леди Мортлэнд.

Он намеревался избавиться от ее светлости сразу по окончании танца, но, когда музыка смолкла, оказалось, что их пара остановилась рядом с Каролиной и мистером Уиллоуби. И снова Эмма оказалась объектом неопровержимых, хотя и непредсказуемых чар Макса, и тут же снова расцвела от счастья. Одним глазом глядя на Каролину, Макс прошептал на ушко Эммы приглашение полюбоваться красотами залитого лунным светом сада. Как он и надеялся, та заворковала от радости и позволила увлечь себя на террасу через высокие двустворчатые окна.

— На меня больше не рассчитывайте.

Дарси Гамильтон бросил карты на стол и, отодвинув стул, встал. Его уход ничуть не удивил других игроков. Обычно его светлость играл превосходно, но сегодня его мысли явно были заняты чем-то другим. Да и выпитый бренди давал о себе знать, хотя поступь графа оставалась уверенной.

Оказавшись в бальном зале, Дарси осмотрелся по сторонам и заметил, что музыканты настраивают свои инструменты. Затем на глаза ему попалась и его жертва.

Будто почувствовав приближение Гамильтона, Сара повернулась в его сторону. В ее глазах тут же появилось настороженное выражение, больно ударившее по самолюбию Дарси и его терпению.

— Это мой танец, полагаю.

Он отлично знал, что это не так, но все же увлек Сару на танцевальную площадку, не дав ей возможности запротестовать.

Они оба являлись превосходными танцорами и, несмотря на нынешние разногласия, легко и плавно скользили в едином ритме. Оба пытались оценить состояние друг друга. К счастью, и он, и она прекрасно умели имитировать внешнее спокойствие, так что им удалось не привлекать к себе повышенного интереса окружающих.

Сердце Сары билось быстрее обычного. Она посмотрела из-под полуопущенных ресниц в прекрасное лицо Дарси, на котором читались признаки усталости и раздражения. У нее упало сердце. Девушка не имела ни малейшего понятия о том, каким станет итог их странных отношений, которые, похоже, обоим причиняли бесконечные страдания. Дарси Гамильтон царил в ее мыслях днем и ночью. Однако он неизменно отказывался обсуждать тему женитьбы, невзирая на оказываемое с ее стороны поощрение. Вместо этого он предлагал открыть для нее мир изысканных наслаждений, притягательность которых возрастала с каждым днем. Принять такое предложение Сара не могла. Она отдала бы все на свете, чтобы стать женой Дарси, но не имела ни малейшего намерения называться его любовницей. Леди Бенборо мягко намекнула, что Дарси Гамильтон, вероятнее всего, закоренелый холостяк, для которого главным жизненным интересом являются не жена и дети, но разведение лошадей и который привык довольствоваться любовницами и случайными приключениями. Тайком изучая его твердое, непреклонное лицо, Сара не находила причин сомневаться в словах тетушки Августы. Но в таком случае было необходимо положить конец их знакомству, причем чем скорее, тем лучше, так как нынешняя ситуация разбивала ей сердце.

Заметив печаль, отражающуюся в глубине ее карих глаз, Дарси мысленно выругался. Временами ему отчаянно хотелось причинить ей боль в отместку за ту муку, которой она его подвергла, но любая ее боль имела обыкновение, десятикратно увеличившись, поражать его самого. Как леди Бенборо верно заметила, статус холостяка его действительно вполне устраивал. По крайней мере, до тех пор, пока он не встретил Сару Твиннинг. С тех пор ничто больше не казалось ему правильным. Невзирая на то, что ему удалось разжечь в ней огонь ответной страсти, она стойко отклоняла все его предложения о восхитительных удовольствиях, в мир которых он охотно бы ее погрузил. Вернее, она использовала вышеупомянутые удовольствия как оружие, которое нацеливала прямо ему в сердце с требованием законного брака. Будь он проклят, если падет жертвой подобной тактики! Он и сам давным-давно обдумывал возможность сделать Саре предложение руки и сердца, но при зрелом размышлении выходило, что подобная смена статуса имеет для него очень мало преимуществ. Сама мысль о том, что его заставляют и подталкивают к этому шагу, используя против него его же собственную страсть, ужасала и заставляла злиться — прежде всего, на самого себя, но также и на девушку, разбудившую в нем такой водоворот эмоций.

Когда последние звуки вальса растаяли в воздухе, Дарси, глядя в прекрасное лицо Сары, решил предоставить ей последний шанс капитулировать. Если она останется непреклонной, ему придется уехать из Лондона до конца сезона, потому что у него нет больше сил и дальше терпеть эти муки.

Сара отстранилась, намереваясь уйти, но Дарси ловко схватил ее за руку и, положив себе на сгиб локтя, повел через толпу к высоким французским окнам, выходящим на террасу. Разгадав его намерение, она заупрямилась.

— Я всего лишь хочу поговорить с вами, — поспешил он ее разуверить. — Давайте выйдем в сад.

До сих пор Саре всегда удавалось избегать встреч с Дарси наедине, потому что она отлично сознавала свою неискушенность. Но сейчас, глядя в его светло-серые глаза, в которых отражалась такая же боль, что терзала и ее сердце, она молча кивнула, позволив увести себя из бального зала.

Сложенная из камня терраса прилегала к наружной стороне дома. Здесь и там в балюстраде были проделаны ступени, сбегающие в сад. Вдоль стены в держателях были установлены факелы, отбрасывающие мерцающий свет на дорожки сада. Если кому-то захочется прогуляться в тишине среди зеленого буйства красок, его будет прекрасно видно с террасы.