Стефани Лоуренс - Идеальный любовник Страница 24

— Как хотите. — Он снова повернулся к Люси. — Рассказывают, что в темную, безлунную ночь здесь часто можно слышать звук…

Саймон повернулся к Порции и увидел, что она улыбается. Когда она поймала его взгляд, ее улыбка погасла. Подняв голову, девушка изучающе посмотрела ему в лицо. Он, в свою очередь, пытался определить, о чем она думает.

Саймон жестом показал в сторону тропинки, ведущей к монастырскому огороду. Повернувшись, она шагнула вперед.

— Вы знали о существовании склепа?

Он шел вслед за ней, а когда тропинка стала шире, поравнялся и зашагал рядом.

— Чарли и я частенько хаживали сюда в прежние годы.

Порция подавила улыбку и послушно пошла вперед. У него была привычка не отвечать прямо на вопросы, если ответы могли рассказать о нем больше, чем он хотел. Тем не менее она радовалась, что сможет провести некоторое время с ним наедине. Ее не слишком интересовали развалины, были материи, волновавшие ее гораздо больше.

Они шли в молчании, которое, как ни странно, не было тягостным. Временами через облака пробивалось солнце — теплое, но не жаркое. Порция не сочла нужным надеть шляпу, помимо всего прочего, это сделало бы разговор с высоким джентльменом затруднительным.

Она чувствовала бросаемые на нее взгляды, его присутствие и нечто еще, некую черточку в его поведении, которую не замечала раньше, но которая проявилась за последние дни. Постоянный флирт со стороны Китти, Джеймса, Чарли, Люси и даже девиц Хэммонд обострял контраст: Саймон никогда не флиртовал, никогда не пытался во что бы то ни стало развлекать, если у него не было конкретного намерения.

Он шагал рядом с ней, и в его широком медлительном шаге ощущалась скрытая сила. Они были одни на том месте, от которого веяло стариной. Что бы они ни сказали, что бы ни произошло между ними здесь, это не обязательно должно было соответствовать светским требованиям. Только их собственным.

Она сделала глубокий вдох, почувствовала, как натянулся лиф ее платья, и поняла, что он это заметил. Порция ощутила покадывание в позвоночнике. Они дошли до огорода, некогда обнесенного стеной, но сейчас стена была разрушена. Порция остановилась и огляделась вокруг. Они были совершенно одни. Она повернулась лицом к Саймону.

Саймон тоже остановился и ждал, что она предпримет. Определенно зная, что она будет не в состоянии воспротивиться тому, что ей хотелось сделать.

Порция вскинула подбородок и посмотрела на него в упор. Девушка никак не могла подобрать нужные слова.

Саймон поднял руку и дотронулся пальцем до ее скулы чуть пониже уха, затем слегка приподнял ей лицо. От этого прикосновения у нее по коже пробежали мурашки.

Порция была высокой, но он на полголовы выше. Поддерживая кончиком пальца ее за подбородок, Саймон приблизил лицо Порции к своему.

— Я полагаю, вы намерены узнать больше?

Голос у него был низкий, завораживающий. Она выдержала его взгляд.

— Естественно. — Порция ничего не могла прочитать на его лице, однако у нее крепло ощущение, что на нее смотрят как на добычу. Она чуть надменно вскинула брови. — Я уже представила себе следующий шаг.

Девушка посмотрела на его губы, теперь она знала их вкус.

— И что именно вы себе представили?

Порция зажмурилась.

— Я представила себе… еще один поцелуй.

Чтото блеснуло в его глазах, и он нагнул голову.

— Всего один поцелуй? — Саймон опустил веки. — Если вы действительно этого хотите…

Его губы прижались к ее губам, и Порция почувствовала, какие они теплые, решительные, уверенные и властные. Теперь она знала, как отвечать, и приоткрыла свои губы, приглашая его к действию. Его рука скользнула назад, длинные пальцы прижались к ее затылку, а большой палец остался под подбородком, удерживая ее в неподвижном положении, пока он доводил до логического завершения, как она того и просила, новый поцелуй.

Волна жара и неописуемого возбуждения накатила на Порцию. Казалось, жар проникает до ее костей, а ее чувства раскрываются, словно лепестки под лучами солнца.

Подняв руку, она легонько дотронулась и провела пальцами по его щеке. Впитывая его дыхание, она вернула ему поцелуй — робко, застенчиво, как бы подражая, и вдруг почувствовала, что Саймон принимает его, что им руководит не только его опытность, но и едва уловимое желание.

Сосредоточившись на процессе поцелуя, следя за тем, как переплелись их языки, Порция в то же время чувствовала, как его рука обнимает ее, ложится ей на спину, поддерживает ее, берет в плен, склоняет к более тесньм объятиям.

Порция явственно ощущала его силу. Она была как лоза рядом с дубом, который не сломает ее, но обязательно подчинит своей воле…

Трепет охватил Порцию — отголосок того трепета, который почувствовала какаято другая женщина несколько столетий тому назад, когда какойто другой Кинстер заключил ее в объятия. Хотя и прошло много времени, это не означает, будто чтото изменилось. Саймон очень напоминал того древнего покорителя, только приобрел внешний лоск. Первобытная сущность осталась прежней.

Порция знала об этом, однако знание не останавливало ее, ей хотелось более острых ощущений. Это сделало ее смелее настолько, что ее юбки опутали ему ноги и накрыли ботинки. Она положила руку ему на плечо и медленно, осторожно провела пальцами по мягким волосам. Саймон чувствовал, как теряет контроль над ситуацией. Он напрягся, чтобы противостоять возникшему желанию окончательно прижать ее к себе, ощутить гибкость чарующего тела… Когданибудь это произойдет, но не сейчас.

Он чувствовал все возрастающее в нем влечение и старался подавить его, направить его лишь на поцелуй, который становился все интимнее.

Она предложила ему нежный, теплый поцелуй, и он его принял. Саймон осторожно и умело направлял ее язык и в конце концов исследовал все извивы ее губ, почувствовал их сладостный аромат и вкус.

Он хотел большего. Хотел ощутить податливость ее тела в своих объятиях, хотел почувствовать, что она отдается, предлагает свое расслабленное тело его напряженному и жаждущему.

Второй поцелуй — это все, о чем она его просила. Даже несмотря на то, что он своей душой покорителя чувствовал, что она не станет жаловаться, если он пойдет в своих действиях чуть дальше, Саймон знал Порцию. Знал слишком хорошо, чтобы совершать подобную ошибку и давать ей больше, чем она высокомерно потребовала. Она совершала глупость, доверяясь ему или любому другому мужчине, он же был достаточно умен, чтобы не злоупотребить ее доверием.

Саймон намеревался опереться на доверие и благодаря этому добиться большего.