Донна Белл - Честити Страница 24

— Есть еще одна вещь, о которой мне бы хотелось переговорить с вами, сэр. Это не имеет ничего общего с нашим делом.

— Честити? — спросил Хартфорд, подтверждая свою проницательность. — Возможно, со стороны кажется, что я не принимаю никакого участия в делах семьи, но я не слепой, Алекс, и я знаю свою дочь.

— В самом деле? Я не знаю, как она ко мне относится. Я только знаю, что хотел бы иметь надежду. Я не имею права просить ее руки сейчас, в разгар событий. К тому же мне предстоит вскоре вернуться в Испанию…

— Почему бы вам не подождать, Алекс? Честити никуда не уезжает, и…

Раздался стук в дверь, и слуга доложил о приходе сэра Чарльза. Алекс стоял, не сводя глаз со своего бывшего друга.

— Я получил срочное послание от моей престарелой тетушки, сэр. Она вбила себе в голову, что я необходим ей как раз на Рождество. Я не смею отказать ей. Надеюсь, вы простите меня и объясните все это вашей дорогой супруге.

Алекс насмешливо фыркнул. Лорд Хартфорд в недоумении переводил взгляд с одного молодого человека на другого. Глаза одного казались ледяными, в глазах другого читались следы распутства.

— Конечно, сэр Чарльз, — произнес он, стараясь играть роль радушного хозяина. — Нам всем будет не хватать вас, но я понимаю, что вам необходимо нас покинуть. Я извинюсь за вас перед леди Хартфорд. До свидания.

Они пожали друг другу руки. Подойдя к Алексу, сэр Чарльз нерешительно помедлил, затем протянул ему руку для прощания. Алекс, немного помедлив, слегка пожал ее.

— До свидания, Алекс. Желаю удачи.

— Спасибо, Чарли. Надеюсь, тетушка оставит тебе в наследство сундук с золотом, — ухмыльнулся он.

— Если бы! По-видимому, она собирается пережить нас всех…

Остаток дня Алекс провел, разыскивая лейтенанта ополчения и уговаривая его отправиться в Гастингс. Его верительные грамоты были приняты, но Алексу оказалось довольно трудно убедить молодого человека в том, что его план заслуживает доверия.

Возвратившись в Хартфорд Хауз, Алекс быстро переоделся к обеду и присоединился к остальным гостям.

Хотя он и не смог сесть рядом с Честити, но он имел возможность наблюдать за ней через весь стол. Девушка была подавлена и редко поднимала глаза от своей тарелки, за исключением одного-двух раз, когда она бросила взгляд на пустой стул, предназначавшийся для сэра Чарльза.

После бесконечного обеда Алексу удалось с помощью лорда Хартфорда убедить мужчин почти сразу же присоединиться к дамам. Войдя в салон, он сразу же наткнулся глазами на незанятый диван. Честити ушла. Следующие два часа Алекс провел, постоянно думая о ней. Как только ему удалось наконец покинуть общество, он немедленно отправился к девушке.

— Честити, разрешите мне войти.

Честити спустила ноги на пол и встала, не зная, что ей делать дальше.

— Это я, Алекс.

— Я знаю, — сказала она. — Что вам нужно?

— Откройте дверь, пожалуйста.

Честити плотнее запахнулась в халат и подошла к двери. Она приоткрыла ее и сказала:

— Вам не следует быть здесь. Уходите.

— После того, как мы поговорим, — произнес он, протискиваясь в комнату. Честити закрыла дверь. Он не ожидал увидеть страх в ее глазах. Она отпрянула, едва Алекс коснулся ее руки.

— Алекс, пожалуйста, уходите, — прошептала она, не смея поднять глаза. Она знала, что это именно его голос раздался ей вслед, когда она так поспешно бежала из беседки. Значит, он был свидетелем ее позора. Это было невыносимо!

Алексу удалось скрыть свое возбуждение, и он опустил руку. Охрипшим от волнения голосом он произнес:

— Чарли больше не вернется сюда. Он уехал.

— Я знаю, что он ваш друг, но он не нравился мне, мистер Фицсиммонс.

— Это ничего. Мне он тоже резко перестал нравиться на этой неделе.

— Он прислал мне записку с извинениями…

— В самом деле? В таком случае, вероятно, в нем еще сохранилось немного порядочности. — Алексу очень хотелось прижать ее к себе, потому что она вновь непроизвольно задрожала. Но он не решился. Как не осмелился и передать ей разговор с ее отцом. Не сейчас.

Вместо этого он произнес весело:

— Я подумал, завтра утром мы могли бы попытаться раздобыть хлыст от почтовой кареты, если вы не против… Время бежит, знаете.

— Знаю. Очень хорошо, я не против, — выдавила из себя Честити.

— Тогда встретимся у конюшни в десять. — Он взялся за дверную ручку.

— Алекс, подождите.

— Да?..

Честити посмотрела на него. В ее больших зеленых глазах стояло замешательство.

— Нет, ничего. Я хотела сказать — не уходите, но потом вспомнила, что вы находитесь в моей комнате. — Она слабо улыбнулась ему.

— Вы правы. Мне надо идти. Уже поздно.

Улыбка сбежала с лица Честити, и огонек в ее глазах погас.

— Конечно, спокойной ночи, Алекс.

После ухода Алекса Честити задула свечи и подошла к окну. Она напряженно вглядывалась в темноту, ожидая появления одинокой фигуры. Сегодня ночью Алекс опять, видимо, отправится к графине.

Честити опять решила последовать за ним. Но на сей раз его путь лежал совсем в другую сторону от владений графини. Может быть, он решил встретиться с ней где-то в другом месте?

Она уже почти выбралась из леса, когда, наконец, увидела его. Бледно-серая грива Бэби поблескивала при лунном свете. Алекс направлял его быстрым шагом вдоль опушки леса, стараясь держаться в тени деревьев. Честити следовала за ним. Скрип собственного седла казался ей оглушительным шумом.

Спустя некоторое время Алекс спрыгнул с лошади и привязал коня к дереву. Затем он двинулся по направлению к утесу. Честити соскочила на землю и подошла к Бэби, не решаясь выходить на открытое место из-за боязни быть обнаруженной.

Алекс исчез, и Честити провела полчаса в томительном ожидании, прежде чем решилась последовать в том направлении, в каком он скрылся. Она быстро побежала по заросшему низким кустарником песчанику и, осторожно забравшись на вершину утеса, прижалась к земле.

Внизу, у его подножия, она видела только волны, с шумом разбивавшиеся о берег, но Алекса нигде не было. Стараясь не дышать, Честити подобралась еще ближе к краю утеса, почти свесившись вниз, но так никого и не увидела.

Затем послышался хруст гальки: кто-то карабкался вверх по крутой тропинке, ведущей с побережья. Честити быстро перебежала подальше от тропы и легла на песок, отвернув лицо, чтобы не было слышно ее дыхания.

Только бы он прошел, не заметив меня, молилась она.

Прошло несколько минут; она слышала его тяжелое дыхание и ждала; ее сердце стучало так громко, что, казалось, удары слышны за несколько шагов. Она пролежала неподвижно еще минут десять, терпеливо считая каждую секунду. Наконец, не выдержав, Честити повернула голову. Ее глаза пытались отыскать фигуру на горизонте. Никого не было.