Лаура Кинсейл - Тень и звезда Страница 24

Толпа одобрительно загудела, и на лице Леды появилась широкая улыбка: их руки переплелись, флаги то припадали к их плечам, то поднимались на ветру и разворачивались в полную ширь.

Вдруг где-то вдалеке зазвучала музыка. Краем глаза Леда заметила, что гирлянды и знамена, украшавшие Морроу-Хаус, затрепетали быстрее.

Сэмюел опустил флаги, но не отпустил руку Леды, и ей показалось, что на его лице, полускрытом складками флага, играет усмешка. Быстро отвернувшись, она попыталась вырвать руку, и он тут же расслабил пальцы, так что она осталась стоять, держа в руке древко британского флага.

Остальная часть торжества не оправдала ожиданий Леды. Толпа ликовала по-прежнему, проявляя радость по поводу появления королевы, но почему-то именно в этот момент Леда вдруг поняла одну ужасную вещь: она с готовностью променяла бы личную аудиенцию у ее величества королевы Англии, Шотландии, Уэльса, Ирландии и императрицы Индии на одну случайную улыбку Джерарда.

Глава 14

Каи

Гавайи, 1876 год

Прошло немало времени, прежде чем они попали в Китайский квартал. Доджун обучил Сэмюела боевым ударам и использованию в качестве оружия пальцев на руках и ногах. Сэмюел оттачивал мастерство, нанося бесчисленные удары по твердой коре дерева коа. На стропила Доджун подвесил большой гладкий камень, по которому Сэмюел бил лбом до тех пор, пока из его глаз не начинали литься слезы. Также он научился убегать и наблюдать за секретными ударами Доджуна и когда тот двигался слишком медленно для того, чтобы потом остановиться в одном дыхании от него.

Занятия с Доджуном все больше отдаляли Сэмюела от остальной его жизни. Дома все считали, что он ходит на Танталус для того, чтобы обучаться работе по дереву; остальное по молчаливому обоюдному соглашению было известно только двоим — самому Сэмюелу и его учителю. Сэмюел ходил в школу, держась подальше от других мальчиков, затем направлялся к Доджуну, после чего возвращался домой и играл с Каи. За обедом он рассказывал лорду Грифону о том, что они проходят по математике. Он чувствовал себя особенно счастливым, когда леди Тесс улыбалась ему: это создавало у него ощущение полной безопасности.

Как-то раз Каи тайком спустилась вниз и наблюдала, как танцуют вальс на балу, который леди Тесс дала в честь годовщины свадьбы мистера и миссис Доминис. Это было грандиозное событие, потому что миссис Доминис стала не просто Лидией, а сестрой короля, и теперь все звали ее принцессой Лилиуокалани. Обнаружив, что бал — это красивые платья, яркий свет и музыка, Каи решила брать уроки танцев и стать впоследствии леди Кэтрин.

Стоит ли говорить, что Роберт не разделил ее энтузиазма, а поскольку Каи отказалась иметь в качестве партнера по танцам женщину, это место пришлось занять Сэмюелу. В свои пятнадцать лет Сэмюел был настолько выше Каи, что она доходила ему только до талии. Впрочем, это не остановило его: он поддразнивал Каи, чтобы увидеть, как она смеется и дурачится, изображая из себя взрослую леди, и делать это ему очень нравилось.

Сэмюел любил Каи. Всегда любил. Несколько лет назад, когда ему было не больше одиннадцати, он отказался от предложения лорда Грифона усыновить его, потому что был уверен — они с Каи непременно поженятся. Правда, вслух об этом Сэмюел не говорил ни разу.

И тем не менее Сэмюел твердо намеревался подождать Каи. Пока же он отгонял от себя мысли, которых стыдился, а тело держал в узде с помощью тренировок. Находясь рядом с Каи, он никогда не испытывал того, что чувствовал, глядя на одну из гавайских женщин, которая ходила по улицам босиком и с распущенными волосами: образ этой женщины преследовал его день и ночь.

Казалось, видения являются к нему со всех сторон, с неба и из воздуха; фантазия рисовала образ женщины, раскидывавшей перед ним ноги, перед его внутренним взором то и дело появлялись соблазнительные изгибы женского тела, женская нежная кожа. Как-то раз они с лордом Грифоном были в магазине в Гонолулу и ждали, пока принесут стеклянные кувшины, которые Грифон заказал для леди Тесс. В это время в магазин вошла весьма веселая посетительница в пышном платье. И тут же Сэмюел почувствовал исходивший от нее аромат — интимный, тайный, восхитительный, он заполнил все его существо.

Сэмюел оцепенел. Этот запах был ему знаком, он видел, как в порыве страсти ее голова откидывается на подушки, как заливается румянцем ее лицо, как выгибается грудь. Его тело запылало, смотреть на нее стало невыносимо.

Отвернувшись, Сэмюел представил, как зарывается лицом в ее живот и вдыхает солоноватый, сильный аромат, наполняется им, чтобы затем взорваться в ее лоне. И тут же ему захотелось крикнуть ей, чтобы она оставила его в покое, шла домой и вымылась как следует.

Сэмюел поспешно вышел из магазина и глубоко вдохнул прохладный воздух. Не дожидаясь лорда Грифона, он быстро пошел прочь, затем побежал.

Каи он нашел дома, в гостиной: она играла гаммы на пианино, а учительница то и дело поправляла ее ошибки.

Сэмюел сел на стул у окна и подставил лицо свежему прохладному сквознячку, слушая, как звуки то повышаются, то понижаются, повышаются и понижаются, снова и снова…

Каи принадлежит ему. Он хотел убедиться в том, что ее жизнь такова, какой должна быть. Ничто никогда не должно обидеть ее, заставить плакать. Он любит ее, и она, как только подрастет, тоже полюбит его.

Когда наступили летние каникулы, лорд Грифон поинтересовался у Сэмюела, не хочет ли он занять какой-нибудь пост в компании «Арктур» и заняться карьерой. Сэмюел охотно согласился и вскоре стал работать в офисе гавани, чрезвычайно довольный тем, что лорд Грифон представил его как своего протеже. Изучая вахтенные журналы, корабельную документацию и складское оборудование, он составил мнение о финансовой стороне предприятия, после чего с огромным удивлением понял, что корабельная компания была всего лишь побочным занятием его приемного отца. Пароходов у компании было немного, зато имелось огромное количество парусных судов, на которые тратились значительные средства — и все потому, что лорд Грифон очень любил свои парусники и щедро тратил на них деньги.

Лорд Грифон был сказочно богат; Сэмюел даже предположить не мог, сколько у его приемной семьи денег, пока не увидел своими глазами счета, проходившие через бухгалтерию. И все же их жизнь не шла ни в какое сравнение с той, которую вели в Гонолулу богатые американские бизнесмены. Зато в «Арктуре» были более профессиональные моряки, более современное оборудование, и компания без труда выигрывала любое состязание, в котором участвовал флот лорда Грифона. В гавани Гонолулу для Грифона всегда стоял наготове парусник — на случай если ему захочется немного развлечься.