Патриция Поттер - Гордое сердце Страница 24

— Надо разобраться, — сказал он все так же спокойно. — Мой разведчик вовремя сообщил о передвижении апачей? Вовремя. Что же вы не отреагировали?

— Сэр, сержант Питерс твердил… Он, сэр, настаивал, что Маккензи сочиняет, говоря проще — привирает.

— Вы что же, лейтенант, полагаете, что я способен взять на службу разведчика, которому нельзя верить? Вас так надо понимать? Да мой разведчик, к вашему сведению, получая приказ, перво-наперво все тщательно обдумывает, отрабатывает возможные варианты, не опускает ни единой мелочи. Вы, Пикеринг, зеленый юнец, вот что я вам скажу! Молокосос, одним словом.

Лейтенант побледнел и мгновенно стал жалким.

— Сэр, вы… я…

— Вы обязаны были внять его совету! А вместо этого гнали его по пустыне, морили голодом и жаждой! Измывались над ним, и, между прочим, на глазах женщины с ребенком.

— Генерал, он насильник и…

— Это еще надо доказать, — оборвал Пикеринга генерал. — Но даже если… если бы он был виновен, вы обязаны были, обязаны, заметьте, помнить, что он — мой разведчик. А на будущее запомните, вернее, зарубите себе на носу: мы всегда щадим пленных.

— Но, сэр, сержант Террелл…

— Скажите, лейтенант, кто командует гарнизоном, вы или Террелл?

— Я, конечно.

— Понятно, — сказал Вейкфилд. — Делалось все, чтобы Маккензи не добрался сюда живым.

— Сэр, это исключено, — оживился Пикеринг. — Я приказал…

— Ага! Стало быть, это вы приказали, чтобы в пути с ним обращались так бесчеловечно.

— Нет, сэр.

— Нет? Ничего не понимаю. Лейтенант, соберитесь наконец с мыслями и постарайтесь ответить на следующие вопросы. Кто тот безмозглый кретин, который не прислушался к совету моего разведчика и стал виновником зверского убийства десяти моих лучших солдат и жестокой расправы с поселенцами Аризоны, территория которой объята огнем? Это одно. И еще, — генерал понизил голос, — хотелось бы знать, каким образом из вашего лагеря исчезли бесследно мои дочь и внук? И почему?

— Маккензи…

— Пикеринг, вы тупица! — взорвался генерал. — Никчемный, самодовольный болван. Попомните мое слово: я прослежу, чтобы вас направили в такую дыру, где вам небо с овчинку покажется. А сейчас убирайтесь, немедленно! В противном случае я не отвечаю за себя.

Козырнув дрожащей рукой, Пикеринг направился к двери.

— Что будем делать, сэр? — спросил капитан Моррис, когда лейтенант ушел.

— Эта парочка, девица и Террелл, предъявили обвинение. Придется начать расследование. А также необходимо срочно направить отряд на поиски Маккензи… и моей дочери с внуком Дэйвоном.

— Почему вы считаете, что их захватил Маккензи? Эта акция не имеет смысла, как мне кажется.

— Вы правы, Боб. Но я его знаю лучше, чем кто-либо. Хотя можно сказать, что вряд ли найдется кто-либо, перед кем он вообще способен раскрыться. Но одно я знаю наверняка: Эйприл он не обидит.

— Если только он не ожесточился…

— Маккензи? Исключено.

— Но ведь над ним всю дорогу измывались!

Вейкфилд подошел к окну. Невидящим взглядом долго смотрел на бескрайнюю пустыню, а когда заговорил, голос его срывался:

— Не хотел он возвращаться в армию, а я уговорил его вернуться в разведку. Заверил, что история с навахами никогда не повторится. И вот поди ж ты! Маккензи мне позарез нужен. Особенно сейчас, когда апачи встали на тропу войны. — Генерал помолчал. — Боб, одному вам под силу отыскать его. Вы ведь с ним знакомы. Возьмите отряд солдат и отправляйтесь в его долину, хотя вряд ли Маккензи станет отсиживаться в своей хижине, поскольку он прекрасно знает о том, что нам это его убежище известно. Но все же стоит наведаться туда. Мало ли что? Вдруг встретите его. Уговорите вернуться. И вот еще что: Маккензи мне нужен живой и невредимый.

— А вдруг он окажет сопротивление?

— Постарайтесь, чтобы этого не случилось.

— А если виновен… он ведь не оставит мне выбора.

— Чувствую, он невиновен. Девка лжет. Вижу по глазам. Террелл — тоже. Сразу скажите Маккензи, что я сумею доказать его невиновность. Найдите мою дочь и внука.

Адъютант окинул своего генерала внимательным взглядом, Нда! Вейкфилд состарился лет на десять от мучительной неизвестности. А ведь когда получил известие о том, что дочь с внуком на пути в форт, расцвел прямо на глазах. Ну что тут скажешь?

— Постараюсь найти их, сэр. Сделаю все возможное и невозможное.

Вейкфилд кивнул и снова отвернулся к окну.

— Привезите их сюда, Боб. Всех троих.

Запасы провианта подошли к концу. Маккензи утром поднялся с намерением отправиться на охоту, но, сделав несколько шагов, вдруг побледнел, зашатался и упал бы, не подскочи к нему Эйприл.

— Послушайте, Маккензи, вы чего добиваетесь? Уж не того ли, что не удалось медведю? — выговаривала она, ведя его к постели. — Лежите и не смейте вставать!

Маккензи лег, но мысль о том, что Мэннингам нечего есть, не давала покоя.

Эйприл догадывалась, о чем он думает. Хотелось утешить его. Она готова была произнести целую речь: мол, во-первых, стыдиться нечего, а во-вторых, на свете не много найдется мужчин, способных броситься с ножом на разъяренного зверя. Однако, изучив характер Маккензи, она понимала, что сейчас самое разумное — помалкивать. Она сама знает, что надо сделать. Помня, как обидела его неосторожным словом, когда защищала перед Пикерингом, Эйприл решила, что о своем намерении распространяться не будет. Она надумала отправиться к медвежьей туше. Если Маккензи съест кусок мяса, он непременно окрепнет. Так что, как только он уснет, она осуществит задуманное.

А Маккензи лежал, смотрел на Эйприл и страдал. Господи, у нее так похудело лицо, думал он, что глаза кажутся совсем огромными.

Эйприл почувствовала на себе его взгляд и обернулась.

Он сразу же закрыл глаза. Через минуту засопел, притворившись, будто заснул.

Эйприл кинула взгляд на спящего Дэйви и, прихватив железный кувшин, который Маккензи нашел в глубине пещеры, бесшумно выскользнула наружу.

Уже издали она поняла, что ее ждет нелегкое испытание. Ей доводилось слышать от охотников, что медвежатина обладает неприятным запахом, но, когда она подошла к туше убитого двое суток назад зверя, зловоние вызвало у нее приступ рвоты.

Какой густой мех, подумала она, придя в себя и осматривая со всех сторон медвежью тушу.

С чего начинать? Пожалуй, следует вырезать несколько кусков со спины. Вонзив нож в холку, она поддела шкуру и, сделав глубокий разрез, сняла кожу. Вонь заставляла ее сдерживать дыхание, поэтому время от времени она устраивала перерыв. Убегала в кусты и, отдышавшись, возвращалась. Наконец вырезала несколько кусков, сложила в кувшин и отправилась в обратный путь. Сегодня они позавтракают и пообедают медвежатиной. А завтра? Завтра она отправится на охоту. Хмм! Неужели сможет убить живое существо? Скорее всего, нет. Ну хорошо, в конце концов можно попробовать порыбачить. Если Дэйви сумел, то она и подавно. Но ведь она ни разу в жизни, не выпотрошила ни одной рыбины! Ну и что с того? Медвежью тушу ей тоже не доводилось кромсать, однако же справилась!