Элизабет Хойт - Скандальные желания Страница 25

Сайленс вздохнула и перевернулась на другой бок, взбивая подушку. На самом деле она так долго не могла заснуть, потому что у нее урчало в животе от голода. Финелла и охранники приносили ей еду, но Сайленс опять отказалась от их помощи. Она не могла допустить, чтобы посторонние люди так сильно рисковали ради нее.

Наверное, это был благородный поступок, но чувство голода он уменьшить не мог. Сайленс положила руку на бунтующий живот. Ее так сильно мутило, что она уже была готова пробраться на кухню и украсть еду. Если бы об этом узнала ее старшая сестра Верити, которая после смерти мамы вырастила Сайленс и их младшую сестру Темперанс, то пришла бы в ужас.

Сайленс и самой было противно. Почему она трусливо пряталась в темноте и думала о воровстве? Неужели Мик ее победил?

После такого вопроса она больше не могла лежать спокойно. Надо было что-то делать. Сайленс встала и, стараясь не думать о последствиях, направилась к двери, соединявшей ее спальню с покоями Мика. Некоторое время назад там воцарилась тишина. Значит, хозяин дома или вышел, или заснул, отдыхая от очередного налета.

Сайленс собрала всю волю в кулак и, поглубже вдохнув, тихо открыла дверь.

А когда вошла внутрь, то едва смогла выдохнуть.

Микки О’Коннор, главарь пиратов Темзы, лежал в огромной ванне, которую они использовали вчера для купания Лэда. Одна его рука свешивалась вниз, и в длинных элегантных пальцах он держал кубок, наполненный янтарной жидкостью. Мокрые кудри жгуче-черных волос падали на плечи. Сайленс не могла отвести от них взгляда – они были такими широкими и мускулистыми, что едва помещались в ванну. Его загорелая кожа казалась такой гладкой, что Сайленс хотелось коснуться ее ладонью. На груди не было волос, только несколько завитков темнело вокруг коричневых сосков, и еще тонкая полоска спускалась от пупка вниз и исчезала в воде, которая скрывала другие обнаженные части его тела.

Сайленс постаралась взять себя в руки. Конечно, он был голым! Ведь Мик сидел в ванне, а кто, прости господи, купается одетым?

Она повернулась, чтобы уйти, но пират каким-то непостижимым образом заметил ее.

– Моя дорогая соседка, – проговорил Мик и отхлебнул из кубка. – А я как раз думал о том, чем же ты занималась, пока меня не было дома. Наверное, пудрила и завивала Лэда? Чему обязан счастью видеть тебя? – Последнее предложение он неожиданно произнес на чистом английском языке, на котором говорили лондонские аристократы. Похоже, Мик хотел ее подразнить.

Сайленс вздернула подбородок. Она не собиралась бежать от него поджав хвост – даже если Мик и лежал перед ней в ванне совершенно обнаженным. Бросив взгляд на Лэда, который спал у камина, Сайленс решила ответить пирату с той же издевательской вежливостью:

– Я пришла узнать, как долго это будет продолжаться.

Мик глянул на нее из-за полуопущенных век и спросил:

– Что именно?

– Ты сам понимаешь, что я имею в виду. – Она уперла руки в бока. – Ты ведешь себя, как средневековый варвар: запираешь в комнате, моришь голодом и никогда не спрашиваешь, что мне нужно, что я хочу.

– Что тебе нужно, так ты сказала? – медленно, задумчиво повторил Мик, окидывая ее с ног до головы таким взглядом, от которого Сайленс вся вспыхнула. – Ладно, расскажи мне об этом. Потому что я уверен: у нас с тобой разные представления насчет того, что ты хочешь.

– Я хочу одного – поесть!

– Но я уже не раз объяснял, что для этого тебе лишь надо согласиться ужинать в общей столовой.

Мик не успел закончить предложение, а Сайленс уже начала качать головой.

– Ты тоже знаешь… – начала она, но Мик ее прервал:

– Да, я знаю, что Финелла, Гарри и еще половина моих людей нарушили приказ и таскали тебе еду. – В его голосе послышались злобные ноты.

Сайленс замерла. Ей стало страшно за ее помощников.

– Ты не можешь…

– Что я не могу? – медленно проговорил пират. Сегодня в его взгляде, в том, как он общался с ней, было что-то странное – загадочное, темное и пугающее. – Разве я не могу прогнать их, выкинуть на улицу, сделать так, чтобы они исчезли навсегда? Темза – опасная река. Ты даже не представляешь, сколько людей пожрали ее темные холодные волны и даже не отрыгнули назад тела!

– Зачем ты так себя ведешь? – прошептала Сайленс.

В ответ Мик лишь молча пожал мускулистыми плечами. Тогда она шагнула к нему и задала еще один вопрос:

– Может, все дело в сегодняшнем налете? Наверное, вы проиграли, и потому ты так злишься?

Пират отвернулся и глотнул из кубка.

– Ты принимаешь все слишком близко к сердцу, – сказал он. – Налет наш, слава богу, прошел очень хорошо, спасибо за интерес. Мы взяли большой груз табака и сахара, а потеряли всего троих.

– Боже мой, – выдохнула Сайленс, – что случилось?

Мик небрежно взмахнул рукой, и кольца сверкнули в свете камина.

– Уверяю, ничего такого, из-за чего стоит волноваться, моя дорогая.

Неужели смерть трех бойцов за одну ночь считалась у него обычным делом? Если так, то тогда бы ему приходилось постоянно искать новых людей. Нет, здесь что-то не так.

– Как их звали?

– Кого?

– Пиратов. – Сайленс поморщилась и беспомощно взмахнула рукой, пытаясь подобрать правильные слова. – Твоих людей. Как их звали?

Мик так долго молчал, что она решила – ответа не будет. Но потом хозяин дома основательно отхлебнул из кубка и сказал:

– Пэт, Майк и Шон. Они не были самыми лучшими моими бойцами, особенно Пэт. Но зато он умел нас развеселить. И у него осталась семья.

Сайленс ждала, что Мик продолжит, но он молчал.

– Мне очень жаль, – прошептала его гостья.

– Жаль, что трое пиратов отправились на тот свет? – Мик удивленно поднял брови. – Вот уж не ожидал услышать от тебя такое.

Сайленс его издевательский тон совсем не понравился:

– Я не… – негодующе начала она, но Мик ее безжалостно прервал:

– Ну ладно, хватит об этом. Лучше скажи: ты доставишь мне удовольствие и поужинаешь завтра со мной? Обещаю: будет очень вкусно. Ну что скажешь, моя сладкая?

Почему-то его слова прозвучали очень неприлично. Сайленс нахмурилась, чувствуя, что начинает злиться по-настоящему. Мик не слушал ее, ему было не важно, что она думала и чувствовала.

– Я не твоя сладкая, потому прошу больше меня так не называть, – заявила Сайленс.

– Ты можешь просить сколько угодно, другой вопрос – послушаюсь ли я тебя, – тихо проговорил О’Коннор. – Ты сейчас в моей спальне и, кстати, не в первый раз.

Сайленс тяжело выдохнула. Как он посмел вспоминать о той ночи? Ей вдруг стало ужасно не по себе. Голод, мрачный тон Мика, эта зловещая, слишком знакомая комната – внезапно все навалилось на нее, и Сайленс оставили последние силы.