Элоиза Джеймс - Влюбленная герцогиня Страница 25

— Я-то по крайней мере сумел прочесть эту пьесу до сегодняшнего вечера.

— Очень хорошо, ваша светлость, — ответил Реджинальд. — Мы встретимся через три дня, и я буду весьма признателен, если вы подготовите свои роли из первого и четвертого актов.

Джина встала, расправила юбки, затем, как бы ненароком, чуть спустила кашемировый шарф, наброшенный на плечи, и краем глаза увидела, что взгляд мужа прикован к ее груди. Кэм тут же отвел взгляд, но его тяжелый вздох принес ей несказанное удовлетворение. Однако ее жених, помогая Эсме встать, тем временем что-то доказывал ей и ничего не замечал вокруг. Подруга молча отошла, и Себастьян умолк на полуслове.

— Может, присоединимся к остальным гостям? — спросила она у Джины.

— Конечно, — ответила та, и женщины вышли из комнаты. — Мне очень жаль, что вы с Себастьяном не находите общий язык.

— Да, — процедила сквозь зубы Эсма.

— А если мне поговорить с ним? Ты думаешь, это поможет?

— Не обращай внимания, прошу тебя. — Подруга сжала ей руку. — Я думаю, его невозможно изменить, он все равно останется таким же придирчивым. Лорд Боннингтон ведет себя благородно, и его огорчает недостаток благородства в поведении других.

— Конечно, — пробормотала Джина. — Только мне бы хотелось, чтобы он не вел себя с тобой как педант.

— Он не педант. Он просто… имеет мужество поступать согласно его убеждениям.

— Конечно, — повторила Джина, теряя вдруг хорошее расположение духа.

Подруги вошли в Большой салон, где леди Троубридж устроила этим вечером игру в карты, и за одним из столиков увидели Майлза Роулингса, который нежно гладил по щеке леди Чайлд.

— Уж лучше педант, чем распутник, — мрачно произнесла Эсма. — Маркиз Боннингтон никогда бы не унизил тебя на людях. Мне это кажется счастьем.

Роулингс заметил вошедших и помахал им, подзывая к столу.

— Твой муж очень дружелюбен, — сказала Джина. — По крайней мере вы с ним не живете в состоянии войны.

— О, разумеется, нет. Мы прямо-таки образец цивилизованной супружеской пары. Ну что, поприветствуем его? Вчера мне удалось избежать встречи с ним.

Майлз Роулингс был крупным, плотного сложения мужчиной. Издалека он казался образцом грубой мужественности, но вблизи это впечатление нарушалось до странности женственной ямочкой на его подбородке.

Джина могла бы поклясться, что заметила во взгляде Майлза искреннее восхищение, когда он поднялся и с видимым удовольствием поцеловал Эсме обе руки. Леди Чайлд тоже встала, пробормотав ей приветствие с ноткой извинения, отсутствующего в тоне Роулингса.

— Как поживаете, моя дорогая? — спросил он и лучезарно улыбнулся жене.

— Прекрасно, благодарю, — ответила Эсма, высвобождая руки и делая реверанс. — Очень рада встрече, леди Чайлд.

Вам нравится сельская местность?

Леди Чайлд была примерно лет на пятнадцать старше Эсмы и выглядела на свой возраст. Матрона обожала лошадей, подарила своему мужу двух наследников, после чего, по слухам, уже никогда не делила с ним постель. И ни с кем другим, пока не встретила Роулингса.

С минуту они мило болтали, потом Эсма сжала руку Джины.

— Прошу меня извинить, — сказала та. — Но я должна вернуться к мужу. Эсма, ты не проводишь меня в столовую? — Джина улыбнулась сидящей паре, и они покинули салон. — Думаю, могло быть гораздо хуже…

— Может, оставим эту тему? — прервала ее Эсма. — Прошу тебя!

— Конечно. Ты в порядке?

— Разумеется. Просто брак — нелегкое дело, вот и все.

— Ты во много раз красивее, чем она, — утешила Джина подругу.

— И это должно иметь значение, не так ли? — Эсма все ускоряла шаг. — Оказывается, нет. Дело не в том, что я хочу его. Нет. И уж определенно не хочу его в своей постели, так что я должна благодарить леди Чайлд. Однако не могу этого сделать по единственной причине: я ужасно ревнивая особа.

— Нет, ты не ревнива!

— Да. Ты знаешь, он влюблен.

— Не в первый раз, — заметила Джина.

— Но думаю, в последний. Я действительно так думаю. Ему посчастливилось найти женщину, которую он любит, и будь у нас другое общество, то они прожили бы вместе до конца своих дней. А я не уверена, что у них получится.

— Вряд ли, — подумав, ответила Джина. — Сыновья леди Чайлд наверняка пострадают из-за репутации матери.

— Вот именно, — с грустью согласилась Эсма.

— Дорогая, что случилось?

— У леди Чайлд есть сыновья.

Джина не смогла на это ответить, а потому обняла подругу за талию, и они вошли в столовую, где увидели Каролу, сидевшую, как всегда, в окружении молодых людей.

— Ей нужен твой совет.

— Мой совет? — удивилась Эсма, но позволила Джине подвести ее к столу.

Карола тут же вскочила и принялась гнать своих обожателей.

— Давайте, давайте! Мне нужно поговорить с этими леди. Трое, ворча, покинули ее, остался только Невил.

— Уходите, Невил! Я потанцую с вами позже.

— Не уйду. Ваша светлость, леди Роулингс. — Поклонившись, он усадил их в кресла и опять занял свое место. — Как самый приближенный из мужчин, я чую грядущий шабаш ведьм. А мне, знаете ли, прелестные дамы, всегда хотелось поучаствовать в шабаше.

Карола закатила глаза, однако Невил улыбнулся так обезоруживающе, что она сдалась.

— Хорошо, можете остаться. Но это секретное заседание, вы понимаете? — Она строго на него посмотрела.

— Скорее весь крахмал Англии превратится в масло, чем я промолвлю хоть единое слово, — торжественно произнес молодой человек.

Джина с интересом оглядела его искусно сделанный и накрахмаленный шейный платок.

— Разве это будет настолько ужасно?

— Жизнь без идеально накрахмаленного утром шейного платка не имеет смысла, — ответил Невил и получил удар веером по руке.

— Это военный совет, — заявила Карола. — Если вы не можете быть серьезным, убирайтесь отсюда. Невил моментально выпрямился.

— О, война! Я всегда мечтал об униформе. Я буду выглядеть в ней очень лихим.

— На поле боя нет крахмала, — заметила Джина.

— Пожалуйста, оставьте свои шутки. Эсма, мне нужна помощь. Твой совет в… — Карола не могла сформулировать просьбу.

— Можно я? — вмешалась Джина.

— Нет, позвольте мне догадаться! — воскликнул Невил, с любовью глядя на Каролу. — Моя леди Перуинкл хочет вернуть своего ужасно одетого мужа, и ей требуется помощь восхитительно соблазнительной леди Роулингс.

— Это настолько очевидно? — испугалась Карола.

— Ведь я ваш самый близкий друг? — спросил Невил. Она кивнула. — К тому же вы никогда не проявляли интереса ко мне, а значит, решил я, вы продолжаете любить своего мужа.

— О, Невил, — засмеялась она.

— Дело в том, что Кароле надо соблазнить мужа, — объяснила Джина. — Он, видимо, останется здесь на две-три недели, Эсма, так что у нас мало времени.