Барбара Картленд - Исчезнувшая герцогиня Страница 25

Потом медленно, невероятно медленно — ведь каждый шаг давался ей с трудом — добралась до своей комнаты, упала на кровать и уткнулась лицом в подушку.

Проснувшись наутро и вспомнив о случившемся, Фиона почувствовала, что ее щеки заливает густая краска.

«Может, это игра воображения или сцена из необъяснимого сна?» — размышляла она, хотя понимала, что все, что произошло вчера — правда.

Прошлой ночью, вернувшись в спальню и забравшись в мягкую постель, она долго не могла заснуть. Герцог поцеловал ее в приступе гнева, который, как ей подсказывало сердце, был вызван обыкновенной ревностью. Самым невероятным в этой истории являлось то, что она получила от этого необычного поцелуя несказанное удовольствие.

Как ни страшно было в это поверить, это произошло.

В любом случае он вел себя так повелительно и неумолимо, что она не имела и малейшей возможности вырваться из его сильных рук, прервать этот поразительный поцелуй. Первый в ее жизни.

Фиона тут же вспомнила, что не очень-то стремилась его прерывать, что не хотела прекращать то блаженство, которое он дарил ей.

«Может, я сошла с ума?» — думала она, но понимала: подобное объяснение в случае возникновения осложнений никому не понравится.

Нужно было вставать с кровати, будить Мэри-Роуз, а потом целый день давать ясные ответы на ее многочисленные вопросы.

Она представила, что ей предстоит, и заранее продумала, что должна говорить:

— Да, твой дядя разрешил тебе учиться рыбачить!

— Да, я попытаюсь договориться с Дональдом, чтобы он уже сегодня утром отвел нас на реку.

— Да, ты будешь удить рыбу точно так же, как твой папа, когда был маленьким.

— Да!

— Да!

— Да!

Она, конечно, отвечала на все вопросы любимой племянницы, но ее мысли — нескончаемая их вереница — крутились вокруг вчерашнего происшествия.

Они навестили Ролло, жившего в огромной конуре, и Мэри-Роуз накормила его лакомыми кусочками, припасенными за завтраком. Приходить к полюбившемуся ей псу вошло у них в привычку. Вернувшись в свои комнаты, они, как обычно, занялись изучением элементарных наук.

— Я хочу поиграть на пианино, тетя Фиона, — сказала Мэри-Роуз.

— Сейчас очередь арифметики, дорогая моя, — ответила Фиона.

— Но почему? Задачи такие скучные! А таблицы я и так знаю.

Этот спор возникал между ними каждое утро, но сегодня он показался Фионе, как и все остальные привычные явления, необыкновенным.

Принесли записку от мистера Мак Кейта. Ровно в одиннадцать Дональд будет ждать их внизу с двумя пони — для Мэри-Роуз и для мисс Уиндхэм.

В любой другой день, подумала Фиона, она пришла бы в настоящий восторг от представляющейся ей возможности прокатиться на шотландском пони.

Но этим утром у нее было ощущение, что все ее тело обмякло от прикосновения горячих, страстных, властных губ герцога.

Все, о чем она могла думать, так это о его сильных руках, подаривших ей невероятные, сладостные, ни на что не похожие переживания.

Дональд с радостью выслушивал щебетание Мэри-Роуз и охотно отвечал на все вопросы о ее отце, поэтому Фиона спокойно углубилась в свои собственные раздумья.

Когда они приехали к реке, Дональд принялся рассказывать девочке, как правильно забрасывать удочку.

Он оказался талантливым учителем, терпеливым, умеющим доходчиво объяснять. А Мэри-Роуз страстно желала поймать такую же рыбу, как Иан, поэтому слушала его с большим вниманием.

— Посмотри, тетя Фиона! Ты только посмотри, как я забрасываю удочку! — то и дело кричала Мэри-Роуз.

Поймав молодого лосося, она запрыгала от радости.

Эта единственная рыбешка и составила весь улов, но для Мэри-Роуз хватило и этого. Ее счастью не было предела: по дороге домой она не переставала восторгаться своей удачей.

«Интересно, где герцог? — взволнованно думала Фиона, когда они приближались к воротам замка. — На прогулке или в столовой за ленчем?»

Уложив оживленно рассуждающую о завтрашней рыбалке Мэри-Роуз в кровать, Фиона направилась в свою комнату.

Послышался стук в дверь.

На пороге стоял слуга.

— Его светлость желает вас видеть, мисс! Он ждет вас в библиотеке.

Фионе показалось, она лишилась дара речи. Опомнившись через пару мгновений, она пролепетала, не узнавая собственного голоса:

— Пожалуйста… передайте его светлости, что я… что я скоро подойду…

Ей требовалось некоторое время. На то, чтобы собраться с мыслями, чтобы продумать, что говорить ему. Как объяснить, что она не делала ничего такого, в чем он ее подозревал.

Вообще-то… Разве стоит перед ним оправдываться? С какой стати?

Он нанес ей оскорбление, а она собиралась извиняться! Да как ему в голову могли прийти столь гадостные мысли?

— А! — воскликнула Фиона, неожиданно все понимая. Точно так же его отец отнесся когда-то к Роузмэри, даже не видя ее: как к разгульной девке, проститутке!

Как хорошо, что у Фионы были свидетели. Люди, которые могли рассказать герцогу, куда она ходила вчера вечером.

Миссис Мередит зашла к ней рано утром, чтобы сообщить о значительном улучшении состояния Джинни. Позднее Фиона сама поднялась к ней и убедилась, что жар, как она и предполагала, спал.

— Ей гораздо лучше, мисс, — радостно повторяла миссис Мередит. — Эти ваши травы — просто волшебство какое-то! Не зря, наверное, ее милость твердит о колдовстве!

Фиона нахмурилась.

— Надеюсь, леди Мораг просто шутит, миссис Мередит, — как можно спокойнее сказала она. — В травах нет ничего волшебного. Сами подумайте!

— Я все прекрасно понимаю, мисс, — ответила миссис Мередит. — Только не принимайте близко к сердцу болтовню ее милости.

Фиона удивленно уставилась на экономку, а та продолжила:

— Вы слишком красивая для таких занятий, какие возлагаете на свои плечи, мисс. Вам нужно найти хорошего мужа.

Такого, который защищал бы вас от обидчиков, который с кем угодно мог бы вступить за вас в бой!

Фиона рассмеялась.

— Я сама умею за себя постоять, миссис Мередит.

— У мужчин более сильные кулаки, — качая головой, ответила экономка.

Фионе в голову пришла неожиданная мысль. Ей нужен мужчина! Мужчина с сильными кулаками, умеющий побеждать в боях. Мужчина, способный толково объяснить герцогу, что она вовсе не распутница.

— Как он посмел? — спросила Фиона у воцарившейся в комнатах тишины, все еще не решаясь выйти.

Ей хотелось ненавидеть его с той же силой, с какой она ненавидела его всю свою жизнь, но теперь в ее сердце не было ненависти…

Почти не помня себя от волнения, Фиона прошла по длинному коридору и свернула у гостиной.

Библиотека располагалась напротив.

Это помещение поражало любого, кто сюда входил, спокойствием, величием, сдержанной красотой. Вдоль стен здесь тянулись длинные полки, заполненные книгами. Вся обстановка настраивала на серьезный, спокойный лад.