Патриция Кэбот - Пьянящий аромат Страница 25

Когда сосуд опустел, Эдвард отобрал его у Пегги и долгим взглядом посмотрел на девушку, которая дрожащей рукой провела по наполнившимся мукой глазам. Он протянул Пегги чистый носовой платок. Раздражение без следа исчезло из серых глаз.

— Лучше? — спросил он, когда Пегги с шумом втянула воздух через нос.

Она кивнула. Восхитительный коньяк разливался теплом по всему ее телу, согревая даже замерзшие пальцы ног, а головная боль, казалось, прекратила мучить ее. Да ведь коньяк лучше виски!

— Хорошо, — сказал Эдвард, возвращая бокал Эверсу, который подал ему другой, полный. Эдвард оценивающе посмотрел на коньяк, потом на Эверса. Погрозив длинным пальцем старому дворецкому, Эдвард одним долгим глотком опустошил бокал.

Миссис Прейхерст окинула Эдварда укоризненным взглядом, посмотрев на него поверх очков, и с фамильярностью слуги со стажем отстранила его и вновь склонилась над Пегги, чтобы расстегнуть длинный ряд пуговиц на ее дорожном платье.

— Мисс Макдугал, — начала экономка, — надеюсь, вы не сочтете за нескромность, но леди Герберт и я подумали, что вам понадобится горничная, поэтому я пригласила Люси Элкотт из женской семинарии. Я прекрасно знаю, что сейчас в моде служанки-француженки, но у нас здесь их днем с огнем не сыщешь, к тому же мистер Эверс не особенно жалует французов. Поэтому я подумала, что вы будете не против…

Пока миссис Прейхерст щебетала, проворно расстегивая пуговки, Пегги заметила, что Эдвард, опустив свой бокал, поднял бровь. Проследив за его заинтересованным взглядом, девушка поняла, что он устремлен на спелую округлость ее груди, отчетливо видную сквозь тонкий муслин ее блузки. С заалевшими щеками Пегги уставилась на Эдварда и смотрела на него до тех пор, пока тот не почувствовал на себе ее взгляд. Тогда он поднял глаза и, встретившись с ее глазами, покраснел. Это удивило и смутило Пегги. Если он такой уж опытный донжуан, то с чего бы ему краснеть?

Собственное смущение вкупе с коньяком вернуло лицу Пегги нормальный цвет, на щеках девушки заиграл румянец. Она спросила обманчиво нежным голосом:

— Мне кажется, услуги лорда Эдварда больше не нужны, не так ли, миссис Прейхерст?

Экономка подняла глаза от манжет, которые расстегивала, и метнула укоризненный взгляд в сторону стоявших у двери мужчин.

— Разумеется, нет! — звучно подтвердила она и, оставив в покое руку Пегги, уверенно направилась в сторону своего хозяина и его дворецкого. Ни одному из мужчин не потребовалось дополнительного приглашения. С вежливыми поклонами, причем лицо Эдварда было по-прежнему пунцовым и растерянным, оба отступили в коридор, где Алистер Картрайт встретил их веселым «Aга!».

Миссис Прейхерст плотно прикрыла дверь, а затем вернулась к Пегги, качая головой.

— Вам придется извинить их, мисс Макдугал, — произнесла она немного ворчливо, но все же добродушно. — В поместье Роулингзов не было ни одной леди в течение… о, очень давно, с тех пор как умерла герцогиня.

Догадка Пегги оказалось верной. Ее поселили в прежней комнате герцогини, и она здесь первая после смерти матери Эдварда.

— Конечно, друзья лорда Эдварда частенько наезжают из Лондона, но я-то имею в виду, что в замке давно не было леди, проживающей постоянно.

Пегги поинтересовалась:

— А что, лорд Эдвард часто устраивает людные вечеринки?

— Честно говоря, когда он сам не в Лондоне, такое впечатление, что весь Лондон здесь у него. — Миссис Прейхерст говорила о хозяине, не скрывая гордости за него. — Конечно, в поместье прекрасный стол и великолепные лошади. Видите ли, конюшня лорда Эдварда пользуется большой известностью среди любителей. Даже принц Уэльский…

Послышался тихий стук, и миссис Прейхерст поспешила к двери. Это была Люси Элкотт, нанятая экономкой в качестве горничной для Пегги. Хорошенькая большеглазая девушка с ярко-рыжими волосами смущенно улыбнулась своей новой хозяйке и была немедленно отослана миссис Прейхерст в примыкавшую ванную комнату дожидаться служанок, которые должны были приготовить для Пегги горячую ванну.

Появление Люси заставило миссис Прейхерст потерять нить разговора — она совершенно забыла о принце Уэльском и приступила к обсуждению, и весьма темпераментному, большой группы лондонских друзей лорда Эдварда, которые собирались в Роулингз в конце следующей недели на бал и на охоту. Их приезд, изо всех сил старалась объяснить миссис Прейхерст, планировался давно, и лорд Эдвард, узнав о том, где находится наследник Роулингзов, решил, что бессмысленно отменять его.

— Так как, — продолжала экономка с заметным смущением, — одно время, мисс Макдугал, были основания полагать, что вы не так молоды, как оказалось, лорд Эдвард полагал, что вы, э-э, не откажетесь от…

Пегги не смогла сдержать улыбки. Лорд Эдвард, несомненно, полагал, что она, провинциальная старая дева, будет польщена возможностью отобедать в изысканном обществе.

— Все ясно, — сказала она. — Значит, то, что я недавно из-за школьной парты, как тактично выразился лорд Эдвард, и никогда раньше не бывала в Лондоне, помешает празднику?

— Конечно, нет, — ответила миссис Прейхерст с несколько наигранным энтузиазмом. — И потом, среди гостей вполне могут быть такие же молодые дамы, как вы. Например, старшие дочери сэра Артура. Кажется, вы с ними уже знакомы? — После того как Пегги утвердительно кивнула, миссис Прейхерст продолжала: — Они хорошие девочки. Знаете, лорд Эдвард приглашает к себе погостить только представителей лучших семей Англии. Граф Дерби и его семья, маркиз и маркиза Линн с детьми, баронет сэр Томас Кейн, вдова леди Селдон и, конечно же, виконтесса Эшбери… — Миссис Прейхерст замолчала и добродушно рассмеялась. — Я совсем позабыла! Должно быть, моя дорогая, эти имена вам ничего не говорят. Вы должны сдерживать меня, если я разболтаюсь. Я ведь немолодая женщина, к тому же склонная посплетничать!

Пегги выдавила смешок. Девушка не усомнилась — заподозри миссис Прейхерст, что с такой гордостью перечисленные ею имена гостей внушили Пегги скорее испуг, чем радость, — она не стала бы усердствовать. Перспектива скорой встречи и общения с десятком титулованных особ отнюдь не привлекала Пегги. Ради всего святого, о чем она будет говорить с вдовой леди Селдон или маркизой Линн? Об ужасных условиях жизни бедняков в Лондоне? О необходимости отмены эксплуатации детского труда? И ведь ей наверняка придется участвовать во всех мероприятиях — начиная с вечернего виста и кончая псовой охотой. Вот тоска! Ничего другого не оставалось, кроме как поговорить с лордом Эдвардом. Никто не смеет требовать от Пегги, чтобы она коротала свои дни в пустых пересудах с вдовушками и их пустоголовыми дочками. Она ничего не знала о лондонском обществе, поэтому не смогла бы принять участие в их болтовне, если бы даже захотела. Она не умела вышивать, не понимала музыки, ненавидела охоту и питала отвращение к праздности, интригам, игре страстей. Господи, чем ей заняться? Может, связаться с местной церковью и предложить свои услуги? Ей больше импонировало ухаживать за слабыми, чем кланяться богатым.