Барбара Картленд - Дар богов Страница 25

— Двести? — ахнула Алиса. — Великолепно! Значит, можно позволить себе купить еще по одному платью.

— Не по одному, а гораздо больше, — поправила Пенелопа. — Не могу больше видеть себя в розовом! Да и мое вечернее платье порядком поиз — m носилось!

Пенелопа, как всегда, была права. Им уже не раз приходилось подновлять платья, прибегая при этом к сверхчеловеческой изобретательности, но Алиса хорошо понимала, что искушенных великосветских дам не обмануть, они прекрасно видят, что сестры раз за разом появляются на балах в одних и тех же вечерних туалетах.

Алиса хотела прикинуть, сколько денег они получат за двести баночек крема, но запуталась в расчетах. В любом случае надо было сначала погасить кредит у миссис Лалуорт, а уж потом заниматься покупкой нарядов.

Но Пенелопа, по-видимому, придерживалась другого мнения.

— Ради Бога, Алиса! — воскликнула она. — Давай наслаждаться жизнью, пока есть возможность. Если в самом ближайшем будущем мы с тобой выйдем замуж за богатых людей, то зачем отказывать себе в самом необходимом? Чтобы потешить твое дурацкое самолюбие?

— Я ведь еще не дала согласия герцогу, — возразила Алиса. — Впрочем, он пока… и не делал мне предложения.

— Так сделает, и ты его примешь!

— Этого я еще не решила, — тихо проговорила Алиса.

— Да ты что, спятила? — воскликнула Пенелопа. — Хочешь вернуться в деревню и развлекаться переписыванием отцовских трудов?

— У меня была ты, и я была счастлива, — тихо промолвила Алиса.

Пенелопе стало стыдно, и она виновато сказала:

— Прости меня, дорогая, я говорила грубо. Но ты должна понимать: то, что сейчас происходит, больше не повторится. — Видя, что Алиса в недоумении, она пояснила: — Мы имеем успех, потому что BeauMonde обожает сенсации. Мы для них — что-то вроде новой игрушки. Но через несколько месяцев, а может, и раньше, к нам привыкнут. Появятся другие сестры, а то и целых три, займут наше место, а о нас все забудут.

Алиса рассмеялась:

— Не думаю, что это случится, но теперь тебя понимаю.

— Мы должны быть, как наши крестьяне, которые говорят: «Куй железо, пока горячо», — продолжала Пенелопа. — Так что поблагодари своего герцога за цветы и пообещай, что потанцуешь с ним на балу, который послезавтра устраивает мой герцог.

— Он дает бал? — с удивлением воскликнула Алиса.

— Да, и говорит, что в мою честь, — сказала Пенелопа. — У меня предчувствие, что на этом балу он собирается сделать мне предложение, а потом во всеуслышание объявить о нашей помолвке. Он обожает эффекты.

Алиса подумала, что лично ей в такой ситуации было бы весьма неловко, но делиться с сестрой своим мнением по этому поводу не стала, опасаясь новых насмешек, и вместо этого спросила:

— А когда мы поедем в деревню?

— Скорее всего завтра, — ответила Пенелопа. — Тогда придется отказаться всего от одного приглашения — да и то от того, которое прислал этот приятель тетки Генриетты, ужасный сноб. Он приглашает нас исключительно потому, что мы с тобой весьма популярны.

— Тетя Генриетта обидится, — заметила Алиса.

— Меня ее обиды ни в малейшей степени не волнуют, — ответила Пенелопа, — а вот терять целый день на эту поездку очень не хочется.

— Ты можешь не ездить, — предложила Алиса. — Я поеду одна. Уеду утренним почтовым дилижансом, а к вечеру вернусь.

— Подожди-ка, я кое-что придумала! — воскликнула Пенелопа.

В это время раздался еще один стук — принесли очередные цветы, и Алиса забыла спросить Пенелопу, что та хотела сказать.

Об этом она узнала лишь вечером, когда они приехали во французское посольство. Был грандиозный прием, присутствовали король и граф.

У Алисы не было возможности поговорить с графом, но она поймала себя на том, что постоянно ощущает его присутствие. А когда она беседовала с герцогом Эксминстером, заметила, что граф на нее смотрит.

У него был обычный скучающий вид, но в разговоре с какой-то красивой темноволосой женщиной с сияющими глазами, похожей на мадам Вестри, граф вдруг невероятно оживился.

«Наверное, ему нравятся брюнетки», — решила Алиса, и мысль эта почему-то была ей неприятна.

Сестры вернулись домой едва ли не за полночь, и неожиданно Пенелопа сказала:

— Я договорилась насчет завтрашнего дня.

— В каком смысле? — не поняла Алиса.

— Мы поедем в коляске, запряженной четверкой. Это намного быстрее и не так утомительно. — Алиса продолжала недоуменно смотреть на нее, и Пенелопа хихикнула: — Догадайся, кто нам коляску одолжил! Не можешь? Но это же так просто! Подумай хорошенько. Ведь только один человек знает о том, что мы делаем кремы.

— Ты хочешь сказать… граф?

— Ну конечно! — воскликнула Пенелопа. — Когда я пожаловалась ему, что нам нужно съездить в деревню, он тотчас же предложил экипаж лошадей.

— Как ты могла! — Едва ли не впервые в жизни Алиса по-настоящему рассердилась. — Мы и так у него в долгу, и у меня нет никакого желания… быть ему обязанной еще больше!

— Ты с ним познакомилась, так что ты и виновата! — отрезала Пенелопа. — И потом, я его ни о чем не просила. Просто сказала, что нам придется пораньше уйти с приема, потому что завтра у нас трудный день. Он спросил, почему, и я объяснила, что наши кремы пользуются большим спросом, миссис Лалуорт уже распродала все, что было, и просит еще. И граф тут же предложил нам своих лошадей.

— Могла бы сначала посоветоваться со мной, — укоризненно сказала Алиса.

Пенелопа расхохоталась:

— Ты сразу бы отказалась, так что какой смысл?

Пенелопа ушла к себе, и Алиса, оставшись одна, принялась придумывать доводы, один убедительнее другого, почему им с сестрой не следует больше пользоваться благосклонностью графа.

При этом она понимала, что высказывать их Пенелопе абсолютно бесполезно: она все равно поступит так, как сочтет нужным.

«Граф наверняка решит, что мы просто нахалки!» — подумала Алиса и с этой мыслью заснула.

Утром Алиса еще не успела надеть шляпку, как к ней в комнату ворвалась Пенелопа.

— Знаешь, кто нас повезет? — воскликнула она. Сердце Алисы тревожно забилось, а Пенелопа, не дожидаясь ответа, выложила:

— Граф собственной персоной! Он уже ждет внизу. Говорит, что лошади его полны сил и им не терпится тронуться в путь. Просит, чтобы мы не задерживались.

Она выскользнула из комнаты, прежде чем Алиса успела произнести хоть слово. Сложив в рундучок свое старенькое платье и фартук, Алиса сбежала по лестнице.

Снаружи, у парадного входа, как всегда элегантный, в цилиндре, немного сдвинутом набок, их дожидался граф.

Рядом стоял фаэтон. Но не тот, в котором он вез Алису к себе в первый день их знакомства, а другой, не такой высокий и запряженный не парой, а четверкой великолепных гнедых скакунов. Лошади, по-видимому, и в самом деле застоялись. Они рыли копытами землю и, если бы их не сдерживал граф, давно рванули бы с места.