Черил Портер - Влюбленные скитальцы Страница 25

Искоса взглянув на Джейка прищуренными глазами, Берта подумала минутку, потом заговорила:

– Что же, дай подумать. Кое-кого из них я видела вчера вечером с сержантом, который привез вас сюда. Они о чем-то с ним разговаривали и ввалились в мой фургон сразу после того, как я пришла сюда утром. Джесси еще спала, бедная девочка. Они принялись вопить: «Где Колтрейн, где Колтрейн?» Я им сказала, что не знаю никакого Колтрейна. От этого они еще больше рассвирепели. Тут проснулась и Джесси. Они увидели ее и давай тащить, а она отбивалась, брыкалась, как только могла! Как раз перед тем, как стукнуть меня по голове, они сказали: Колтрейн, мол, знает, где ее искать. Вот так. Кстати, а кто такой этот Колтрейн?

Джейк не стал увиливать. После минутного колебания сказал:

– Колтрейн – это я.

– Ты?! – она сразу выпрямилась. Джейк удостоился брошенного искоса, оценивающего взгляда. – Ладно, не имею привычки соваться не в свое дело. Послушай, Таккер или Колтрейн, как там тебя, ты знаешь, куда они ее потащили?

– Знаю. На ферму Стюарта, – рассеянно ответил Джейк. Он встал и начал проверять ремень с револьвером и патроны, обдумывая все, что Берта рассказала ему. Она невольно подтвердила его подозрения – армия в какой-то степени втянута в контрабанду оружия, и Хайес действительно прятался в караване.

– Тебе нельзя идти одному, сынок. Их слишком много. Хочу тебе помочь. Мне известно, где находится ферма Стюартов. Караван, в котором я была несколько лет тому назад, останавливался там.

Джейк подошел к ней и, положив руку на плечо, сказал:

– Спасибо, Берта, но я не могу подвергать тебя большей опасности, чем та, которую ты уже испытала, – она начала протестовать, но он предупредил все возражения. – Нет, Берта, если ты покинешь караван, это привлечет слишком много внимания. Я только попрошу тебя никому не говорить о случившемся, особенно солдатам. Жизнь, моя и Джесси, зависит от твоего молчания. Можешь сочинить какую-нибудь историю, мол, они решили отправиться домой, раз поженились, или что-нибудь в этом роде. Кроме этого – ничего. А теперь – пора.

Он повернулся, чтобы уйти, но Берта задержала его, взяв за локоть. Джейк вопросительно взглянул на нее.

– Позволь снабдить тебя хотя бы едой и флягой воды. Это пригодится. И возьми мое седло – нет, я так хочу. Тебе будет удобнее. И вот еще – от солнца и всего прочего, – из ближайшего ящика Берта достала стетсонов-скую шляпу и протянула ему.

– Берта, я не могу все это принять. Мы с Джесси не вернемся в караван. Я не смогу вернуть вещи.

– Тогда считай, что это свадебные подарки, – настаивала она, сунув шляпу ему в руки. – Ну ладно, нечего терять время, споря со мной. Седлай лошадь, а я привяжу мешок с провизией. Давай – прочь отсюда!

Благодарно улыбнувшись и сжав ей руку, Джейк направился к выходу. И снова голос Берты остановил его:

– Колтрейн, еще кое-что позволь спросить?

– Да.

– Вы с Джесси? На самом деле вы вовсе не убегали от родни, чтобы пожениться, так ведь?

Джейк снова улыбнулся:

– Нет, не убегали, – с этими словами он спрыгнул на землю, взял седло, привязанное сбоку к фургону, и пошел седлать коня.

До его слуха уже не донеслись слова Берты, впрочем, ему и не адресованные:

– Ну и ну! Из-за моего дурацкого вмешательства им пришлось пожениться. Может, в конечном счете, меня и пристукнут, но я хочу знать, почему пострадала моя голова. Санта-Фе подождет! Сейчас я отправляюсь прямиком на ферму Стюарта!

Джесси не знала, что болит больше: челюсть, по которой Скиннер ударил, чтобы она перестала сопротивляться, запястья, скрученные веревкой и привязанные к луке седла, рана под грудью или попка, еще болевшая от вчерашней скачки. Было так унизительно находиться в одной рубашке среди этих бесчестных людишек. Приличнее оказаться в тех брюках для верховой езды, что ей вчера одолжили.

Однако слишком поздно о чем-то сожалеть. Ветер и солнце снова обжигали ее лицо и ноги, волосы развевались за спиной. Ошеломленная этим похищением Джесси лишь сейчас стала приходить в себя. Она не могла думать ни о чем другом, кроме той страшной минуты, когда Скиннер и какой-то мексиканец ворвались в фургон, схватили ее, а Берту сильно ударили по голове. Она молилась, чтобы Берта не погибла из-за своей доброты. Слезы текли из глаз Джесси.

А Джосая?! Она изо всех сил старалась повернуться и посмотреть назад, не скачет ли он за ними. Но как ни старалась, ничего не получалось. А так как сам Хайес держал за поводья ее лошадь, ускакать она тоже не могла. Бандиты! Джесси посмотрела на нескладных мужчин с угрюмыми лицами. И Джосая был одним из них?.. Слезы потекли еще сильнее.

Она пыталась понять, куда ее везут и зачем. Ясно – хотят заставить Джосая последовать за ней, чтобы убить обоих. При этой мысли она всхлипнула. Слезы текли неудержимо. Джесси обратила внимание на дорогу, по которой они проезжали: она проходила недалеко от ее фермы, если они так будут ехать и дальше, то прибудут именно туда. Может быть, у бандитов имелось какое-то укрытие вблизи ее дома, но если этот вариант исключить, то ехать они могли или к ней на ферму, или в форт Кэмп-Николс. Трудно представить себе, что бандиты торопятся в объятия закона, – значит, едут на ферму Стюарта.

Тут Джесси вспомнила, как Скиннер сказал Берте, чтобы она передала – кому? Колтеру или Колтрейну, похоже, что тот знает, где их искать. Оставалась какая-то надежда, что Берта жива. Вполне вероятно, Скиннер только оглушил кулаком бедную Берту, чтобы она не поднимала шума, но могла очнуться и передать эти слова тому Колтеру или Колтрейну. Оставалось только надеяться, что Берта знала лучше, чем она, кто такой Колтрейн, – вот именно! Единственным, кого Джесси представляла в этой роли, был сержант. Но это же бессмысленно! Зачем преступникам сообщать армии, где они находятся? Ведь похищают именно армейское оружие?

Все смешалось в голове Джесси. Она не ведала, как самой остаться в живых. Пока ехали, было чувство относительной безопасности. Но стоит им остановиться, чтобы напоить коней и отдохнуть или прибыть на место, шансы выжить предельно уменьшаются. Недаром Скиннер скакал так близко, не сводя с нее глаз. Джесси искренне надеялась, что он не узнает в ней того «паренька» с фермы, который поставил его в неудобное положение перед Хайесом, когда они пришли спрашивать о том, чьи голоса раздавались ночью в хижине.

Суета среди всадников вернула ее к действительности. Скиннер натянул поводья у лошади, на которой ехала Джесси. Тревожно оглядевшись, Джесси поняла, что они останавливаются. Все, кроме Скиннера и Хайеса, спешились, чтобы дать отдохнуть лошадям, некоторые пили из фляжек, но никто не предложил пленнице освежиться. Не в силах видеть утоляющих жажду, когда у самой губы запеклись от жары, Джесси сосредоточила все внимание на двух бандитах. Так как Хайес и Скиннер не потрудились говорить при ней потише, Джесси с отчаянием поняла, что они не собираются оставлять ее в живых, и поэтому, конечно, она никому не сможет передать их разговор.