Сабрина Джеффрис - Неодолимое желание Страница 26

— Да, — ответила Вирджиния, поправляя прическу. — Но…

— А ты? — Генерал обратил свой гнев на Пирса. — Ты знал об этом?

— Поппи, это не… — начала Вирджиния.

— Конечно, нет, — быстро сказал Пирс. — Наверняка это пари она заключила, пока танцевала с Шарпом на том балу.

— Я отправил ее с тобой, думая, что ты подыщешь ей пару. А тут я узнаю, что она заключила пари, которое точно закончится скандалом и раз и навсегда разрушит ее шансы выйти замуж.

— Поппи! — крикнула Вирджиния.

— Что? — обратил он наконец свое внимание на внучку. — Что ты можешь сказать, чтобы хоть как-то изменить ситуацию к лучшему?

— Я очень сомневаюсь, что лорд Гейбриел искренне хочет на мне жениться. Возможно, он просто хочет поухаживать за девушкой, семье которой он причинил зло, чтобы все стали лучше к нему относиться.

— Все уже и так относятся к нему просто прекрасно, — стиснул зубы Поппи. — Мы с тобой — единственные, кто обвиняет его.

В его словах была правда.

— Значит, у него есть какой-то другой, скрытый мотив, который сразу не приходит на ум. А может, он действительно хочет искупить вину за то, что сделал с Роджером. Это и есть истинная причина. И я начинаю верить, что именно это он имеет в виду, — сказала Вирджиния.

Пирс хмурился, его взгляд напряженно метался от Вирджинии к деду. Странно, что он не вступал в разговор, чтобы, как обычно, озвучить свое мнение.

— Я расскажу тебе, чего он хочет, — сказал Поппи. — Он хочет погубить тебя. Я вижу, он смотрит на тебя, как будто способен видеть сквозь одежду.

— О, я тебя умоляю, ничего подобного. — По крайней мере в тот момент, когда рядом находится кто-то еще. В тот день в конюшне он определенно смотрел на нее с жаркой страстью. И его поцелуи…

Нет, она не должна снова думать об этом. Рядом сидит Поппи и видит, как она краснеет.

Должно быть, она все-таки чем-то выдала себя, потому что генерал бросил на нее мрачный взгляд и заявил:

— Только не говори мне, что ты влюбилась в него.

— Да нет, конечно. — Это была правда. По большей части. — Возможно, кого-то из женщин его бесшабашное поведение завораживает, но только не меня.

Вирджинию привлекало явное беспокойство Гейбриела за нее и за ее семью. Не говоря уж о его дерзкой ухмылке и его поцелуях, которые словно раскаляли воздух, который она вдыхала…

Боже милостивый, она должна прекратить это безумие!

— Я не такая пустышка, — объявила Вирджиния, отчасти предостерегая саму себя. — На меня не действуют ни внешность, ни мускулатура, ни умение управлять упряжкой. — Она замолчала, заметив раздраженное лицо Поппи. — Нет, правда, нет.

— И на тебя не произвело никакого впечатления, что он так рисковал на дорожке только ради того, чтобы ухаживать за тобой? — подстрекал ее Поппи.

— Нет! Ну… не совсем. Полагаю, некоторые женщины… возможно, считают ужасно романтичным, когда мужчина готов рисковать жизнью ради возможности поухаживать за ними, но…

— У него, несомненно, есть скрытый мотив, — вставил наконец свое слово Пирс.

Услышав это, Вирджиния вздрогнула. До этого момента он молчал.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что сказал, — с мрачным видом ответил Пирс. — У меня есть информация, но только из вторых рук, поэтому я не собирался ничего говорить. Но поскольку ты явно теряешь голову из-за этого наглеца…

— Какой у него скрытый мотив? — потребовала Вирджиния.

— Ему нужны деньги, — напряженным голосом сообщил Пирс.

— Но от меня он ничего не получит, и ты это знаешь, — со смущенным видом посмотрела на него Вирджиния.

— Не от тебя. — Пирс не сводил с нее глаз. — От своей бабушки. Не женившись, он не может получить свое наследство.

— О чем это ты говоришь? — потребовал Поппи.

— Его бабушка поставила Гейбриелу и всем остальным ультиматум: либо они все женятся и выходят замуж до конца января следующего года, либо она прекращает выделять им деньги.

Вирджиния внимательно смотрела на Пирса, пытаясь понять то, что он говорил. Неужели все это — гонка и желание ухаживать за ней — только ради того, чтобы Гейбриел мог получить свое наследство?

У нее упало сердце. Значит, его поведение нельзя объяснить законной попыткой искупить вину перед ее семьей за то, что он натворил? Или даже каким-то большим влечением…

Нет, об этом она никогда не думала. Неужели не думала?

Нет, какая-то крошечная и глупая ее часть, конечно, думала. Эти поцелуи, танцы и решительность Гейбриела выиграть пари…

— Ты уверен? — В ее глазах стояли слезы, и она изо всех сил старалась сдержать их. Ей следовало раньше догадаться. Она знала, что он что-то замышляет. И его изначальное предложение руки и сердца прозвучало холодно и равнодушно, скорее расчетливо, чем страстно. А почему ее должна удивлять эта новость? Это соответствует всему тому, что она о нем знает. И все же… это больно. — Кто рассказал тебе о наследстве?

— Четуин.

— Лейтенант Четуин? — Вирджиния почувствовала странное облегчение. — Он презирает Гейба… Э-э… лорда Гейбриела. И просто старается навлечь на него неприятности.

— Возможно, — согласился Пирс, — но я так не думаю. Четуин сказал, что узнал об этом из надежного источника. Кто-то подслушал, как некоторое время назад двое братьев Шарпов говорили об этом за карточной игрой. И потом, ты не заметила, что всего за несколько месяцев трое из них обзавелись семьями? И это после того, как многие годы не выказывали никакого интереса к браку?

— Могло так случиться, что все они встретили свою половинку в одно и то же время, — предположила Вирджиния. Но это звучало глупо даже для нее.

— Ты сама говорила, что подумала о тайном мотиве, который у него есть, — вставил: свое слово генерал.

Вирджиния кивнула, чувствуя комок в горле. Ее не должно это расстраивать. Всем известно, что лорд Гейбриел — отъявленный шалопай, а такие не принимают решения жениться без всякой на то причины.

Но ведь она действительно начала думать, что, возможно, была к нему несправедлива. Неужели ее суждение оказалось таким ошибочным? А его поцелуи…

«Хватит думать о его поцелуях! Он целовал многих женщин; для него это, возможно, привычное дело».

И потому, что все это, оказывается, имеет значение для нее, ей становилось еще печальнее.

Идиотка… Вирджиния сжала в кулаки пальцы, лежавшие на коленях. Как можно было так легко обмануться? Вот что получается, когда идешь на поводу у своих безрассудных желаний. Ни к чему хорошему это не приводит.

— Мы почти приехали, — объявил Поппи, выглянув в окно. — Что ты намерена делать? Если хочешь, мы можем прямо сейчас отправиться в Уэверли-Фарм.