Карен Монинг - Страсть горца Страница 26

Пусть она знакомится с его телом постепенно.

Дэйгис улыбнулся, когда такси замерло в потоке машин, и вспомнил ее мягкий, изумленный вздох. Осознание того, что этой девушки никогда не касался мужчина, буквально воспламеняло его. Дэйгис сглотнул, во рту пересохло от предвкушения.

Хло составила список вещей, которые ей понадобятся, и сказала, что ее паспорт лежит в шкатулке с драгоценностями. Она сказала айе. Согласилась поехать с ним. Ему не хотелось бы увозить девушку силой.

Он пока не довел ее до постели, зато преуспел в другом: он все сильнее приближал ее к себе, соблазнял своей жизнью, и каждая новая уступка привязывала к нему Хло, словно невидимый шелковый узелок. Она все больше и больше погружалась в его мир.

Дэйгис был буквально одержим ею. Еще ни одна женщина никогда его так не очаровывала. Он хотел рассказать ей о себе. Вчера вечером он пробовал разведать обстановку, почувствовать ее отношение, определить, сколько эта девушка сможет принять. Никогда раньше он даже не думал, что будет рассказывать свою историю женщине – особенно женщине, с которой еще не спал, – но при мысли о том, что такая девушка, как Хло, узнает, кем он является, и все равно решит быть его женщиной, в жилах Дэйгиса закипала кровь. Какая-то часть его желала силой втолкнуть в нее правду о себе, заставить принять его таким, какой он есть, и не слушать никаких оправданий. Более мудрая часть, часть того, кем он когда-то был, предупреждала, что грубость здесь не поможет.

Спешить нельзя. Если он хочет достигнуть цели, следует быть невероятно осторожным.

Прошлым вечером, глядя на то, как Хло мечется, не зная, какой артефакт выбрать, Дэйгис с невероятной ясностью осознал: он не просто хочет заполучить ее тело в свою постель, он хочет ее всю, без остатка. Он мечтает об этом так же, как мечтает о том, чтобы освободиться от поглотившего его зла, и оба эти желания словно связаны между собой. Живущий в нем зверь чувствовал слабость девушки: Хло была из тех, кто отдает свое сердце без остатка, и получивший его обретет власть над ней. В эту ловушку такие, как Хло, попадают на всю жизнь. Теперь стратегией Дэйгиса был не просто соблазн, он будет бороться за саму ее суть, за ее жизнь.

«Чтобы такая женщина доверила тебе свое сердце? – насмешливо спросила его совесть. – Неужели вместе с душой ты утратил и разум?»

– А хоть бы и так, – тихо прорычал он.

Водитель такси взглянул на Дэйгиса в зеркало заднего вида.

– Э, что?

– Я не с тобой говорил.

«А если ты как-то умудришься завоевать ее сердце, что ты тогда будешь делать с ней? – продолжала насмехаться совесть. – Пообещаешь ей будущее?»

– Не пытайся украсть мое настоящее. – Дэйгис стиснул зубы. – Это все, что у меня есть. – Теперь, когда в его жизни появилась Хло, он впервые за долгое время чувствовал интерес к жизни. С тех пор как он стал темным, Дэйгис не жил, а только выживал – час за часом.

Пожав плечами в ответ на тяжелый внимательный взгляд таксиста, он сунул руку в карман, проверяя, на месте ли список вещей и ключи от ее квартиры.

Ключа не было. Быстрая ревизия показала, что ключ он забыл на столе в кухне.

Как бы наплевательски он ни относился к взлому, Дэйгис незаконно проникал в помещения только в случае крайней необходимости. И никогда не делал этого при свете дня.

Он нетерпеливо оглянулся, оценивая поток транспорта. К тому времени, когда таксист сможет развернуться в этом бедламе, он вполне успеет добраться до дома пешком.

Дэйгис сунул деньги в щель перегородки и вышел в дождь.

Хло побрила ноги одним из станков Дэйгиса (намеренно не обращая внимания на тонкий голосок в голове, заявляющий, что девушке вовсе не обязательно бриться, когда на улице так холодно, если эта девушка не планирует снимать перед кем-то штаны), затем вышла из душа и воспользовалась лосьоном.

Она направилась в спальню, натянула трусики и лифчик и, ожидая, пока лосьон впитается, упаковала несколько вещей в чемодан, который оставил для нее Дэйгис.

Она летит в Шотландию.

Невозможно поверить – насколько изменилась ее жизнь всего за несколько дней. Насколько изменилась она сама. За четыре дня, если быть точной. Четыре дня назад она вошла в его пентхаус, а сегодня она готовится лететь с ним через океан и понятия не имеет, что из этого получится.

Хло покачала головой. Не сошла ли она с ума? Развивать эту мысль не хотелось. Стоило задуматься, и все начинало казаться неправильным.

Но она чувствовала, что все идет как надо.

Она едет, и это уже решено. Она не позволит Дэйгису исчезнуть из ее жизни. Ее тянуло к этому человеку не меньше, чем к артефактам. И логика здесь была совершенно ни при чем.

Размышляя о том, что еще нужно сделать до отъезда, Хло решила, что должна связаться с Томом. Он и так уже, должно быть, бегает по потолку от беспокойства, а если она не даст о себе знать еще в течение месяца, Том поставит на уши всю полицию города. Но Хло не хотела говорить с ним по телефону; Том мог задать множество вопросов, ответы на которые даже ей казались недостаточно убедительными.

Электронная почта! Вот решение проблемы. Она напишет ему короткое письмо и отправит с компьютера в кабинете.

Хло посмотрела на часы. Дэйгиса не будет еще около часа. Натянув джинсы и футболку, она торопливо сбежала по лестнице, чтобы немедленно решить этот вопрос.

Что же написать? Какое объяснение она вообще может придумать?

Я встретила Гэльского Призрака, и он оказался вовсе не преступником. Вообще-то он самый сексуальный, загадочный и умный человек из всех, кто мне встречался, и мы едем с ним в Шотландию, чтобы я в обмен на древние артефакты помогла ему перевести кое-какие тексты, потому что он думает, будто он проклят.

Ага. Как же. И это будет писать женщина, которая постоянно ругала Тома за то, что его моральный облик не кристально чист. Даже если бы она сказала ему правду, он бы не поверил. Она сама себе не верила.

Хло вошла в кабинет и тут же отвлеклась на разбросанные повсюду артефакты. Ей никогда не привыкнуть к такому небрежному обращению с бесценными реликвиями. Зачерпнув ладонью древние монеты, она стала перебирать их. На двух была изображена лошадь. Отложив остальные монеты на стол, Хло внимательно уставилась на них. Лошадей на монетах чеканили древние кельты. Лошади были священными животными, символом богатства и свободы, им покровительствовала богиня Эпона, о почитании которой осталось куда больше письменных свидетельств, чем о других древних богах.

– Не-а, – фыркнула Хло. – Не могут они быть настолько древними.

Монеты были в таком прекрасном состоянии, словно их отчеканили всего несколько лет назад.