Элизабет Хойт - Скандальные наслаждения Страница 27

Она не помнила, чтобы он называл ее по имени, без титула. У Геро вдруг на глаза навернулись слезы. Этот человек такой хороший, такой правильный, а она была дурой, позволив обжигающему сладострастию поставить под угрозу свое счастье с ним.

Она взяла его под руку.

– Все обошлось, и не будем больше об этом говорить. Пожалуйста.

Мэндевилл внимательно вглядывался в ее лицо, освещенное россыпью фиолетовых и красных огней.

– Кажется, я женюсь на очень умной леди, – наконец произнес он.

Губы у нее задрожали. Она не заслужила его похвалы. Этого человека она выбрала в мужья. Решение принято, брачный контракт составлен и подписан. Это будет замечательный брак, основанный на уважении и общих целях.

И тем не менее она не удержалась и слегка повернула голову в ту сторону, где стоял Рединг. Он поднял лицо к небу, а сверкающие огоньки отражались в его глазах.

* * *

– Вставайте, милорд. Она уезжает.

Гриффин застонал, перевернулся с живота на спину и заслонил глаза от света рукой.

– Уйди.

– Не могу, милорд, – весело ответил Дидл, его камердинер, а также секретарь и мастер на все руки. – Вы велели разбудить вас, если она собирется уехать, и будить вас, пока вы не проснетесь. Вот я и бужу вас.

Гриффин вздохнул и приподнял веки. То, что он увидел, ничуть не радовало глаз. Дидлу было – по его собственным подсчетам – немногим больше двадцати пяти лет, но он успел потерять оба передних верхних зуба. Его это, кажется, не волновало, если судить по тому, в какой широкой улыбке он расплылся. Он носил парик – один из выброшенных Гриффином, – который необходимо было завить и напудрить. Портрет дополняли близко поставленные мутные карие глазки, огромный костлявый нос, занимавший большую часть лица, маленький рот и скошенный подбородок.

Дидл усмехнулся, увидев, что Гриффин открыл глаза, и просунул язык в щель между зубами. Не очень приятная привычка.

– Милорд, подать кофе?

– О господи, да. – Гриффин посмотрел в окно. Действительно, солнце уже высоко в небе, но вчера он вернулся далеко за полночь и не выспался. Он вспомнил тот сладкий поцелуй с леди Геро… и как потом она не могла взглянуть ему в глаза. Он поморщился. – Ты уверен, что она уезжает?

– Парень, которого я послал следить, прибежал и сообщил мне это десять минут назад, – ответил Дидл. – Леди, должно быть, любит утренние прогулки, да?

– Но не любит держать слово. – Гриффин сел, простыни скатились с его голой груди. Он поскреб подбородок, раздумывая о прекрасной леди Геро. Она пытается избежать встречи с ним. Его поцелуй настолько ее испугал?

– Ты уверен, что она направилась в Сент-Джайлз?

– С ней тот громила лакей, и она села в карету. Рановато для светских визитов. – Дидл пожал плечами. – Похоже, она отправилась именно туда.

Гриффин вздохнул. Да, похоже на то.

Он вылез из постели и стал поливать себя водой из таза.

– Что-нибудь слышно от Ника Барнса?

Дидл разложил бритву, ремень и полотенце.

– Нет.

– Черт. – Гриффин нахмурился. Обычно Ник первым делом присылал кого-нибудь с сообщением. Теперь же Гриффину придется проверить, не проспал ли Ник… или не случилось ли что-то угрожающее. Но сначала он разберется с прелестной леди Геро… и с последствиями вчерашнего вечера.

Спустя четверть часа Гриффин сбежал по ступеням своего арендованного городского дома. Дом находился не в самой фешенебельной части лондонского Уэст-Энда, но Гриффин давно решил поселиться подальше от Томаса во имя семейного спокойствия.

Бродяга ждал его у дома, рядом стоял молодой конюх. Гриффин похлопал мерина по лоснящейся шее, вскочил в седло и бросил мальчишке шиллинг.

День был солнечный, Бродяга быстро пробирался среди экипажей и повозок на лондонских улицах. Гриффин обнаружил карету леди Геро минут через двадцать – карета застряла позади стада свиней.

Кучер леди Геро кивнул, когда Гриффин помахал ему и влез в карету.

– Доброе утро, – сказал он и сел.

– Уходите, – ответила Геро.

Он прижал руку к сердцу.

– Такая жестокость от такой прекрасной дамы.

Она даже не взглянула на него. Она смотрела в окно, ее профиль – оставался равнодушно-замкнутым. Волнение выдавали только слегка порозовевшие скулы.

– Вам не следует быть здесь.

– Согласен. – Гриффин вытянул и скрестил ноги. Незнакомое чувство неловкости охватило его. – Мне следовало быть в постели, видеть сны, но я не виноват в том, что вы решили встать пораньше и тайком, без меня, отправиться в Сент-Джайлз.

Геро недовольно поджала губы.

– Это неразумно.

Ага, отрицать то, куда она едет, она не стала.

– Вы уведомили вашего брата или Томаса о своих «прогулках» в Сент-Джайлз?

– Нет, но…

– В таком случае я еду с вами.

Геро закрыла глаза, словно он причинил ей боль.

– Вы же знаете – мы не можем ехать вместе.

Неужели он так сильно ее обидел? Гриффин смущенно кашлянул. Оказывается, он способен смутиться.

– Что касается прошлого вечера…

Не повернув к нему лица, она предостерегающе подняла ладонь:

– Не надо.

Гриффин открыл было рот, но она все так же неподвижно сидела подобно каменному идолу, глубоко спрятав свои чувства.

Проклятие! Гриффин сжал губы и отвернулся к окну. Он все испортил. Если бы исправить то, что случилось… И что бы он сделал? Но, черт подери, от поцелуя он не отказался бы.

Гриффин со вздохом откинул голову на мягкую спинку сиденья.

Тот поцелуй… Он помнил, как его это захватило. Ее мягкие, податливые губы, грудь, прижавшаяся к его груди, громкий стук сердца. Он, понятно, тогда возбудился, но сейчас думал не о чувственности, а о чистоте их объятия. Это было… что-то неиспорченное, хотя и греховное.

Конечно, неразумно целовать невесту брата, но он сделал бы это снова, если бы леди Геро подала ему хоть крошечный знак того, что она ему уступит.

Гриффин приоткрыл глаз и хмыкнул. Сегодня утром леди Геро явно к этому не расположена. Она сидела прямо и неподвижно – что крайне неудобно в раскачивающейся карете, – по-прежнему отвернувшись к окну. Всем своим видом она давала понять, что он ей ненавистен.

Что ж, это к лучшему. А если нет?

Гриффин вздохнул:

– Почему вы решили так скоро снова поехать в Сент-Джайлз?

– Мистер Темплтон согласился встретиться со мной на месте постройки нового приюта.

Он поднял брови, ожидая дальнейших объяснений, но их не последовало. Замечательно. Поиграем в эту игру. Гриффин надвинул шляпу на глаза и устроился поудобнее, чтобы наверстать сон, прерванный утром.