Сара Беннет - Грешные мечты Страница 27

Улыбка сошла с лица Синклера.

— По-видимому, мне снова следует извиниться?

Юджиния повела кобылу к полуразрушенной стене замка, обдумывая ответ.

Она не хотела приезжать, но потом представила, что напишет ей Эверил, если она признается ей в обмане. И что скажут другие подруги?

Нет, Юджиния была самолюбива и горда, порой даже чересчур. В конце концов она решила, что даст Синклеру последний шанс исправиться. Впрочем, возможно, она просто поддалась слабости: ей очень хотелось снова увидеть его. И снова поцеловать.

Юджиния привязала лошадь к стене, продев поводья в дыру, оставленную, по-видимому, пушечным ядром.

Молчание тяготило обоих, и Юджиния заговорила о лошади:

— Это глупое существо испугалось лужи, и ее новый владелец сильно обеспокоился. Он боялся за свою внучку, для которой, собственно, и приобретал верховую лошадь. Вообще-то я предупреждала их о норове кобылы. Как бы то ни было, но покупатель вернул нам лошадь, он был очень недоволен моим отцом.

— Я его понимаю.

— Если ее не привязать, она убежит. Правда, все равно вернется домой, но я не желаю проделать обратный путь пешком.

— Да, это было бы досадно.

— Вот именно. Эта лошадь — существо беззлобное, но очень своевольное.

— Ясно.

Тема была исчерпана, и Юджиния неохотно повернулась лицом к Синклеру. Он смотрел на нее с такой жадностью, словно готов был съесть.

— Поймите, Юджиния, если вы разрешите мне заботиться о вас, то не прогадаете. Вы получите огромную пользу от наших отношений. Поверьте! Вы ни в чем не будете нуждаться. Я буду обходиться с вами бережно и нежно, стоять на страже вашей репутации. И если наш союз когда-нибудь распадется — мне это кажется невероятным, но обо всем необходимо подумать заранее, — то я обеспечу вас материально и буду содержать вас до тех пор, пока вы не выйдете замуж или… не свяжете свою судьбу с другим джентльменом.

Юджинии было оскорбительно все это слушать. Синклер допускал возможность, что она пойдет по рукам. Герцог, конечно, оскорблял ее не намеренно, для него это было обычным предложением, которое аристократы часто делают хорошеньким девушкам низкого происхождения.

— Нет, — ответила Юджиния, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.

— Нет? — Казалось, Синклер был удивлен. Он считал, что только глупец мог отказаться от такого выгодного предложения. — Нет, и точка? И ты больше ничего не добавишь? Мне кажется, тебе нужно хорошенько подумать, а потом уже принимать решение.

— Прежде мне никогда не поступало предложений стать любовницей богатого джентльмена. Прошу простить меня за неопытность… Я и не предполагала, что мне когда-нибудь предложат нечто в этом роде, и не стремилась к этому.

— Я тоже впервые делаю подобное предложение, — промолвил Синклер и рассмеялся. — Неужели ты и вправду думаешь, что я уже сменил дюжину любовниц? Ты мне льстишь, Юджиния.

Она не сумела скрыть свое удивление. Ей всегда казалось, что у Синклера должна быть любовница. Какая-нибудь танцовщица, которую он соблазнил, когда она была еще невинна. Это было в обычае у богатых влиятельных мужчин. А герцог мог позволить себе не одну пассию.

Синклер без труда прочитал ее мысли.

— Я хочу тебя, Юджиния, только тебя. Не знаю почему… и не понимаю, что со мной происходит. Куда бы я ни пошел, постоянно ищу тебя взглядом. Я хочу видеть тебя, обнимать, разговаривать с тобой…

Им двигало не желание польстить Юджинии, а живые эмоции. Синклер неохотно открывал ей душу, его мысли путались, он с трудом подыскивал слова, чтобы описать свои чувства. Тем не менее, Юджиния была глубоко тронута его признанием. Впрочем, о том, чтобы принять его предложение, не могло быть и речи.

— Согласись, что нам хорошо вместе! — воскликнул он.

— Но мы едва знакомы, — возразила Юджиния.

Синклер погладил ее по затылку и шее так, словно перед ним была породистая скаковая лошадь. По телу Юджинии забегали мурашки.

— Я знаю о тебе все, что нужно знать.

Юджиния взглянула ему в глаза и увидела огонь страсти. Ее обуревало желание оказаться в его власти и полностью отдаться ему. Еще немного, и она приняла бы предложение герцога, кинулась бы в огонь, чтобы сгореть дотла. И все же Юджиния одумалась. Чувство собственного достоинства заставило ее остановиться у опасной черты. Она никогда не станет женщиной второго сорта. А именно это предполагало положение любовницы. Юджиния решила, что лучше останется старой девой, нежели поступится моральными принципами.

Она могла принадлежать Синклеру только в одном качестве — в качестве его жены. Юджиния знала, что, несмотря на ее низкое происхождение и семью с подмоченной репутацией, из нее вышла бы превосходная супруга для герцога. Они были бы счастливы вместе — если бы, конечно, смогли пережить скандал, связанный с заключением столь неравного брака. Пропасть между ними, казалось, была непреодолимой.

— Синклер…

Он все еще легонько, кончиками пальцев, поглаживал ее затылок. Это возбуждало Юджинию, воспламеняло ее кровь. Ей стоило большого труда сдерживать себя.

Юджиния хотела убрать его руку со своего затылка, но Синклер перехватил ее запястье, а потом сплел свои пальцы с ее пальцами.

— Синклер, пожалуйста, прекрати. У меня перехватывает дыхание.

Она дышала тяжело, как от быстрого бега.

— Надеюсь, ты не упадешь в обморок. Означает ли твоя реакция то, что ты согласна подумать над моим предложением?

— Я не из тех девушек, которые падают в обморок.

Несмотря на протесты Юджинии, Синклер приблизил свое лицо, и у нее машинально разомкнулись губы. Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее. Горячее дыхание Синклера обожгло ее кожу. Поцелуй был мимолетным, и Юджиния почувствовала разочарование. Ее желание близости с Синклером усилилось, оно требовало удовлетворения.

Тихонько застонав, Юджиния стала искать его губы, и он засмеялся. В его голосе слышалось торжество. Синклер добился того, чего хотел. Склонившись над ней, он снова поцеловал ее, на этот раз глубоко и страстно.

— Я жду ответа, — сдавленным голосом промолвил Синклер. — Скажи, что ты хочешь стать моей любовницей, Юджиния.

Она с трудом подняла отяжелевшие веки и коснулась кончиками пальцев подбородка Синклера.

— Нет.

Нахмурившись, Синклер слегка отстранился от нее, но не выпустил из объятий. Он ожидал утвердительного ответа на свой вопрос и теперь находился в растерянности.

— Нет? Неужели нет?

В голосе Синклера снова сквозило высокомерие. Юджиния взглянула на него с застенчивым и одновременно кокетливым видом, и это произвело на Синклера нужное действие. Он снова припал к ее губам. На этот раз им обоим трудно было остановиться и прервать поцелуй. Юджинии на мгновение показалось, что Синклер пытается выжечь на ней свое клеймо, поставить на ней свою отметину, знак того, что она принадлежит ему. Когда он наконец прервал поцелуй, его грудь ходила ходуном от прерывистого неровного дыхания, а щеки пылали.