Сабрина Джеффрис - После похищения Страница 27

Как только они тронулись, Джульет в восторге воскликнула:

–Ах, какой свежий воздух! – Ее щеки разрумянились. – Мне так нравится кататься рано утром!

Тут даже леди Розалинда улыбнулась.

– Моя сестра всегда обожала провинцию, милорд. Если бы не ее желание выйти замуж... думаю, она была бы рада покинуть Найтон-Хаус ради нашего фамильного поместья, ради Суон-Парка.

– Да, несомненно! – Джульет рассмеялась. – А что это? – Она указала на скромный особнячок в отдалении.

– Это Фоксглен. Поместье дяди Лу, – ответил Себа-ян. – Но мы проедем мимо него.

– Его семья всегда жила так близко? – спросила Джульет.

– Да, с давних времен. Прайсы и Блейкли были соседями более ста лет. Но как ни странно, только мои родители соединили две семьи в браке, – добавил он со вздохом.

– Наверное, именно поэтому вы позволяете своему дяде пользоваться вашим домом в Бате, – заметила леди Розалинда.

– Позволяю? – Себастьян рассмеялся. – Мой отказ не имел бы никакого значения, уверяю вас. Дядя в любом случае нашел бы способ проникнуть в дом, и вскоре все бы уже думали, что именно он настоящий хозяин.

Джульет весело рассмеялась. Розалинда же почти всю дорогу молчала, и Себастьян решил, что она просто нервничает из-за предстоящей встречи со знахаркой.

– Вам понравится Уинни, – попытался он подбодрить ее, когда сани подъехали к крытому соломой домику. – Иногда она бывает излишне прямолинейной, но зато знает больше всех о травах и старинных снадобьях. Если она не сможет помочь вам, то никто не сможет.

Вчера после разговора с Джульет он послал одного из конюхов к Уинни, чтобы тот сообщил ей об их планах. Поэтому неудивительно, что при их приближении дверь дома распахнулась – седовласая толстуха Уинни вышла встретить гостей.

– Доброе утро, лорд Темплмор, – пробасила она. – И вам добро пожаловать, дамы. – Она внимательно посмотрела на Джульет и леди Розалинду. – Ну разве они не очаровательны? Вы, милорд, наверняка в восторге оттого, что принимаете в Чарнвуд-Холле таких красивых дам.

– Разумеется, я рад, – с улыбкой ответил Себастьян. Выбравшись из саней, он повернулся, чтобы помочь своим спутницам. – Надеюсь, для вас это не слишком рано, Уинни.

– Вы же прекрасно знаете, милорд, что я встаю на рассвете. И я хотела сказать вам, что...

Но Себастьян уже не слышал, что говорила Уинни; взяв руку Джульет, он помог ей спуститься. В тот момент, когда их взгляды встретились, у него перехватило дыхание. Раскрасневшаяся после поездки, Джульет казалась необычайно привлекательной и счастливой. Он сгорал от желания заключить ее в объятия... и целовать до тех пор, пока она не растает.

Словно прочитав его мысли, девушка вспыхнула и отдернула руку. Себастьян повернулся, чтобы помочь леди Розалинде, но та уже самостоятельно выбралась из саней.

– Милорд... – послышался голос Уинни. Себастьян обернулся и увидел, что целительница смотрит на него с лукавой улыбкой.

– Да, слушаю... – пробормотал он, смутившись.

– Я просто поблагодарила вас за то, что прислали Хенли прочистить мой дымоход.

Только сейчас Себастьян понял, что не слышал слов Уинни.

– Да-да, конечно... Значит, теперь тяга стала лучше?

– Теперь намного лучше. Хенли прекрасно поработал. – Уинни сложила морщинистые руки на своем обширном животе и подмигнула барону. – Но он был не так красив, как тот парень, которого вы присылали раньше. Какие у того были широкие плечи! К сожалению, он оказался слишком робок для такого рослого и сильного мужчины.

Ну вот, она опять заставила слугу краснеть. Интересно, что она сказала бедняге о его широких плечах? Уинни очень любила рослых крепких парней и, общаясь с ними, никогда не стеснялась в выражениях.

– Милорд, очень мило с вашей стороны, что вы присылаете ко мне таких мужчин. – Она улыбнулась леди Розалинде и ее сестре. – Его милость всегда печется обо мне. Заботится с тех пор, как ему исполнилось тринадцать.

– Тринадцать? – удивилась Джульет.

– Уинни преувеличивает, – пробормотал Себастьян.

– Да не слушайте его, он слишком скромный, – возразила знахарка. – Тринадцать ему было, когда он взял на себя управление поместьем. Старый барон пытался отослать его в Итон, но он наотрез отказался. «Нет, сэр, – сказал он, – с вашего позволения я останусь здесь. Вы можете нанять мне учителей». Вот тогда он и начал приводить Чарнвуд в порядок. Сам читал все эти толстые книжки о разведении животных, чему-то учился у местных фермеров и уволил вора управляющего. Бог свидетель, старый барон не потратил на поместье ни пенса. Если бы его милость не взял тут все в свои руки, кто знает, что стало бы с нами со всеми? А потом появился этот Морган...

– Уинни, наших дам это не интересует, – перебил Себастьян. – Нам сейчас нужно кое-что обсудить.

Знахарка снова улыбнулась.

– Я как раз перехожу к этому, милорд. – Она повернулась к женщинам: Так которая из вас хочет завести ребенка?

Когда Уинни посмотрела на Джульетт, та поспешно проговорила:

– Нет-нет, не я. Я даже не замужем.

– Но скоро будете, попомните мои слова. – Уинни бросила на Себастьяна загадочный взгляд. – И скорее, чем вы думаете, уверяю.

Внимательно осмотрев леди Розалинду, пожилая женщина пробормотала:

– Значит, это вы. Выглядите вы вполне здоровой, чтобы родить ребенка. А что ваш муж? Он достаточно молодой, чтобы сделать вам ребенка? У вас месячные регулярные?

Себастьян едва не выругался вслух.

– Уинни, почему бы вам с дамами не войти в дом? А я останусь здесь, у саней, пока вы не закончите.

– На таком холоде?! – возмутилась Уинни. – Разве не лучше вам посидеть у огня?

И слушать, как они обсуждают интимные подробности женских проблем леди Розалинды? Нет уж, спасибо.

– Мне и здесь будет хорошо.

Как будто прочитав его мысли, Уинни рассмеялась.

– Вам нужно привыкать к таким разговорам, милорд, если вы собираетесь жениться.

– Когда придет время, я обязательно обращусь к вам за советом, но до тех пор, умоляю, проявите ко мне хоть немного милосердия.

Знахарка махнула на него рукой.

– Тогда убирайтесь со своей мужской брезгливостью. Вот подождите, когда у вас будет шестеро своих малышей. Вот тогда у вас действительно появится причина молить о милосердии. – Уинни открыла дверь домика и повернулась к дамам: – Заходите, мои дорогие. Нам надо о многом поговорить, а мы же не хотим причинять неудобства его милости.

– Слишком поздно для этого, – пробормотал Себастьян себе под нос. И что она имела в виду, сказав про шестерых малышей? Сказала так, будто это уже решено. Черт побери, конечно, он собирался завести детей, но не шестерых же!