Нора Хесс - Прекрасная пленница Страница 27

Он обогнул пост – все было тихо. Даже в таверне стояла тишина, не горели огни. Он заулыбался, представив себе, сколько назавтра будет больных голов.

Когда он добрался до своей хижины, было уже почти совсем светло. Он хотел было немного поспать, но передумал. Он может проспать слишком долго, и приятели уйдут еще дальше.

К счастью, жеребец его был там, где он его оставил, – в теплом сарае. Он набросил одеяло на сильную спину коня и заговорил с ним. Просунув удила, Келеб вывел животное наружу, сел в седло, потрепал его блестящие бока и тронулся в направлении долины Огайо.

Когда солнце стояло уже совсем высоко, Келеб остановился на вершине холма, чтобы взглянуть на дом Шервудов. Он увидел фигуры людей, но среди них не было ни одной женской.

– Ее надменное высочество скорее всего еще спит, – проворчал он и пустил коня дальше.

К полудню он скакал по широкой избитой дороге, по которой обычно передвигались его приятели. Келеб заметил отпечаток треснувшей подковы. Такая подкова была у мерина, принадлежащего Эйбу. Келеб ехал и ехал, даже не останавливаясь, чтобы поесть. Когда голод слишком мучил его, он жевал сушеную Кукурузу, которую, уезжая из дома, сунул в карман.

Перед закатом он увидел, что поверх следов, оставленных лошадьми охотников, легли отпечатки неподкованных копыт индейских пони. Их было много, кажется, с десяток. Он перевел жеребца на шаг и внимательно изучил окружавший его лес. Они попадут в плохую историю, подумал он мрачно.

Не отрывая взгляд от следа, Келеб нашел место, где пони свернули в чащу. Он невольно вздрогнул. Вокруг была опасность.

Почти машинально он соскользнул с седла и затаился, не шевелясь, за деревом. Он смотрел и слушал, но вокруг не было ни малейшего движения. Несмотря на это, у него было ощущение, что за ним следят.

Вдруг из темнеющего леса что-то двинулось на него, без всякого предупреждения он оказался окруженным людьми. Громко крича и размахивая ножом, он катался по земле в схватке, нанося куда попало удары.

Келеб попытался встать на одно колено. Но тут раздался звук, который бывает, когда рвется кожаная одежда. Он почувствовал в бедре боль такой силы, что едва не потерял сознание. Сквозь пелену он увидел, как вокруг него встают обутые в мокасины ноги. Заставив себя не поддаваться бессильной панике, он смотрел на угрюмые, пылающие ненавистью лица.

Он видел движение ноги и почувствовал удар в подбородок, но был не в силах пошевелиться. Теряя сознание, он все спрашивал себя, было ли нападение случайностью или кто-то предупредил ренегатов, что он едет этой дорогой?

И перед его глазами вспыхнуло воспоминание о Белой Звезде, скрывающейся в чаще.

Глава 10

Роксана старалась поспеть за парой лошадей, которая медленно, но верно тянула сани, нагруженные дровами.

Роксана уже почти неделю возила с дядей дрова. Четыре дня назад он объявил ей за завтраком:

– Нам надо заготовить побольше дров, Рокси. В воздухе пахнет снегом, и его будет очень много. Тогда мы вряд ли сможем отправиться в лес.

На самом деле она помогала Малкольму по хозяйству уже три недели. По глупой случайности Гидеон угодил в один из своих собственных капканов. Его лодыжка так посинела и распухла, что он не мог ни ходить, ни даже натянуть на ногу башмак. Работники уже отправились на зимнюю охоту, и помогать, кроме Роксаны, было некому. Конечно, остались Летти и две другие женщины. Но эти бедняжки были так замучены и слабы, что Малкольм не мог заставлять их делать тяжелую работу.

Но Роксана была молода, сильна и здорова. Она ворочала колоды почти так же легко, как сам Малкольм. Кроме того, он любил быть в ее компании. Ему нравился ее заливистый смех, неожиданный и заразительный. Она заставляла его почувствовать себя снова молодым, и, когда она была рядом, походка Малкольма вновь становилась легкой.

Но сегодня он отправился в лес, решив, что нельзя больше откладывать охоту на оленя или бизона. Неизвестно, сможет ли он охотиться, когда ляжет снег. В один год из-за снега он целый месяц не мог выйти со двора, и его запасов мяса едва хватило.

– Ну и потом, я уже давно не видался с Рут. Заеду-ка я к ней посмотрю, как у нее обстоят дела с дровами. И подброшу ей свежего мяса.

Роксана и Гидеон обменялись веселыми взглядами, и Гидеон крикнул дяде вдогонку:

– Я бы тоже навестил Рут.

Малкольм хмыкнул и ответил:

– Тебе придется подождать своей очереди, сынок, – и хлопнул дверью.

Сегодня впервые Малкольм доверил Роксане самостоятельно управлять упряжкой. Ей нравилась ее первая настоящая работа, хотя она отдавала слишком много ненужных приказаний этим покладистым рабочим лошадкам.

Работа была довольно тяжелой: ей приходилось грузить дрова на плоские сани, крепко привязывать их. Но Малкольм хорошо учил ее, и работа у нее спорилась. Она всего дважды прищемила пальцы.

Ей было тепло и удобно работать в охотничьих штанах Гидеона. Ей нравилось, что движения ее не скованы. На поднявшемся холодном ветру ей не приходилось бороться с юбками. На ее плече приятной тяжестью висело ружье, и она испытывала гордость оттого, что умела им пользоваться.

Этому научили ее Малкольм с Гидеоном. Малкольм предупредил:

– Запомни главное. Нельзя понапрасну тратить порох.

Она слушала его очень внимательно и наблюдала, как он отливал пули и отмерял порох. Целый месяц у нее ныло плечо. Но постепенно она привыкла к оружию и не забывала плотно прижимать приклад к плечу при стрельбе. Конечно, она не была таким же хорошим стрелком, как ее дядя и кузен, но, как говорил Малкольм, могла при случае подстрелить индейца или английского солдата.

Обледенелая, изрытая колея свернула к реке. Здесь дорога была гладкой и ровной, и Роксана отпустила лошадей. Она улыбнулась. В нескольких метрах перед ней стояли три оленя, разбивая лед звонкими ударами своих копыт. По кромке, приблизительно на ярд шириной, вода уже полностью замерзла. Выйдя на берег, олени стали нюхать снег.

На минуту Роксана задумалась, не попытать ли ей счастья, не застрелить ли одного из них, но потом покачала головой. Она не сможет выстрелить в этих прекрасных животных. Дядя Малкольм принесет с охоты достаточно.

Вдалеке, в направлении дома Сета, она ясно различала настойчивый лай собак. Роксана предположила, что, может быть, он отправляется на охоту. И опять она стала думать о том, каким он мог бы стать мужем. Он казался ей добрым и деликатным, но дядя всегда отмечал его отчужденность.

Бывали моменты, когда Сет казался ей очень веселым – когда делал ей комплименты или говорил о Бостоне. Но если она задавала ему слишком много вопросов о его прошлом, ответы его становились уклончивыми, а улыбка – натянутой. Чаще всего она замечала это, когда начинала говорить о войне и о действиях короля в отношении колонистов. Тогда на его лице появлялось странное выражение, как будто бы он хотел защищаться, и ей казалось, что ее слова он воспринимает как личное оскорбление. Но она гнала от себя эти мысли, объясняя это тем, что он, видимо, испытывает чувство вины, так как не сражается за свою родину.