Кэрол Финч - Сладостный плен Страница 27

Эрика снова почувствовала нож у себя между лопаток, только теперь он еще и поворачивался то в одну, то в другую сторону. С каким наслаждением она вытащила бы это воображаемое оружие и вонзила в сидевшего напротив негодяя! Черт бы его побрал! Сейчас, когда жизнь ее в опасности, меньше всего ей хочется испытывать чувство вины. А именно это в данный момент и происходит. Ощущение оказалось настолько сильным, что Эрика потеряла аппетит и, когда перед ней поставили источавшую дивный аромат печеную рыбу, не смогла проглотить ни кусочка.

– Ты не любишь рыбу? – продолжал издеваться Данте, отлично понимая, что с ней происходит. – Может, попросить кока приготовить тебе что-то другое, дорогая?

У Эрики было одно желание: схватить мерзавца за плечи и трясти до тех пор, пока все его проклятые белоснежные зубы не выпадут на пол, но она, изо всех сил стиснув в руке бокал, сумела изобразить на лице вежливую улыбку.

– Это совершенно излишне. Все очень вкусно. Просто я, оказавшись в компании двух таких красивых мужчин, не в состоянии думать о еде.

И, взяв в руку вилку, она вонзила ее в несчастную рыбу, чтобы Данте не думал, будто ему удалось испортить ей аппетит.

– Великолепная штука – лесть. Ею всего можно добиться, – заметил сияющий Эллиот и прикрыл ладонью руку Эрики. – Просите что угодно, я все для вас сделаю.

Данте раздраженно воздел глаза к потолку. Ну и рожа у этого Эллиота! С ума сойти можно! Влюбленный болван! Так и ждет, когда Эрика пронзит его взглядом своих голубых глаз. А она молодец, обвела-таки этого недоумка Эллиота вокруг пальца, да так ловко, что он даже этого не заметил.

– Как просто сделать такое щедрое предложение честной, достойной молоденькой девушке, – вмешался Данте. – И как приятно осознавать, что такие девушки есть на белом свете. – И, взяв своей загорелой рукой Эрику за подбородок, Данте заставил ее взглянуть ему прямо в глаза. – Как ты думаешь, Эллиот, может ли это ангельское создание лгать?

– Ну что ты, конечно, нет, – прошептал тот и ласково пожал Эрике руку.

Черт бы побрал этого Данте! Он опять с милой улыбочкой нанес ей сокрушительный удар, от которого трудно оправиться. Ну как после этого предлагать Эллиоту себя в жены, соблазняя тем, что в обмен на свою фамилию он получит деньги, когда Данте выставляет ее перед ним чуть ли не святой! Дьявол его раздери! Ну почему он сегодня не может оставить ее в покое!

С трудом выдавив из себя улыбку, Эрика оттолкнула тарелку.

– Прошу меня простить, джентльмены, но я хотела бы вернуться в каюту. У меня что-то разболелась голова.

– Это оттого, что ты плохо ешь, – незамедлительно съязвил Данте. – Право, ты должна хоть что-то поесть, любовь моя. Уверяю тебя, ты сразу почувствуешь себя лучше.

Эрика не сомневалась, что и в самом деле почувствовала бы себя лучше, но лишь при одном условии: если бы могла вцепиться Данте в горло. Этот негодяй сведет ее с ума!

– Позвольте вас проводить, – предложил Эллиот, поднимаясь. – Мне нужно с вами сегодня обсудить одно дело, не терпящее отлагательства.

Лицо Данте стало мрачнее тучи, и он вперился тяжелым взглядом в Эрику. Но она, насмешливо взглянув на него, взяла Эллиота под руку и, незаметно вздохнув, вышла вместе с ним из салона.

Как только они вышли на палубу, залитую лунным светом, Эллиот обнял Эрику за талию и повернул к себе лицом.

– Эрика, вы должны знать, что очень мне нравитесь, – проговорил он. – Я понимаю, мы с вами едва знакомы, но, смею вас заверить, я всю жизнь искал такую женщину, как вы. Данте прав, в вас есть все, что я хотел бы видеть в женщине. – С обожанием взглянув на Эрику, Эллиот провел рукой по ее щеке. Кожа была нежной, бархатной. – Вы и обворожительны, и умны, и наделены огромной силой духа, и я…

– Поцелуйте меня, Эллиот, – прервала Эрика его разглагольствования.

Эллиот послушно привлек ее к себе и запечатлел на губах такой нежный поцелуй, что Эрика чуть не заплакала. В этом поцелуе страсть отсутствовала полностью. Да и сама Эрика по-прежнему осталась к Эллиоту совершенно равнодушной.

– Еще, Эллиот, – прошептала она и, обхватив Эллиота за шею, прильнула к нему всем телом в надежде, что сейчас почувствует неукротимое желание. Однако ничего подобного не произошло.

И Эрика поняла, что даже если она и выйдет замуж за Эллиота, то никогда не станет ему хорошей женой, поскольку постоянно будет сравнивать этого мужчину с Данте.

– Выходите за меня замуж, Эрика, – взволнованно прошептал Эллиот. – Сделайте меня счастливейшим человеком на свете. Ну пожалуйста, скажите «да»!

Эрика тотчас же высвободилась из его объятий и печально улыбнулась.

– Вы очень многого обо мне не знаете, Эллиот. А если бы узнали, то пришли бы в ужас.

– Чего, например? – спросил Эллиот, проведя пальцем по нежным губам Эрики. – Вряд ли что-либо в вас может сильно меня разочаровать.

– У меня ужасный характер. Я не выношу, когда мне делают замечания или указывают, как себя вести, и нередко вообще забываю о хороших манерах, – заявила Эрика. – И потом, вы понятия не имеете, кто я и откуда. Вы даже не знаете, какая у меня фамилия!

– Какое это имеет значение? – отмахнулся Эллиот. – Надеюсь, что в самое ближайшее время вы смените вашу фамилию на мою. Ведь правда, Эрика?

– Я… Я… Мне нужно подумать, – пробормотала Эрика и отскочила, прежде чем Эллиот успел заключить ее в объятия. – Спокойной ночи, Эллиот.

– Но, Эрика…

Однако Эрика уже мчалась по палубе к трапу, ведущему на легкую подвесную палубу. Добежав до ступенек, она в нерешительности остановилась. Если она сейчас вернется в каюту, Лесситер завтра же утром заявится к ней и задаст тот же вопрос. И хотя ей так нужна помощь, она не сможет принять ее от Эллиота по той простой причине, что у нее не хватит духу причинить боль этому приятному человеку. Может, ей лучше сойти на берег и добраться до Натчеза в наемном экипаже?

Решив, что этот план подойдет ей как нельзя лучше, Эрика направилась к главной палубе в полной уверенности, что, если она избавится от Данте и Эллиота, жизнь ее сразу станет легче. Она стала спускаться по трапу, размышляя о своей незавидной доле, как вдруг, глянув вниз, замерла. У подножия трапа стояли трое негодяев, от которых ей удалось улизнуть в ту злосчастную ночь в Новом Орлеане, когда жизнь ее так круто изменилась. О Господи! Ну почему ей так не везет! В этот момент вся троица как по команде оскалила зубы в усмешке, отчего стала похожа на стаю голодных акул, и Эрику охватил ужас.

Данте тяжело вздохнул и одарил своего пылкого собеседника снисходительной улыбкой. Рид Эшер, первый помощник капитана, уже давно бороздил вместе с ним воды Миссисипи, но в последнее время стал просто невыносим. Данте никак не мог понять, почему Рид не нанялся на какой-нибудь корабль, капитан которого более снисходительно отнесся бы к его россказням. Но Эшер, по-видимому, предпочитал «Натчез бель», где приставал со своими немыслимыми историями к Корбину и к Данте, обычно выбирая для этого самый неподходящий момент.