Сара Беннет - Нечаянный поцелуй Страница 27

– Постарайся добиться хороших условий для своего брачного контракта. Выгодных для тебя и Рафа, а не для милорда Болдессара, – сказал он.

Генрих думал, что она собирается обсуждать с Болдессарами свадьбу. Откуда ему было знать, что она изменила решение. Дженова чувствовала, что Генриху вряд ли понравятся сложности, которые наверняка возникнут теперь в их взаимоотношениях.

– Лорд Генрих, нам надо идти, – нетерпеливо сказал Раф.

Генрих взял мальчика за руку, продолжая смотреть на Дженову. Она заставила себя улыбнуться:

– Да, Генри, идите. Я справлюсь.

Еще мгновение поколебавшись, Генри быстро поклонился и оставил ее.

Дженова закрыла глаза и, сделав глубокий вдох, снова повернулась к большому залу.

Ее взгляд тотчас наткнулся на лорда Болдессара. Он стоял у помоста, нетерпеливо похлопывая перчатками по ладони. Его белокурые дети находились тут же, уставившись на Агету, пытавшуюся вовлечь их в разговор. Дженова знала, что Болдессар побывал спозаранку на конюшнях – один из грумов рассказал ей – и нашел, к чему придраться, хотя это его никоим образом не касалось. Видимо, он уже считал себя хозяином Ганлингорна.

От этих мыслей Дженова испытала прилив облегчения, развеявшего немного ее дурные предчувствия. Она правильно поступает, отказывая Алфрику. Она не сомневалась, что смогла бы удержать лорда Болдессара на расстоянии, но это истощало бы ее терпение и дурно влияло на характер. Он был настоящий придира, а придир она не жаловала. Решимость Дженовы окрепла. Она устала от Болдессара, от его холодных взглядов и плохо, скрываемого презрения.

Будет лучше, если в Ганлингорне он больше не появится.

Придав походке уверенность, она прямиком направилась к маленькой группе, кивнув по дороге Рейнарду. Лорд Болдессар встретил ее угрюмой гримасой и вежливо ответил на приветствие, сопроводив его резким кивком головы. За ним эхом отозвался приглушенный голос его дочери, красоту которой несколько портило бледное, осунувшееся лицо. Стоявший подле нее Алфрик поклонился, но ничего не сказал. Его обнесенные тенью глаза и бледность указывали, что и он провел бессонную ночь.

Не слишком радостное собрание.

– Миледи.

Агета улыбалась, но ее глаза смотрели проницательно. Агета будет недовольна, когда узнает, что Дженова намерена порвать с Алфриком. Он ходил у Агеты в любимчиках. Но Дженова не собиралась угождать фрейлинам.

– Агета, не оставишь ли ты нас на минуту? Мне нужно кое-что сказать лорду Болдессару.

Агета вопросительно посмотрела на нее и нехотя отошла на другой конец зала.

– Милорд, – начала Дженова охрипшим голосом, – не желаете ли присесть на секунду? Мне нужно вам кое-что сказать.

Они стояли несколько обособленно, что позволяло им беседовать без риска быть услышанными. С другой стороны, ее слуги находились достаточно близко, чтобы Дженова чувствовала себя в безопасности. Сам факт возникновения подобных мыслей – что, даже находясь у себя дома, она подвергается потенциальной опасности – лишний раз подтверждал правильность принятого ею решения.

– Ваши слуги непочтительны, – заявил барон и, взмахнув плащом, тяжело опустился в кресло.

– Агета не служанка, она дочь…

– Я не об этой маленькой глупышке. Я отчитал вашего грума, слишком долго возившегося сегодня утром с моей лошадью, а он ответил мне сердитым взглядом. Ваша челядь нуждается в твердой, руке, вы слишком снисходительны к ним. Впрочем, это свойственно всем женщинам.

– В самом деле?

Подавив раздражение, Дженова присела на край скамьи, в то время как дочь и сын Болдессара заняли другой ее край.

– В самом деле, – подтвердил Болдессар. – Алфрик может помочь вам в этом. Он быстро научится обращаться с вашими слугами, а если не научится, я объясню ему, что надо делать.

Спесивость лорда поразила Дженову. Неужели он всерьез полагает, что она позволила бы ему отдать в Ганлингорне хоть один приказ? Наверно, считает ее круглой дурой. Сомнения окончательно рассеялись, сменившись уверенностью и чувством облегчения. Она приняла правильное решение, и надо поскорее с этим покончить. Дженова сложила на коленях дрожащие руки.

– Милорд, я хочу сказать вам без обиняков, что не могу выйти замуж за вашего сына. Не потому, что он вызвал у меня неприязнь каким-либо своим поступком. Ни в коем случае. Просто я поняла, что мне претит сама идея брака. Я вообще не хочу выходить замуж.

Дженова смотрела в серые глаза Болдессара и видела, как вспыхнули они, когда ее слова проникли в его сознание. Крохотный огонек в знакомой холодности быстро набирал силу, пока не засверкал грозным пламенем неудержимой ярости. Казалось, даже воздух вокруг него стал наэлектризованным, как в преддверии бури.

Дженова замолчала, и воцарилась гнетущая тишина. Ни Рона, ни Алфрик не проронили ни слова.

И разразилась буря.

Лицо Болдессара налилось багрянцем перезревших слив, когда он вскочил на ноги.

– Что такое?! Что за блажь взбрела в вашу голову, глупая женщина?!

Дженова вздрогнула, чувствуя, что у нее перехватило дыхание. Искоса взглянув на Рону и Алфрика, она увидела, что они сидят, склонив головы, молча и неподвижно. Очевидно, Болдессар привык давать волю своим эмоциям. Ладно, решила Дженова, пусть себе ярится и бушует, но только не здесь, не в ее зале. А здесь пусть ведет себя прилично или убирается вон!

– Потише, – сказала она твердо и тоже поднялась на ноги, хотя колени у нее дрожали.

Высокого роста, она горделиво распрямила спину. Краем глаза заметила, что Рейнард стоит, сжимая рукоятку меча. Его присутствие придало ей силы.

– Ты выйдешь за моего сына! Ты обещала стать его женой и сдержишь слово!

Болдессар словно обезумел. Мощный вал жгучей ярости грозил смести все на своем пути.

Он сделал шаг в сторону Дженовы, то ли намереваясь ее ударить, то ли свернуть ей шею, прежде чем его остановят ее люди. Однако отступать она не собиралась. И когда вновь заговорила, повысила голос.

– Я ничего подобного не обещала! Я не давала слова и не подписывала брачного контракта. Я не выйду замуж за вашего сына, и не в вашей власти меня заставить.

– Ты обманула меня, стерва, ты…

– Я никого не обманывала. Я передумала.

Лорд Болдессар приблизился к ней вплотную, так что теперь она ощущала, как сотрясается от гнева его тело; Его лицо пошло пятнами.

– Будьте осторожны, миледи, – промолвил он, пытаясь овладеть собой. Сквозь стиснутые зубы со свистом вырывался воздух. – Предупреждаю. Ни одна женщина мне еще не отказывала. Я Болдессар!

– Вы мне угрожаете? – осведомилась Дженова, не двинувшись с места. – Не забывайте, король – мой друг. Причинив зло мне, вы причините зло ему. А это уже измена, милорд.