Луиза Аллен - Помолвка виконта Страница 28

Она отпустила Марджери в холле дома Фрешфордов и повернулась, чтобы побежать наверх в свою спальню.

— Десима. — Генри вышел из гостиной. — Ты застала Уэстона дома?

— Да, — мрачно ответила она. — Он был дома.

— Что-то не так? — Генри подошел к подножию лестницы и с беспокойством посмотрел на нее. — Что тебя расстроило?

Внезапно ее охватил гнев, какого она никогда не испытывала раньше.

— Твоя мама здесь?

— Нет. — Генри выглядел удивленным. — Она только что ушла. А в чем дело?

— В том, что я хочу выйти из себя и, вероятно, бить посуду и кричать.

— Милости прошу. — Он жестом указал на гостиную и вошел туда следом за ней. — Никогда не видел, чтобы ты выходила из себя.

— Я всегда была мягкой, кроткой и все проглатывала. Но, Генри, Эдам поцеловал меня!

— Мне казалось, он целовал тебя и раньше, — Генри нахмурился, — и тебе это нравилось. Ты имеешь в виду, что он поцеловал тебя насильно? Если так, я немедленно отправлюсь туда…

— Нет! Мне это понравилось, и я поняла, что действительно влюблена в него. Генри, он собирается жениться! — Десима задохнулась от гнева. — Эдам поцеловал меня, будучи помолвленным! Он ничего не сказал о своей невесте Оливии Ченнинг — должно быть, думает, что может целовать меня когда угодно, а я буду только благодарна.

Она рывком стянула перчатки, порвав шов, и бросила их в цветочный горшок, но промахнулась на целый фут.

— Ты мужчина — объясни мне, что он думает. Что может сделать меня своей любовницей? Несомненно, я бы составила яркий контраст с Оливией. Или, возможно, он просто находит забавным, что я позволяю ему целовать себя?

— Да, я мужчина, — запротестовал он, — но не могу ни понять, ни простить такое поведение. Один Бог знает, что у него на уме.

— Конечно, он не собирался сделать меня своей любовницей, — пробормотала Десима.

— Он не мог даже допустить такую мысль, — заявил Генри.

— Мог, — вздохнула Десима. — Я почти позволила ему соблазнить меня в охотничьем домике.

— Каковы бы ни были его мотивы, такое поведение абсолютно неприемлемо. Я намерен послать ему вызов.

— Нет! Генри, ты не можешь вызвать его. Он никогда не давал мне никаких обещаний, а сегодня я ответила на его поцелуй. Мне не следовало быть такой наивной идиоткой и считать, что он действительно находит меня привлекательной, — все дело в необычных обстоятельствах.

— Вот как? — саркастически осведомился Генри. — Снежный буран сделал тебя на пять дюймов ниже, удалил веснушки и придал губкам форму бантика? А может, снег ослепил его?

— Конечно нет. Но мы оказались почти наедине в занесенном снегом доме.

— Грантам не пользуется репутацией соблазнителя невинных девушек. Его стиль — дорогие любовницы, очаровательные вдовушки, оперные танцовщицы. Обычный ассортимент.

— Необычайно респектабельно, — процедила сквозь зубы Десима, затем вспомнила, что спрашивала Эдама о его любовницах, и без всякого изящества плюхнулась на диван. — Генри, ты не можешь вызывать его. Помимо риска скандала и того, что ты пострадаешь, нужно думать о Пру и Бейтсе. А также о Ряби.

— При чем тут твоя кобыла? — озадаченно спросил Генри.

— Я хотела случить ее с жеребцом Эдама.

— И ты обсуждала это с ним? Боже, дай мне силы! Десима, леди не говорят с джентльменами о лошадиной случке! — Он сел на другом краю дивана.

— Я же обсуждаю это с тобой.

— Я тебе как брат, и ты давно перестала меня шокировать. По крайней мере, мне так казалось. — Генри задумчиво посмотрел на нее. — Чувствуешь себя лучше?

— Не слишком. Выходить из себя ужасно, не так ли?

— Расскажи мне об этой мисс Ченнинг — это поможет тебе взять себя в руки.

— Она миниатюрная, — начала Десима, стараясь изгнать из голоса нотки ревности. — С маленькими ручками и ножками. У нее светлые волосы, голубые глаза, розовые губки, кожа как сливки. Она хорошо воспитана, мягкая, робкая — одним словом, совершенство.

— Впечатляет. А из какой она семьи?

— Из очень хорошей — они кузены Бразертонов. Против нее только то, что у них, кажется, ни пенни за душой.

— Судя по всему, это не составляет особых трудностей, — заметил Генри.

«Как и размер моего приданого не компенсирует отсутствие привлекательности», — с горечью подумала Десима.

— Что ты намерена делать? — спросил Генри. — Ехать домой?

Два месяца назад она убежала бы домой, чтобы зализывать свои раны в одиночестве. Но теперь она стала новой Десимой, которая не убегает ни от кого — даже от себя.

— Убежать? Нет, я останусь здесь и буду делать то, что собиралась, — наслаждаться лондонским сезоном. Я надеюсь быть полезной твоей маме, приобретать новую одежду, ходить с тобой в галереи и демонстрировать Рябь в парках. В случае удачи Пру и Бейтс смогут встретиться и все решить без участия Эдама Грантама.

— Желаю удачи. — Генри протянул руку, чтобы помочь ей встать. — Программа выглядит отлично. — Он усмехнулся и приподнял ее подбородок. — Выше нос, Десима, давай дадим обществу тему для разговоров.

Первое, что нужно сделать, с гримасой осознала Десима, поднявшись к себе в комнату, — это зайти к леди Бразертон. Несомненно, она услышит от нее все об удивительной удаче Оливии, но об этом будут много говорить в любом случае. Лучше просто к этому привыкнуть.

— О, Эдам, — вздохнула Десима, глядя в окно. Какой же она была дурой! Что она рассчитывала получить от него? Определенно не брак, который был единственным приемлемым для нее исходом, большим, нежели обычное знакомство. Надеяться было не на что.

Прежде чем приехать в Лондон, Десима представляла себе Эдама в романтическом ореоле, как недостижимую фантастическую фигуру. Он был мужчиной, пробудившим ее дремлющую чувственность, подарившим ей осознание того, что она вовсе не дурнушка, как ей внушали до сих пор. И в результате она влюбилась в него по уши.

Так ли это? Десима задумчиво закусила губу. Эдам привлек ее почти сразу же, ей понравились его чувство юмора и практичность, с ним было легко разговаривать. Конечно, ее чувства были чем-то большим, чем жалкая признательность красивому мужчине, обратившему на нее внимание. Да, она, безусловно, влюбилась в него. Больше ничего не могло вызвать такую душевную боль.

Эдам никогда не сможет принадлежать ей, что бы она об этом ни думала. Вероятно, другие люди умеют жить с разбитым сердцем — интересно, насколько это возможно? Десима криво улыбнулась.

— Боже мой, дорогая Десси, ты выглядишь так… так… — Леди Бразертон заморгала, очевидно будучи не в состоянии подобрать слово, которое бы полностью выразило ее впечатление от гостьи. — Элегантно, — наконец закончила она.