Сьюзен Виггз - Волшебный туман Страница 3

— Возьмите его, если хотите, — сказал Весли.

Гигант пожал плечами.

— Слишком короток для моей талии, — он взялся за петлю.

Толстая веревка надавила на плечи Весли, скрученная пенька поцарапала ему шею. Палач спустился с повозки. Весли напрягся. Он понимал, что мул может двинуться в любую минуту.

Палач поднял руку, чтобы шлепнуть животное и заставить его двинуться вперед. Четыре женщины, которых Весли помнил по тем временам, когда был кавалером короля, украдкой пробрались поближе к повозке. Он знал, что они намеревались броситься вперед и повиснуть на его ногах, чтобы ускорить удушение; таким образом, остальную часть приговора пришлось бы приводить в исполнение над трупом. Сбоку от толпы он увидел пятерых верховых в масках. Люди Кромвеля, судя по их кожаным дублетам и пристегнутым к седлам алебардам. В течение многих лет эти подлецы прятались среди роялистов и благоразумных, честных людей. Весли пытался возненавидеть круглоголовых (Круглоголовые — презрительная кличка сторонников парламента (по характерной форме стрижки), распространенная среди роялистов.), но не смог. Они поддерживали республику, искренне заботясь о порядке и справедливости, как они это понимали. Но за десять лет Кромвель сделал из них мясников.

Человек в мантии, который пробирался через толпу, наконец-то добрался до шерифа. Они стали горячо о чем-то спорить, резко и сердито жестикулируя. Хокинс вдохнул в себя запахи весны: аромат молодых листьев и свежескошенных полей, благоухание цветущих деревьев, доносящееся из фруктового сада за холмом, запах Тибурнского ручья, слишком свежий по сравнению со зловонием сточных вод Темзы.

Даже самые неутешные плакальщицы притихли в тот момент, когда на осужденного набросили петлю. Стало слышно, как где-то поблизости чирикает птичка, жужжат пчелы. Ребенок вскрикнул и затих. Заржала лошадь. Какой-то человек издал звук, похожий на кашель. Настало время для последнего слова.

Целыми днями Весли репетировал свою возвышенную речь. Он расскажет этим людям правду так проникновенно, что она западет в души. Его слова войдут в историю. Однако Хокинс не мог вспомнить ни одного слова из своей замечательной речи. Это был момент, когда паника овладела им, как будто какое-то чудовище выпрыгнуло из темноты и вцепилось когтями в его душу. Подсозние пришло ему на помощь: «Скажи о том, что в твоем сердце».

— Бог спасет Англию! — его звучный голос всегда был предметом зависти в семинарии. Похожая на колокольный звон чистота, глубокие резонирующие тона и прекрасно произносимые гласные — все это изобличало в нем талантливого проповедника.

— Бог спасет Англию, — повторил Хокинс. — И бог спасет Карла Стюарта, ее законного короля!

Вздох пронесся по толпе. Рука Тадеуса Булла резко опустилась вниз.

«Лаура! — Весли в отчаянии постарался удержать воспоминание о ней в своем сердце. — Я люблю тебя, Лаура, девочка моя! Будешь ли ты вспоминать меня?»

Рука Булла снова хлопнула по боку мула.

И Джон Весли Хокинс, бывший кавалер короля и упрямый католический священник, почувствовал, как повозка стала ускользать из-под его ног.

Глава 1

— Он выгнал меня, — вопль Мэгин Макбрайд Рафферти разнесся по большому холлу, пугая лениво разлегшихся охотничьих собак и привлекая внимание находящихся там дворовых людей.

— Сумасшедший и бессердечный человек — вот он кто. Прошло только две недели после нашей свадьбы, а он уже выбросил меня из своего дома!

Кэтлин Макбрайд оперлась руками о стол, сделанный из терновника, и пристально посмотрела на свою сестру.

— Ты хочешь сказать, что Логан выгнал тебя?

Мэгин развела руками. Она напоминала Кэтлин вспыльчивую молодую женщину, покинутую своим возлюбленным.

— Ты не видишь, что я здесь? — Прижав тыльную сторону ладони к своему гладкому лбу, она опустилась на скамейку напротив Кэтлин. — Я бы скорее превратилась в лед или умерла, чем пришла к тебе, но он не оставил мне выбора. Ты должна помочь мне. Ты должна!

— Почему он отправил тебя домой? — спросила Кэтлин, понизив голос из-за любопытных слушателей. Возомнивший себя бардом управляющий Том Генди наблюдал за происходящим с интересом человека, побившегося об заклад на петушиных боях. Рори Бреслин, исполняющий обязанности оружейника, отложил в сторону сбрую и доспехи, которые он до этого чинил. Кузнец Лайам прижал палец к губам, чтобы успокоить стайку детей, играющих с лохматым волкодавом у его ног.

Только Симус Макбрайд, вождь клана и отец Кэтлин, не обращал внимания на драму, разыгравшуюся вокруг стола.

— Он отправил меня домой, потому что я отказалась разделить с ним постель, — громко заявила Мэгин.

— И ты обвиняешь его в том, что он отправил тебя назад? — спросил Рори Бреслин. Другие мужчины захихикали в знак согласия.

Мэгин величественно вскинула голову. Кэтлин сделала глубокий вдох и постаралась не потерять самообладания.

— Но почему, Мэгин? Я думала, что ты достаточно сильно любишь его.

— Конечно, люблю! Какая женщина не любила бы его? Это все из-за тебя, Кэтлин. Ты должна была сказать мне, что Логан потребует приданое.

— Я думала, что это не интересует тебя, — спокойно сказала Кэтлин.

— Ты знала, что это оскорбит меня, — выпалила в ответ Мэгин. — Двенадцать голов скота и дом в придачу! Такую цену мужчина требует, если берет в жены худшую из женщин. Логан должен быть удовлетворен только мной.

— Логан Рафферти — лорд и человек дела, — произнесла Кэтлин. — Он потребовал приданое даже за тобой. — «И оказался дураком, разгласив тайну о количестве», — подумала она.

Мэгин закрыла лицо тонкими белыми руками. Ее кружевная шаль соскользнула вниз, открыв светлую косу, уложенную вокруг головы. Она была прекрасна, как нежный цветок.

— Ты просила его отказаться от приданого? — с надеждой спросила Кэтлин. Она пообещала Логану больше, чем могла предложить, и потеряла надежду выполнить обещание.

— Конечно. Но он даже не стал слушать меня. Ты должна вдолбить это в его непробиваемую голову, Кэтлин.

— Но проблема возникла между Логаном и тобой.

— Тогда пусть Макбрайд уладит все это, — сказала Мэгин.

Кэтлин бросила взгляд на Симуса, который с беспокойной сосредоточенностью пристально разглядывал Книгу древностей, и сказала: — Даида не может.

— Ты холодна, как камни Коннемары, — огрызнулась Мэгин.

— Мэгин, дорогая, я…

— Ты просто не знаешь, что такое любить мужчину.

«Ничего подобного, знаю, — подумала Кэтлин, на секунду закрыв глаза. — Конечно, знаю…»

— Кэтлин Макбрайд!