Бертрис Смолл - Нежная осада Страница 3

— Если тебе не понравится жених, малышка, совсем необязательно за него выходить, — в двадцатый раз повторила она. Боже! Ей совсем не хочется, чтобы дочь Рована Линдли была несчастной. Достаточно и того, что случилось с Индией!

— Если он достаточно привлекателен и добр, мама, то наверняка подойдет мне, — заверила Фортейн, ободряюще погладив мать по руке. — В отличие от тебя, Индии да и всех женщин нашей семьи я не любительница приключений и мечтаю лишь о тихом, мирном существовании, не омраченном всяческими авантюрами.

Герцогиня Гленкирк громко рассмеялась.

— Не думаю, Фортейн, что женщины этого семейства сами пускались на поиски приключений. Так уж случалось.

— Случалось потому, что вы все слишком импульсивны и легкомысленны, — неодобрительно заметила Фортейн.

— Ха! — смешливо фыркнула мать. — А ты, моя маленькая охотница, не импульсивна? Я сама видела, как ты много раз посылала кобылу через расселину, едва не доводя нас до обморока.

— Если жеребец может взять препятствие, почему бы кобыле этого не сделать? — рассудительно ответила девушка. — Нет, мама. Ты и другие вечно стремились в какие-то экзотические страны и неведомые места, жили во дворцах, роскоши и богатстве, дружили с сильными мира сего. Стоит ли удивляться, что вы вечно попадаете в какие-нибудь истории. Но я не такова. Помнишь, когда мы ездили во Францию, я с радостью оставалась дома, в лоне семьи. Я, как и папа, терпеть не могу двор. Там так и кишат молодые люди, забывающие мыться каждый день, зато с хорошо подвешенными лживыми языками, улыбчивые негодяи, вечно рыщущие в поисках новых сплетен. Уж они не гнушаются изобрести любую пакость, лишь бы очернить ближнего.

— Ах, Фортейн, даже в провинции есть немало подлецов, готовых судачить обо всех и вся. Похоже, ты слишком долго жила под мирным отчим кровом. Будь осторожней, малышка! Всегда следуй своим инстинктам, даже если они противоречат твоей практической натуре, и никогда не ошибешься, — посоветовала мать.

— А ты, мама, всегда следовала своим инстинктам? — полюбопытствовала Фортейн.

— Да, почти. Именно тогда и попадала в беду, когда не слушалась внутреннего голоса, — с улыбкой ответила Жасмин.

— Например, когда увезла нас в Бель-Флер после того, как старый король Яков велел тебе выйти за папу? — уточнила Фортейн.

Герцогиня снова рассмеялась.

— Верно, — призналась она, — но только не говори Джемми. Пусть это останется между нами. О, взгляни! Мы входим в бухту Дандолк. Ирландцы называют ее Дандил. Скоро сойдем на берег. Интересно, встретит ли нас Рори Магуайр, как много лет назад, когда мы с твоим отцом впервые прибыли в Ирландию, чтобы осмотреть наши новые владения. Мерзкий сатана, убивший потом Рована, заставил его править лошадьми. Твой отец быстро узнал, что семья Рори Магуайра много столетий владела Эрн-Роком. Почти все ушли за хозяином, Коннором Магуайром, и вождями восстания. Но Рори отказался покинуть родину и свой народ. Мы сделали его управляющим, и с тех пор он преданно и верно служит мне.

— Он останется на своей должности, мама? — спросила Фортейн.

— Конечно. Выслушай меня хорошенько, Фортейн. Я передам Магуайр-Форд тебе в день свадьбы. Поместье будет принадлежать только тебе. Тебе одной. Мы не раз об этом говорили, но я хочу, чтобы все было ясно. Женщина, не имеющая денег и собственности, обречена на жизнь рабыни. Ты никогда не будешь счастлива, малышка, если не станешь сама себе госпожой. И учти: ольстерские протестанты и католики не слишком дружат, и любая искра превратится в бушующий пожар. Поэтому мы постарались отгородиться от соседей. В нашей деревне живут и протестанты, и католики, посещают свои церкви и трудятся вместе. Именно этого я и добивалась, и, думаю, ты захочешь того же. Рори Магуайр правил от моего имени двадцать лет и вместе с моим кузеном Калленом Батлером и протестантским священником, преподобным Стином, хранил мир. Теперь эта обязанность перейдет к тебе. Твой муж не имеет права вмешиваться вдела Магуайр-Форда, ты не должна его слушать, если речь зайдет о нежелательных переменах. Пусть жители поместья сосуществуют мирно и счастливо.

Сильный ветер наполнил паруса на мачтах, надувшиеся со слабым гулом. Брызги соленой пены увлажняли губы, в сыром воздухе пахло гниющими водорослями.

— Почему католики и протестанты ссорятся, мама? — спросила Фортейн. — Разве не все поклоняются единому Богу?

— Разумеется, малышка, но отцы церкви жаждут поистине королевской власти. К несчастью, им всего и всегда мало. А для того чтобы получить власть, нужно завладеть сердцами и умами простых людей. И тогда Господь становится самым мощным оружием. Церкви используют это оружие, чтобы порабощать людей. Каждый хочет, чтобы его обряды поклонения Богу были единственными и самыми правильными. Поэтому они дерутся друг с другом, убивают, по их мнению, во имя Бога и убеждены в своей правоте.

Мой отец, а твой дед. Великий Могол Акбар, давным-давно пригласил ко двору людей, исповедующих разные религии. Много лет они спорили о природе Создателя, способах поклонения Ему и о том, почему каждый прав в своих доводах, а другие ошибаются. Отец мой все терпел и даже с интересом слушал споры, но в конце концов основал собственную религию и не последовал ни за одним адептом веры из тех, что так призывали его к себе. Вера, дорогая моя, — это то, как ты, и только ты, относишься к Господу. И не слушай того, кто станет говорить иначе.

— Значит, люди используют Бога, чтобы добиться своих целей, — задумчиво протянула Фортейн. — Это большой грех.

— Верно, — кивнула мать. — Я с детства учила тебя быть веротерпимой, детка. Не позволяй никому сбить тебя с прямого пути.

— Не позволю, — твердо заверила Фортейн.

— Но если влюбишься, будешь во всем слушать возлюбленного, — возразила мать.

— Значит, я никогда не влюблюсь. Большинство нынешних мужчин, по моим наблюдениям, совсем не то, что мой отчим. Он уважает тебя, прислушивается к твоему мнению. Только за такого человека я выйду, мама. Надеюсь, им окажется Уильям Девере.

— Твой отец уважает меня, потому что я так себя поставила, что же касается мнения… да, он меня слушает, но редко следует моему совету. Мужчины упрямы как ослы. Нужно уметь с ними обращаться. Стараться обойти по кривой. Перехитрить, — улыбнулась Жасмин.

— Я часто видела, как ты обхаживаешь папу, — усмехнулась Фортейн. — Когда мы с Индией были маленькими, даже об заклад бились, сколько времени он продержится, прежде чем сдаться.

— Неужели? — сухо обронила Жасмин. — И кто из вас чаще выигрывал?

— Я, — с некоторым самодовольством призналась Фортейн. — Индия слишком спешила выиграть. Я, однако, не торопилась, выжидала удобного момента, совсем как ты, мама. Терпение — истинная добродетель, особенно когда имеешь дело с мужчиной.