Элоиза Джеймс - Супруг для леди Страница 3

– Ты слишком сентиментальна, – сказала Имоджин. – Ардмор в состоянии о себе позаботиться. Я, конечно же, не стану ему препятствовать, если он вздумает ухаживать за какой-нибудь глупенькой мисс. Но если у меня будет дамский угодник, то охотники за состоянием оставят меня в покое. Я просто позаимствую его на какое-то время. Ты ведь не собираешься за него замуж?

– Подобная мысль не приходила мне в голову, – ответила Аннабел, немного покривив душой.

Шотландец был очень красив: вряд ли нормальная женщина с живым сердцем отказалась бы примерить на себя роль его супруги. Но Аннабел хотела выйти замуж за богача. И она намеревалась остаться в Англии.

– Ты рассматриваешь его как возможного спутника жизни? – спросила Аннабел.

– Конечно же, нет. Он нищий бездельник. Но он хорош собой и одевается так мрачно, как раз в тон моим платьям. Чего еще можно требовать от мужчины?

– Он не похож на человека, которого легко одурачить, – молвила Гризелда, и на этот раз голос ее был серьезным.

– Если ему надобно найти богатую жену, то ты должна быть с ним откровенна, – прибавила Аннабел. – Не то он вполне может решить, что ты не прочь связать себя брачными узами.

– Фи! – воскликнула Имоджин. – Роль закоснелых моралисток не к лицу вам. Не будьте занудами. – Она выплыла из комнаты и затворила за собой дверь с несколько большим усилием, чем требовалось.

– Как ни горько это признавать, – задумчиво произнесла Гризелда, – но, возможно, я повела себя неправильно в этой ситуации. Если ваша сестра полна решимости вызвать скандал, то ей было бы лучше обратиться к Мейну. В этом отношении легкая интрижка с моим братом считается почти что боевым крещением для юных леди, и поэтому скандал, который неизбежно за этим последует, не разгорится по-настоящему.

– Есть в этом Ардморе нечто такое, что заставляет меня усомниться, что она сможет управлять им так же легко, как полагает для себя возможным, – с хмурым видом сказала Аннабел.

– Я склонна с этим согласиться, – ответила Гризелда. – Я не перемолвилась с ним ни словом, но он очень отличается от типичных английских лордов.

Ардмор был рыжеволосым шотландцем с квадратной челюстью и широкими плечами. По мнению Аннабел, он и холеный брат Гризелды были как небо и земля.

– Похоже, никто о нем толком ничего не знает, – сообщила Гризелда. – Леди Оугилби поведала мне, что она узнала от миссис Маффорд, что он беден, как церковная мышь, и приехал в Лондон именно для того, чтобы подыскать себе невесту с приданым.

– Но разве не миссис Маффорд пустила слух о том, что Клементина Лайфф сбежала с ливрейным лакеем?

– Да, – сказала Гризелда. – И тем не менее Клементина состоит в счастливом браке со своим виконтом и не обнаруживает абсолютно никакой склонности к шашням с домашней прислугой. Леди Блекшмидт, как правило, чует охотников за приданым за пятьдесят ярдов, а вчера вечером на ее званом вечере Ардмора не было видно, что наводит на мысль, что он не был приглашен. Я должна спросить у нее, не располагает ли она об этом какими-либо сведениями.

– Его отсутствие там может просто свидетельствовать о его нежелании выносить скуку, – заметила Аннабел.

– Ну-ну! – рассмеявшись, воскликнула Гризелда. – Вы знаете, что леди Блекшмидт моя очень хорошая знакомая. Должна сказать, странно, чтобы мужчину окружала такая таинственность. Будь он англичанином, мы бы знали о нем все, начиная от его веса при рождении и заканчивая его годовым доходом. Вам не доводилось встречать его, когда вы жили в Шотландии?

– Ни разу. Но предположение миссис Маффорд о цели его приезда в Лондон скорее всего верно.

Множество шотландцев околачивались около конюшен ее отца, и у всех у них было так же пусто в кошельке, как и у ее собственного отца-виконта. В сущности, это было практически их национальной особенностью. Либо ты прозябаешь в бедности, либо выходишь замуж за богача, как поступили Имоджин с Тесс и как собиралась поступить она сама.

– Ардмор не похож на человека, который позволит вашей сестре ввести себя в заблуждение, – сказала Гризелда.

Аннабел надеялась, что она права. За искусно выставленной напоказ грудью Имоджин скрывалась чувственность, которая имела весьма отдаленное отношение к страсти.

Гризелда поднялась.

– Имоджин должна сама преодолеть свое горе, – сказала она. – Есть женщины, которым это дается с трудом, и, боюсь, она одна из них.

Их старшая сестра, Тесс, не уставала повторять, что Имоджин должна сама строить свою жизнь. Равно как и Аннабел.

На мгновение улыбка тронула губы Аннабел. Единственным приданым, которым она располагала, была лошадь, так что они с шотландцем и впрямь были одного поля ягода.

Шотландская голытьба, так сказать.

Глава 2

Леди Феддрингтон была охвачена страстью ко всему египетскому, и поскольку она располагала средствами, чтобы потакать всем своим прихотям, ее бальный зал был оформлен в псевдоегипетском стиле. По обеим сторонам больших створчатых дверей на метровых пьедесталах располагались скульптуры Анубиса – египетского бога смерти и покровителя умерших. Эти возлежащие на черных пьедесталах шакалы были гипсовыми копиями скульптуры Анубиса из музея в Каире.

– Сперва я не могла с уверенностью сказать, что мне в них не нравится. Но потом… Они не слишком… любезные, – поведала леди Феддрингтон, улыбнувшись Аннабел. – Теперь я отношусь к ним скорее как к стражам моего жилища. Они молча сторожат мой дом. И они не хватят лишку. – Она захихикала: леди Феддрингтон была не очень умной особой.

Но Аннабел была вынуждена признать, что с другой стороны зала, откуда открывался хороший вид, Анубисы-шакалы смотрелись как две черные собаки, морды которых отнюдь не казались добродушными, а глаза имели инфернальное выражение. Они взирали на танцующих людей так, что сама мысль о принадлежности их к сторожам казалась смехотворной.

На плечах Аннабел была прозрачная, почти невидимая накидка, которая была бледно-золотистой, в тон ее платью, и украшена вышивкой из вытянувшихся в ряд вьющихся папоротников. Золотистые нити на золотистом фоне смотрелись великолепно. Она снова бросила взгляд на египетские скульптуры. В их присутствии суетившиеся вокруг люди казались вульгарными.

– Анубис, бог смерти, – раздался рядом низкий голос, – конечно, не самый подходящий созерцатель бальных танцев и веселья.

Несмотря на то что их первая встреча длилась не более мгновения, она узнала голос Ардмора. Да и как ей было его не узнать? Она росла, слыша вокруг этот мягкий, картавый шотландский говор, хотя их отец грозился отречься от нее с сестрами, если услышит его из их уст.