Тереза Медейрос - Поцелуй пирата Страница 3

– Понятно, те, кому пофартило увидеть его и остаться в живых, не охотники болтать об этом на каждом углу. Но кое-кто сказывал, что один взгляд его дьявольских глаз может пригвоздить вас к палубе, как удар молнии! Да что говорить! Всем известно, что он ни черта не боится и совсем не знает жалости, этот проклятый капитан Рок!

Люси подавила скептический смешок. Ничего не скажешь, подходящее имя для корсара – Рок! Этот легендарный пират напоминал ей героя мрачных готических романов, которые просто обожала дочь лорда Хауэлла красавица Сильвия.

Один из матросов помоложе, видно, тоже имел собственное мнение на этот счет. Люси брезгливо сморщила носик, когда он вдруг презрительно сплюнул табачную жижу на чисто выскобленную палубу.

– Вот уж галиматья-то! Я тоже много чего слышал о нем. Только скажу вам, что это просто бабьи сплетни, и ничего больше. Да в наших краях настоящих пиратов не видывали уже лет сто, если не больше. – Он лихо сдвинул бескозырку набекрень. – Слава Богу, мы-то с вами живем не в такие времена, как капитан Кид, когда каждый что хотел, то и вытворял, и плевал на закон. А сейчас для этого парня было бы лучше, чтобы его корыто вдребезги разнесло бурей в Канале, чем напороться на королевские патрули.

Зная, что ее отец не одобрил бы ни подслушивания, ни вмешательства в чужой разговор, Люси промолчала. По только что подписанному Амьенскому договору в войне с Францией наступило временное перемирие. Обманчиво спокойный ветер, веющий со стороны Франции, не мог усыпить бдительность флагмана королевского флота. А значит, пресловутый капитан Рок должен быть или отчаянным храбрецом, или круглым дураком, раз подставляет себя под жерла всегда готовых к бою пушек. Если только он действительно не…

– Эй, послушайте, но если это и в самом деле корабль-призрак, – боязливо понизив голос, проговорил юнга, – то ведь Року нечего бояться. Верно?

Люси поразилась столь точному совпадению их мыслей и, невольно вздрогнув, поплотнее завернулась в шаль. «Ну и ну, Люсинда, – словно наяву услышала она насмешливый голос адмирала, – моряки – те всегда были суеверными, но тебя-то не поймаешь на эту удочку!» Устыдившись своей слабости, Люси продолжала прислушиваться к разговору, снисходительно посмеиваясь над этими взрослыми детьми.

Матрос в куртке, давно отслужившей свой срок, неторопливо вытащил из кармана трубку, сделанную из китового уса. Он зажег спичку и поднес ее к трубке, откинув резную крышечку. Колеблющееся пламя на миг осветило загрубевшие черты его лица, насквозь продубленного беспощадным солнцем и соленым ветром.

– Я видел его, – глубоко затянувшись, отрывисто заявил он.

Головы всех, включая Люси, словно подсолнухи к солнцу, повернулись к нему.

– Я нес вахту на вышке в такой же вот вечер, как сейчас. На многие мили вокруг ничего не было видно, кроме моря да неба. И так долгие часы. У меня уж и глаза стали слипаться. Так я нарочно закурил вот эту самую трубочку. Да… Посматриваю я по сторонам, попыхиваю себе, и вдруг море раздалось в стороны, и из него вылетел корабль, прямо как… как сам дьявол из преисподней!

Люси поймала себя на мысли, что у нее, наверное, сейчас такие же круглые глаза, как у мальчишки-юнги.

– Я не мог шевельнуть языком. Не мог двинуться. Как будто от одного вида этого проклятого корабля у меня вся кровь застыла. Я пытался открыть рот, ну, чтобы закричать: «Полундра!» – и тут море словно поглотило корабль. И даже волны не поднялось. Отродясь такого не видывал. – Он передернул плечами. – И дай Бог больше не увидеть, чего и вам желаю, ребята.

Наступило молчание, нарушаемое лишь зловещим поскрипыванием рангоутов и ленивым хлопаньем обвисших парусов. За разговором матросы не заметили, как сгустились сумерки и все погрузилось во тьму. С моря на палубу вползали клубы белесого тумана, словно щупальца неведомого чудовища. Молчание становилось гнетущим. И вдруг, словно желая стряхнуть жуткое оцепенение, люди заговорили разом, одновременно.

– Я слышал, он метит свои жертвы, как это делает сам дьявол.

– А я – что он терпеть не может никакого шума, особенно женского визга и болтовни. Говорят, если девчонка не перестает голосить, со страху-то, он раз – и зашьет ей рот шпагатом.

– Этот злодей запросто, одним ударом сабли рассекает бедных морячков надвое, вот-те крест, сам слышал!

Молодой матрос, тот самый, который недавно насмехался над капитаном-призраком, желая поддразнить товарищей, озорно ухмыльнулся.

– Это что! – воскликнул он. – Если хотите знать, это чепуха по сравнению с тем, как он расправляется со своими пленницами. Один мой приятель клялся, что капитан Рок за ночь может лишить невинности десять девственниц!

– Ха! – презрительно фыркнул седой матрос. – Я делаю то же самое, после того как побуду в море месяцев семь.

Сосед подтолкнул его в бок:

– Только вряд ли они все бывают невинными, верно, старик?

Мужчины разразились громким хохотом. Люси нехотя решила, что ей лучше дать знать о своем присутствии, пока она не наслушалась невесть чего о похождениях моряков. Она встала со своего импровизированного сиденья – свернутых в круг витком толстых канатов – и, сделав несколько шагов, предстала перед любителями почесать языки. Ошеломленные мужчины тут же вскочили и вытянулись во фрунт, как будто по палубе шхуны вышагивал сам адмирал сэр Люсьен Сноу.

Люси привыкла, что ее приветствуют таким образом, поэтому и бровью не повела. Слава ее отца, одного из самых почитаемых адмиралов королевского флота, следовала за ней повсюду.

Она благожелательно улыбнулась матросам:

– Добрый вечер, джентльмены. Надеюсь, я не прервала вашу увлекательную дискуссию о преимуществах пиратства. – Легкий кивок в сторону молодого насмешника, который покраснел так, что это было заметно и в густых сумерках. – Ну, что же вы замолчали? Продолжайте, сэр. Кажется, вы собирались угостить нас еще одним рассказом о романтических подвигах капитана Рока?

Один из его товарищей выразительно кашлянул, и матрос, спохватившись, стащил с головы шапку и скомкал ее в руках.

– М-мисс Сноу, – запинаясь от смущения, начал он. – По правде говоря, я не знал, что вы поблизости. Вы уж простите, но я не смею… Боюсь, наша болтовня не очень-то подходит для женских ушей.

– А что, если я прикажу вас вздернуть на рее за непослушание?

От испуга у парня судорожно задергался кадык, и Люси вздохнула. Почему-то никому и в голову не приходило, что она может шутить. Большинство ее знакомых, как ей было известно, считали, что она начисто лишена чувства юмора. Тогда как ей, напротив, было свойственно очень тонкое понимание смешного.