Маргарет Барнс - Изабелла Прекрасная Страница 3

Она понимала, что ведет себя не очень благородно, совершенно забыв о тех высоких чувствах, которые испытала в церкви во время церемонии венчания, но ей хотелось, чтобы Эдуард так улыбался только ей. «Завтра, дорогая тетушка Маргарита, мы должны как следует с вами поговорить, и вы мне обязательно расскажете о жизни в Англии», — подумала она, чтобы отвлечься от недостойных мыслей.

Герольды дали сигнал идти к праздничным столам, и когда жених с невестой сели рядом за стол под золотым балдахином, находящимся на возвышении, они попробовали познакомиться поближе.

— Мои родители много лет заставляли меня учить английский. С того самого времени, как они договорились о нашей свадьбе, — сказала Изабелла.

— Это очень разумно с их стороны. Вам это поможет почувствовать себя увереннее, если вы сможете говорить с ездовыми, сокольничими и прочей челядью.

Тут с ней заговорил король Сицилии, а Эдуард вежливо поддерживал разговор с австрийским герцогом, но когда принесли жареного павлина, у них опять появилась минутка, чтобы перемолвиться словом, другим.

— Вам не утомительно разговаривать с таким множеством людей? — шепотом спросила Изабелла.

Казалось, это предположение удивило его.

— Утомительно? Нет, ничуть. Я — человек выносливый.

— Вообще-то, я тоже. Но мне кажется, я бы сейчас с большим удовольствием заснула и пропала бы целые сутки. Может быть, это от того, что меня несколько часов одевали, а потом вся эта церемония… Мне казалось, что я участвую в каком-то многочасовом представлении.

— Наверное, для невесты это намного тяжелее, ведь все на нее глазеют, — участливо согласился он. — А может быть, я просто привык ко всяким церемониям. Только вчера мне пришлось участвовать в одной из них почти целый день, когда я засвидетельствовал свое почтение вашему отцу. — Хотя он и был королем Англии, но в эту минуту состроил такую уморительную гримасу и сказал все это таким чисто мальчишеским тоном, что его юная невеста перестала относиться к нему с таким трепетом и благоговением.

— Я хотела пойти посмотреть, но меня не пустили, — сказала она.

— Если бы вам это разрешили, то уверяю вас, вы бы нашли всю эту церемонию ужасно скучной. Но ваш отец был великодушен. В обмен он вручил мне несколько прекрасных подарков, и среди них — великолепную гнедую кобылу. У нее на лбу белая звездочка и белые чулки на передних ногах. Ничто на свете не заставит меня разлучиться с этим благородным животным!

Изабелла рассмеялась над его горячностью. Как она знала, все англичане помешаны на собаках и лошадях.

— Надеюсь, вы ни за что на свете не расстанетесь ни с чем из того, что вам отдал мой отец?

Эдуард повернулся к ней и широко улыбнулся.

— Включая невесту! — весело сказали они разом.

Блюда были съедены, со столов была убрана лишняя посуда, оставались лишь кувшины с лучшими французскими винами. Гостей стали развлекать шуты, скоморохи и фигляры.

— Моя мама приготовила для меня несколько платьев, чтобы взять с собой в Англию. Фрейлины говорят, что теперь вашим придворным дамам будет о чем посплетничать до конца зимы, — призналась ему Изабелла.

Но Эдуард смеялся над кривляньями забавного карлика и не слышал ее слов. От вина и отблеска свечей его бледное лицо порозовело, он весело и непринужденно хохотал, с таким удовольствием и с такой готовностью веселился…

— Некоторые из платьев, которые я повезу с собой в Англию, — нежно-розового цвета. Говорят, этот цвет мне идет, — продолжала Изабелла.

Актеры начали декламировать какую-то скучную классическую поэму. Эдуард, с его живым умом, быстро переключился на слова жены, и она с удовлетворением почувствовала, что он гораздо лучше разбирается в дамских туалетах, чем ее братья.

— Густой розовый цвет с серебристыми блестками будет великолепно выглядеть при свете свечей, — согласился он, относясь к предмету с не меньшей серьезностью, чем любая дама.

Изабелла опять почувствовала себя взрослой и важной дамой.

— Как вам кажется, я им там в Вестминстере понравлюсь? — спросила она, бросая на него быстрый взгляд из-под опущенных ресниц, как весьма успешно обычно проделывала любимая фаворитка ее отца.

— Ну как же можно не восхищаться моей молодой королевой, когда она так юна и прекрасна? — Эдуард разжал ее пальцы, державшие кубок с вином, и галантно поднес их к губам. Безусловно, он обладал изысканными манерами, хотя Изабелла и чувствовала, что его внимание опять обращено на шутов и фигляров. И ей не понравилось, что он считает ее слишком юной, чтобы вызвать какое-то более глубокое к себе внимание.

Появились еще шуты, раздавались взрывы хохота и слышались комплименты, и до конца пира король Филипп, довольный восхищением своего молодого зятя, подарил ему забавного карлика.

— На тот случай, если вам наскучит ваша слишком юная супруга! — усмехнулась Изабелла, возя по столу вилкой, украшенной драгоценными камнями, кусок хлеба. Она проговорила эти слова с легким смешком, хотя в глазах ее блестели слезы.

Пока гости танцевали и веселились в Зале, фрейлины Изабеллы готовили ее к брачному ложу. Она вся дрожала, слушая их шутливо-непристойные советы, и сама не понимала — от страха или от волнения. Когда веселье было в самом разгаре и смех уже не прекращался, ее вовлекли еще в одну процессию — последнюю процессию этого дня, которая должна была закончиться в спальне невесты. Опустив глаза, она сделала прощальный реверанс перед отцом, когда он у дверей отпустил ее руку. Все сгрудились вокруг нее, держа факелы высоко над головами. «Да пошлет Господь наследника английскому престолу!» — кричали они, когда епископ благословлял огромное, покрытое драгоценным покрывалом, ложе. Она не осмеливалась поднять глаза и взглянуть в другую сторону, где непривычно тихо стоял Эдуард.

По знаку ее отца все стали покидать их. Мать поцеловала ее с такой горячностью, как будто она отправлялась в долгое путешествие в комнате, согреваемой жаровней. Бинетт стала ее раздевать. Снимая усыпанные драгоценными камнями туфли и подбитый мехом плащ, Изабелла прикрыла свои еще неразвитые груди длинными и пышными волосами. В последнюю секунду она приникла к заботливым рукам своей старой нянюшки.

— Ну, ну, моя милая! — успокоила ее Бинетт. — Уже нет возврата к девичьей скромности. — И Изабелла, которой судьба подарила вполне приемлемого супруга, была уже в достаточной степени женщиной, чтобы понимать, что, в сущности, она этого уже и не желает.

Наконец она, совершенно нагая, оказалась между простынями. Полог задернули; впервые в жизни рядом с ней лежал мужчина. Они услышали, как щелкнул замок, как стали затихать шаги и смех удаляющихся женщин. Все огни в опочивальне были погашены за исключением небольшого ночника, который просвечивал через полог кровати, как маленькая мерцающая звездочка. Напряженная и беспомощная, как пойманный в ловушку зверек, Изабелла ожидала, когда начнется то, что было источником шуток фигляров и насмешек гостей, которые она слышала сегодня.