Линда Миллер - Эмма и незнакомец Страница 3

— Может быть, мне следовало добавить «спасибо»? — забеспокоилась Эмма, через полное плечо мистера Лэтропа читающая жирный шрифт.

Кондуктор мягко улыбнулся.

— Мне кажется, достаточно ясно, что вы будете благодарны за любую помощь, мисс Эмма. Она вздохнула.

— Иногда все кажется просто безнадежным. Как конец в «Анне Карениной». Вы читали эту книгу, мистер Лэтроп?

Он смутился.

— Нет, насколько мне помнится, мисс Эмма. Нет возможности читать, когда проводишь все дни на колесах.

Эмма понимающе кивнула, протягивая ему остальные объявления.

— Думаю, что нет. Мне кажется, шум постоянно отвлекает.

В обязанности мистера Лэтропа входило проследить, чтобы люди и животные заняли в поезде положенные им места. Поэтому он оставил Эмму, унося ее объявления и попрощавшись с ней поднятием шляпы. Каждое Рождество Эмма дарила ему пару вязаных носков и коробку засахаренных орехов. Сейчас она забеспокоилась, было ли это достаточным вознаграждением для человека, который самоотверженно пытался ей помочь.

Минутку помедлив, Эмма пробежала взглядом по прибывшим пассажирам, потому что никогда не теряла надежды найти среди них одну из своих сестер. Проходя вдоль путей, она чуть не наткнулась на скат из товарного вагона. Не говоря уже о человеке и лошади, которые спускались по скату.

Эмма испуганно вздохнула и отшатнулась назад, а человек на лошади улыбнулся ей и прикоснулся к полям потрепанной шляпы. Он был похож на жалкого бродягу, а не на джентльмена, но у Эммы под ложечкой возникло совсем не неприятное ощущение, когда она отвечала на его приветствие.

— Надо смотреть, куда вы едете, — резко сказала она.

Управляя своим конем едва заметными движениями затянутых в перчатки рук, незнакомец заставил нервное животное спуститься в грязь и шлак возле путей. Очевидно, его позабавило, что Эмма обиделась, потому что он все еще широко улыбался, показывая белые зубы на загорелом заросшем лице.

Низко шутливо поклонившись, он сказал:

— Мои извинения, ваша милость.

Он негромко засмеялся и ускакал.

Эмма пригладила волосы, вздохнула, приподнимая свои юбки, и отправилась в обратную дорогу. Ей казалось, что теперь никто не заботится о хороших манерах.

Что-то в этом человеке на лошади взволновало Эмму, и она заставила себя думать о поиске своих сестер. Даже если она столкнется с ними лицом к лицу, в отчаянии думала она, она может не узнать их. Люди меняются за тринадцать лет. Они теперь уже взрослые.

Подходя к Первому территориальному банку, Эмма все еще была погружена в свои мысли. Через окно она увидела Фултона Уитни, который не скрывал, что жаждет стать ее мужем. Это был высокий блондин, очень красивый, в полосатых брюках и жилете поверх белой хлопчатобумажной рубашки, рукава которой поддерживались резинкой, как у настоящего джентльмена.

Он смущенно улыбнулся, когда Эмма помахала ему, и она пошла дальше, понимая, что Фултону не понравилось бы, если бы она зашла в банк. «Дело есть дело», — всегда говорил он, а Эмма принадлежала другой стороне его жизни.

Эмма нахмурилась. Иногда Фултон заставлял ее чувствовать себя, словно она соломенная шляпа, которую положили на полку на зиму, и ее беспокоило, что ее сердце не начинало биться сильнее, когда она смотрела на него.

Снова приподняв юбки, Эмма посмотрела по сторонам и перешла дорогу, не имея желания снова проходить мимо «Желтого чрева». Намного приятнее смотреть на сияющую синюю гладь Хрустального озера, находящегося буквально в двух шагах от главной улицы.

Фултон твердо верил, что благодаря этому огромному и прекрасному озеру Витнивилл когда-нибудь станет процветающим курортом, и вкладывал деньги в развитие города. Хлоя выбрала город по той же причине.

Из салуна «Звездная пыль» доносилась веселая музыка, и Эмма, покачивая в такт головой, поспешила в библиотеку. Там, как обычно, никого не было, и она как раз ставила на место «Анну Каренину», когда чудовищный взрыв сотряс стены и в рамах задребезжали стекла.

Сердце Эммы забилось вдвое чаще обычного, когда она бросилась к входной двери, искренне ожидая увидеть самого Господа Бога верхом на облаке в окружении ангелов. Пришел конец света, и осталось только посмотреть, возьмут ли ее на небеса или оставят плавать в огненном озере.

Но в небе не было ни облачка и уж точно не было и следа Бога. Эмма совершенно успокоилась, потому что находились и такие, кто говорил, что она не менее грешна, чем Хлоя, и для нее не будет места в раю.

Мимо нее по улице бежали люди, кругом слышались возбужденные крики. Звенел пожарный колокол. Эмма почувствовала едкий запах гари.

Она не сделала и трех шагов, когда поняла, что салун «Желтое чрево» почти разрушен. Его фасад исчез полностью, являя взору посетителей, лежащих на столах, как тряпичные куклы, забытые в театре. Огонь разгорался с каждой секундой все сильнее.

Несмотря на звон пожарного колокола, Эмма не видела пожарных с их длинными шлангами и специальным насосом. Она подошла поближе, чтобы посмотреть, как горожане вытаскивают пострадавших на заполненную людьми улицу.

— Отойдите! — кричал доктор Ваверли, не славившийся терпеливым характером. — Отойдите, черт возьми, дайте беднягам немного воздуха!

Щеки Эммы вспыхнули от слов доктора, но она осталась на месте. Как будто она помогала, просто присутствуя на месте происшествия.

Хотя она стояла на цыпочках, она не могла хорошо разглядеть раненых, но увидела, как Хлоя и ее девочки пестрым ручейком яркого шелка и атласа потекли через дорогу из салуна «Звездная пыль».

— Что здесь такое приключилось, док? — поинтересовался Этан Петерс, редактор «Витнивилльского оратора».

— Не имею представления, — отвечал сердитый старик, который правил сломанные конечности, удалял пули и воспаленные ногти в Витнивилле почти со дня его основания, — и не путайтесь у нас под ногами. Когда кто-нибудь узнает, что случилось, мы обязательно расскажем вам!

Эмма прикусила губу, наблюдая, как под присмотром доктора Ваверли раненых переносят в салун «Звездная пыль». Она подошла ближе, но даже в свои двадцать лет Эмма не смела нарушить строгий приказ Хлои никогда не входить в это заведение.

Девушка постояла на тротуаре, пока не улеглось все волнение и тлеющие остатки салуна «Желтое чрево» не утонули в воде, накачанной из озера. Она медленно пошла в библиотеку.

Эмма оставалась там до закрытия, занося в каталог книги и читая время от времени страничку из «Маленьких женщин». Люди входили и уходили весь день, но никто не знал о несчастье, приключившемся в «Желтом чреве», больше самой Эммы.

Ровно в пять часов она закрыла библиотеку, заперла дверь длинным медным ключом и пошла домой. Если кто в городе и знал о происшедшем, кроме Доктора, так это Хлоя. ***