Хизер Гротхаус - Бесстрашная охотница Страница 3

– Да, мы из клана Левенах, я знаю. – Беатрикс шмыгнула носом. – Но какая из меня колдунья? Ведь я почти ничего не умею. Я даже не могу заговорить воду, заставив ее закипеть.

– Ты настоящая колдунья, Беатрикс, поверь мне. Но ты права насчет того, что твое могущество становится менее очевидным…

– Менее очевидным?

– Да, именно так. Но в этом твоя защита. Сейчас рядом с тобой нет никого из клана Левенах, поэтому твоя сила сделала бы тебя легкой мишенью. По мере того как нас становилось все меньше, некоторые из наших возможностей становились тайными. Но они вернутся в момент решающей схватки со злом, когда ты встретишься с тем, чья сила под стать твоей.

– Но кому нужна колдунья без силы? – в раздражении пробурчала Беатрикс. – Колдунья без силы – как мужчина без своего мужского копья.

– Ох, Беатрикс!.. – Отец взревел от хохота.

– Но разве не так? Ведь я бессильная ведьма.

– Сейчас у тебя ровно столько cил, сколько тебе нужно, – сказал отец, все еще посмеиваясь. – Ты можешь приходить к колодцу и видеть там будущее. Самое же главное – ты можешь выслеживать и убивать вампиров лучше, чем кто-либо другой за всю историю клана Левенах. Ты станешь гордостью нашего клана.

– Лимнийцы скорее всего повесят меня как ведьму. Но самое смешное, что я и есть ведьма, только ничего не могу!

– Ты продолжаешь говорить лимнийцам о том, что помолвлена?

– Да, но они мне уже не верят. Они все время расспрашивают меня о моем женихе, а я все время забываю, что рассказывала им в последний раз.

– Скоро с этим будет покончено, – пообещал отец. – Он обязательно придет, поверь мне. Удачи тебе, моя маленькая Беатрикс.

– Нет, папа, не уходи! – взмолилась Беатрикс, глядя, как подернулась рябью вода.

Она не хотела, чтобы отец уходил, не хотела в который уже раз смотреть на белого зверя, носившегося по полям и лесам. Она множество раз видела этот образ, но он ни о чем ей не говорил.

Как бы там ни было, на подернутой рябью воде уже возникло что-то белое. Беатрикс знала, что вскоре она увидит четвероногое создание, в честь которого и был назван ее постоялый двор. Белый Волк… Может, на сей раз, он будет пить воду из лесного ручья, может – стоять на лесной опушке, а может быть – трусить по узкой лесной тропинке. Но он по-прежнему останется для нее все тем же непонятным символом, давно уже потерявшим всякую значимость для Беатрикс Покинутой, Беатрикс Растоптанной, Беатрикс Бессильной Ведьмы.

Она уставилась на дрожащее изображение на воде. Потом нахмурилась и вздохнула.

Перед ней действительно был Белый Волк.

Но на этот раз зверь сидел за столом в каком-то постоялом дворе, весьма напоминавшем тот, что находился у нее над головой. Причем в лапе он держал кружку с элем.

Глава 2

1 октября 1104 года Эдинбург

– Выходит, вы пришли, чтобы узнать о кровососах, да?

Олдер неспешным точным движением поднял со стола кружку с элем, внимательно изучая при этом толстого неопрятного мужчину, сидевшего напротив. Едва заметно кивнув в ответ на вопрос, Олдер поднес к губам кружку, не сводя глаз с жалкого смертного.

Толстяк захихикал, и круглый живот его под грязной потрепанной туникой затрясся. Рубашка же с засаленным воротником была сшита изо льна тонкой выделки, и Олдер невольно задумался о том, что сталось с аристократом, у которого она была украдена. Тут сводник наклонился к Олдеру – словно хотел поделиться с ним каким-то секретом. И тотчас же усилилась ужасная вонь, исходившая от толстяка, так что Олдер невольно поморщился.

Толстяк же, откашлявшись, проговорил:

– Что ж, вы обратились к нужному человеку. – Он подмигнул собеседнику и, откинувшись на спинку стула, накрутил на палец одну из длинных золотых цепей, что висели у него на шее. – Как вас зовут, мой друг-англичанин?

Олдер колебался не дольше мгновения. Что с того, что этот мерзавец узнает его имя? Никто из тех, кто выживет сегодня, все равно его не запомнит.

– Олдер де Уайт, – представился он, пожав плечами.

Когда-то это имя кое-что значило. Неужели человек, который его носил, все еще существует?

– Олдер де Уайт? Имя вам подходит[3], должен сказать!

Мужчина расхохотался, затем окинул собеседника взглядом. У Олдера были очень светлые, почти белые волосы, а также очень бледная кожа.

– Да, верно, подходит.

Олдер закивал и ухмыльнулся, дабы сводник чувствовал себя непринужденно в его обществе и продолжал говорить.

– Что же, Олдер де Уайт, я с удовольствием поделюсь с вами тайнами кровожадных убийц, но лишь после того, как утолю свою жажду. – Повернув голову, он заорал на проходящую женщину. – Эй, шлюха, выпивку неси!

Молодая женщина, одетая лишь в исподнее, которое было слишком узким для нее, принесла поднос к столу, за которым сидели мужчины. Олдер видел, что под поношенной льняной рубашкой у нее ничего не было. Соски, натянувшие ткань, и темный треугольник волос, просвечивающий под ветхой тканью, говорили о ее ремесле куда красноречивее, чем укороченный подол, открывавший взгляду икры над короткими кожаными ботинками. Черные волосы ее, заплетенные в косу и уложенные вокруг головы, были почти такого же цвета, как тени под глазами и синяки на плечах и на щеке.

Она уставилась на толстяка тяжелым взглядом, затем наполнила кружку, низко наклонившись над столом и давая возможность Олдеру хорошенько разглядеть ее грудь. Причем Олдер, сразу же заметив все ее синяки, вопросительно взглянул на сводника. Тот улыбнулся и спросил:

– Тебе она нравится? Обычно я приберегаю ее для себя, но за хорошую цену могу поделиться ею с добрым другом на вечерок. – Толстяк подмигнул и добавил: – Она сделает все, что пожелаешь.

И в тот же миг, не меняя выражения лица, женщина развернулась к Олдеру и оттянула вниз рубашку, выставив напоказ грудь.

– Ну, что скажешь? – Сводник снова улыбнулся.

– Я подумаю, – ответил Олдер, глядя лишь в глаза женщине.

Та спокойно встретила его взгляд и лишь через мгновение вздрогнула – словно очнулась от глубокого сна.

«Убери поднос. Оденься. Собери свои пожитки и уходи отсюда, иначе ты умрешь. Умрешь здесь, сегодня».

Женщина поспешно прикрыла грудь и в растерянности уставилась на Олдера. А тот, повернувшись к своднику, проговорил:

– Возможно, я куплю ее у тебя на ночь. Но это случится после того, как мы поговорим.

– Да, конечно.

Толстяк захихикал и ленивым взмахом руки отпустил женщину, не догадываясь о том, что больше уже никогда не увидит свою любимицу.

– Я думаю, вы ей понравились, – добавил он, выразительно взглянув на собеседника.

– Я нравлюсь всем, – ответил Олдер.