Джейн Кренц - Любовница Страница 30

— Долгие годы меня заставляли прислушиваться к чужим советам, милорд. А также следовать им. Но теперь, слава Богу, я женщина независимая.

— Вот как? Независимая?

— Именно так. Черт возьми! На этой печати какой-то дурацкий цветок, а совсем не феникс!

Маркус равнодушно скосил глаза на печать:

— А чего вы ожидали? Только полный идиот станет использовать собственную печать и воск для письма с угрозами. Ведь в таком случае его легко узнают.

Ифигиния сердито сверкнула глазами. Мастерс прав. Но это совсем не значит, что она позволит ему недооценивать свои способности — граф и без того недопустимо высокомерен.

— Я с самого начала полагала, что у вымогателя могут быть две печати, одну из которых он использует исключительно для своих грязных посланий, — пояснила она. — Он может даже пользоваться разным воском — одним для обычной переписки, другим для преступной.

— Ну так что?

— А то, что я надеялась найти или вторую печать, которую злоумышленник вряд ли станет прятать, или же следы черного воска в ванночке.

— Ванночка… Конечно же! — Маркус с невольным уважением посмотрел на нее. — Почти невероятно, чтобы злоумышленник пользовался двумя разными ванночками для плавки воска.

— Даже если он пользуется разным воском, плавит-то он его, разумеется, в одной плошке. — Ифигиния пристально разглядывала ее. На краях ванночки остались следы лишь красного цвета.

— Ну как? — вежливо поинтересовался Маркус.

— Никакого намека на черный воск.

— Я же предупреждал вас. У Лартмора есть свои недостатки, но он ни в коем случае не вымогатель.

Ифигиния сунула ванночку обратно в ящик.

— Меня всегда раздражали люди, говорящие «я же предупреждал»…

— Я учту.

— Будьте так любезны.

Маркус окинул ее долгим взглядом:

— Мне кажется, наши отношения будут весьма непростыми, миссис Брайт.

— А мне они кажутся элементарными.

— Неужели?

— Именно так, — холодно подтвердила Ифигиния. — Нас объединяет общий интерес, милорд. Мы оба пытаемся найти вымогателя, хотя вы, кажется, больше заняты проблемой доказательства моей виновности, милорд.

— Совсем напротив, Ифигиния. Кроме поисков злодея, нас с вами объединяет и еще кое-что.

— Что же, позвольте спросить?

— Страсть, моя дорогая. Необузданная, откровенная страсть. Или вы забыли, чем мы только что занимались в галерее Лартмора?

— Нет, не забыла, — зарделась Ифигиния. — Небезынтересное занятие.

— Благодарю вас, — насмешливо склонил голову Мастерс.

— Однако я начинаю подумывать о том, как бы избежать подобных занятий в дальнейшем.

Глаза Маркуса блеснули в свете свечи.

— Как же вы надеетесь этого избежать?

— Вы увидите, милорд, — я женщина с характером. И обычно я добиваюсь всего, чего хочу добиться. — Она поставила на место свечу. — Ну а теперь пойдемте отсюда. Здесь больше нет ничего интересного.

— Не согласен, — вызывающе-вкрадчиво проговорил Маркус, отступая от стола и беря ее за руку. — Мой интерес сильно возбужден, дорогая миссис Брайт. И точно так же, как и вы, я привык добиваться всего, чего хочу добиться.

Глава 7

Два дня спустя Ифигиния сидела за столом в своей библиотеке и рассматривала эскиз оформления первого этажа дома. Они с Амелией затеяли новый архитектурный проект, и необходимо было разработать целую серию эскизов к нему.

Они собирались построить новую площадь городских зданий, которая в будущем получит название Брайт-Плейс, в память родителей Ифигинии. Название проекта до сих пор хранилось в глубокой тайне, его знали лишь родственники Ифигинии и ее доверенное лицо Адам Мэнваринг. Эта секретность объяснялась необходимостью продолжения игры в любовницу Мастерса. Ифигиния боялась сплетен.

Бог знает что может произойти, если она преждевременно откроет свое авторство! В лучшем случае на всех балах и приемах ей не дадут прохода потенциальные инвесторы. А в худшем — вопросы будут расти как снежный ком, и в конце концов любопытные докопаются до ее прошлого.

Дома будущей Брайт-Плейс должны быть совершенно не похожи на те, что повсеместно строятся теперь в Англии, решила Ифигиния. Но она не собиралась и слепо копировать конкретные античные образцы. Ей хотелось создать гармоничный сплав лучших черт античной и современной архитектуры.

В решении этой задачи важен был не только внешний облик зданий, но и их интерьер. В своем проекте Ифигиния не могла не учитывать особенностей английского климата. Ее здания будут строиться из лучших материалов, а в технике строительства она рассчитывала позаимствовать кое-какие идеи, почерпнутые из теоретической статьи Маркуса о возведении фундаментов.

Ифигиния давно дала себе клятву не повторить судьбы отца и не стать пленницей античной традиции. Но она не собиралась также и создавать карикатуры на классику, дав волю своим опасным артистическим склонностям, унаследованным от матери.

Ее целью был изящный синтез. Решая эту задачу, Ифигиния опиралась на то, чему научил ее отец, — четкое видение перспективы, выдержанность стиля, знание классических деталей ансамбля. Но кроме этого, ее проект был отмечен дерзкой оригинальностью, которая была завещана Ифигинии матерью.

Она прекрасно понимала, что своим предыдущим успехом с площадью Утренней Розы она обязана прежде всего тому, что в полной мере учитывала особенности английского ландшафта. Она не хотела повторять распространенной ошибки многих архитекторов и не пыталась слепо перенести на английскую почву здания, рассчитанные на сухой жаркий климат Греции и Италии. Покупателям нужны дома, в которых будет тепло и уютно и в сырость, и в мороз.

Ифигиния критически пересмотрела все новейшие достижения современной архитектуры. Во всех комнатах ее особняков предусматривались высокие потолки и великолепные широкие окна — архитектурный стиль отца. Мистер Брайт был трепетно влюблен в традиции Древней Эллады…

Классические черты она дополнила изящными лестницами и легкостью, воздушностью внешнего облика в противовес тяжеловесной античности. Глубокий художественный инстинкт подсказывал ей, что эти архитектурные стили будут превосходно сочетаться друг с другом.

Ифигиния отложила ручку и выглянула в окно на улицу.

Занимаясь своей любимой работой, Ифигиния обычно начинала мыслить четко и логично. Поэтому иной раз, когда нужно было обдумать что-нибудь важное, она принималась чертить наброски какой-нибудь библиотеки или гостиной.

Но сегодня не помогал и этот испытанный способ. В мыслях ее царил хаос.

Вчера вечером была та же история.

Ифигиния с раздражением понимала, что не может сосредоточиться с той самой минуты, как Маркус ворвался в бальный зал Фенвиков, подхватил ее на руки и унес в ночь…