Конни Мейсон - Жемчужина гарема Страница 30

— Посмотрим, — презрительно бросила Криста. Рыжебородый не успел ответить, потому что возвратился Хаджи и сообщил, что все готово к отъезду.

— Стереги ее получше, Хаджи, она замышляет побег, — предупредил Рыжебородый.

Криста, слушая их разговор, мысленно благословила Селиму за то, что та научила ее арабскому.

— Я отвечаю за нее своей жизнью, — сказал Хаджи, кланяясь на прощание Барбароссе. Потом он схватил Кристу за руку и в буквальном смысле слова поволок к каравану. Погонщик заставил одно го из верблюдов опуститься на колени, а Хаджи подтолкнул Кристу к странному приспособлению на спине животного.

Криста с удивлением разглядывала подобие полосатой палатки, которое называлось бассураб. Она знала, что бассураб предназначен для передвижения женщин, но ни разу в нем не путешествовала. Палатка должна была защитить ее от прямых солнечных лучей, но от жары защитить не могла и вдобавок казалась очень неудобной. Криста пыталась сопротивляться, однако вскоре она уже сидела на плетеном сиденье внутри палатки, вцепившись в него что было силы, потому что верблюд уже поднимался на ноги. При движении верблюда бассураб раскачивался из стороны в сторону, и это напоминало качку на корабле. Единственным утешением было то, что она могла видеть окружающее через прорезь в палатке.

Почти две недели караван двигался на юг через скалистые горы, плодородные долины, пересекая ручьи и леса, состоявшие из можжевельника и сосен. Ночью ставили шатры и разжигали костры для защиты от хищников. Из разговоров янычар Криста узнала, что в лесах в изобилии водятся львы и леопарды.

В первую же ночь в шатер Кристы вошла старуха и принесла ужин, состоявший из инжира, маслин, сыра и козьего молока. Криста обрадовалась, узнав, что в караване есть еще одна женщина, кроме нее, но в настоящий восторг привело ее то, что старуха говорила по-английски. Присмотревшись повнимательнее, Криста увидела, что, хотя лицо у женщины смуглое и морщинистое, глаза у нее голубые, а черты лица совсем не восточные.

— Меня зовут Ленора, — сказала старуха, поставив перед Кристой поднос. — Абдулла послал меня прислуживать тебе.

— Ты говоришь по-английски! — в восторге воскликнула Криста. — Как это замечательно! Ты родилась не здесь, — уверенно прибавила она.

— Да, я была англичанкой, — кивнула старуха, расставляя перед Кристой еду. — Я попала в плен, так же как и ты.

— Если ты родилась англичанкой, ты ею и осталась, — озадаченно проговорила Криста.

— Я уже давно перешла в мусульманскую веру. Мой бог — Аллах. Я не была так хороша собой, как ты, госпожа. Даже в юности. И я сделала все, чтобы остаться в живых. Старый бей купил меня, чтобы я стала компаньонкой его любимой наложницы. У меня не было причин жаловаться на судьбу, пока оба они были живы, но теперь все изменилось. Теперь я принадлежу Абдулле. — Вдруг она заговорила о другом, словно испугавшись, что сболтнула лишнего: — Мы пока не вступили в пустыню, здесь много воды. Не желаешь ли искупаться?

— О да, — с благодарностью согласилась Криста. — С удовольствием. — Несколько минут она молча наблюдала за Ленорой, а потом отважилась задать вопрос: — Ленора, ты когда-нибудь пыталась бежать?

Ленора ответила ей испуганным взглядом.

— Бежать? Куда я могла бежать? И зачем? Нет, госпожа, сейчас я по крайней мере знаю, на что рассчитывать.

— Пожалуйста, называй меня Криста, — попросила Криста, потому что женщина напоминала ей Марлу, которую пираты оставили на борту «Милого друга».

Больше Криста впрямую не заводила разговор о побеге, чтобы не пугать Ленору, но ничто не могло заставить ее отказаться от этой мысли. Когда-нибудь, когда наступит подходящий момент, Ленора поможет ей, и она доберется до своих родителей.

Дни шли за днями, такие неразличимые, что Криста изнывала от тоски. Иногда караван двигался совсем медленно, особенно когда пересекал холмистую местность, по-арабски именуемую «тэл». Там Криста часто видела кочевников, которые передвигались за своими стадами, а на привалах строили гурби — разборные жилища из веток и глины.

Долгое время караван двигался на запад. Криста думала так потому, что местность почти ничем не отличалась от Алжира — горы до пятисот футов высотой, плодородные речные долины. В конце второй недели они вышли на песчаную равнину, покрытую пшеничными полями и оливковыми рощами, которую окружали пологие лесистые холмы. Оживление среди янычар подсказало Кристе, что цель путешествия близка, и у нее упало сердце. Ленора подтвердила ее опасения.

До сего времени никаких возможностей для побега не появлялось. Хаджи, верный своему слову, приставил к ней надежную охрану, каждую ночь у ее шатра, сменяя друг друга, дежурили янычары. Мысленно рисуя ужасную судьбу, которая ожидает ее в Константине, Криста решила, что ждать больше нельзя. Отбросив осторожность, она открылась Леноре.

— Но это невозможно, — в ужасе вымолвила старая женщина.

— Возможно, если ты согласишься мне помочь, — в отчаянии взмолилась Криста. — Мы можем убежать вместе. Неужели тебе не хочется снова стать свободной?

— Свободной? — с недоумением повторила Ленора. — Я… это было так давно. — Наступило длительное молчание. Криста надеялась, что мысль о свободе пустит корни в сердце старой женщины. Но следующая же фраза Леноры доставила ей глубокое разочарование. — Свобода — это просто слово.

— Женщина не может быть свободной.

— Но вспомни свою семью. Неужели у тебя нет никого, кто был бы счастлив, если бы ты вернулась?

— Нет, — покачала головой Ленора. — Я была горничной у одной дамы, и она взяла меня с собой в путешествие на Сицилию. Тогда мы и попали в плен к пиратам. А вся моя семья умерла от мора много лет назад. Только я одна и осталась в живых. Нет, госпожа, мне некуда и не к кому возвращаться.

— Тогда я возьму тебя с собой к моим родным, — настаивала Криста.

Но Ленора снова покачала головой.

— Неужели ты думаешь, что мы долго протянем вдвоем в этих горах? А кроме того, капитан Хаджи ни за что не допустит, чтобы ты сбежала. Для него это все равно что самоубийство. И для меня тоже.

— Пожалуйста, Ленора, помоги мне, — продолжала умолять Криста. — Вместе мы что-нибудь обязательно придумаем. Мы должны попасть в Тунис, где рабство отменено и где живут мои близкие. Они будут тебе рады.

— Простите, госпожа, я слишком стара для то го, чтобы менять жизнь.

— Но если ты не хочешь бежать со мной, помоги по крайней мере мне.

— А ты знаешь, что с нами будет, если мы вернемся в Константину без тебя? — сурово спросила Ленора.

Криста неуверенно покачала головой. Казалось, эта жестокая страна уже ничем не может ее удивить.