Барбара Картленд - Тайная власть Страница 30

Князь не двинулся с места. Он смотрел на ее лицо, повернутое к огню.

– Неужели вы думаете, что я соглашусь с вашим решением и приму ваш отказ?

– Но… вам… придется. – Алана почувствовала, что дрожит.

– Почему?

– Потому что я не могу выйти за вас замуж. Я вообще никогда не выйду замуж.

– Зачем говорить так? – спросил князь, – Что за нелепое утверждение!

– Но это правда… Мне не хочется говорить на эту тему.

– Вы действительно думаете, что я подчинюсь вашему решению, не потребовав от вас объяснений? И постарайтесь, чтобы они убедили меня.

Алана повернула к нему голову. Выражение ее глаз было одновременно трагичным и бесконечно трогательным.

– Вы что-то скрываете. Мне всегда казалось, что в вас есть что-то загадочное. Когда Шарлотта открыла мне, кто вы есть на самом деле, я подумал, что в этом разгадка. Но я ошибался, у вас есть своя тайна.

– Пожалуйста, я прошу вас… – взмолилась Алана. – Не испытывайте на мне свой инстинкт. Уходите, оставьте меня одну… нам больше не о чем говорить.

– То, о чем вы просите, невозможно!

– Пожалуйста… умоляю вас!

– Я обязан отказать вам в этой просьбе, – ответил князь, – не только ради меня, но и ради вас самой. Вы не хуже меня знаете, что мы созданы друг для друга. Я сумею сделать вас счастливой, Алана. – И, очаровательно улыбнувшись, он добавил: – Сейчас во мне говорит русский, но я убежден, что мы будем бесконечно счастливы вместе, что, на удивление всему свету, наш брак окажется идеальным.

– Но… но я не могу… выйти за вас замуж.

В ее голосе послышалось рыдание, которое не ускользнуло от внимания князя.

– Но почему, любимая? – спросил он. – Ты знаешь, что я люблю тебя, и я знаю, что ты тоже меня любишь. Я узнал это из твоей музыки. Когда я поцеловал тебя, ты отдала мне свое сердце.

– Но я… я все равно… не могу, – прошептала Алана.

– Расскажи мне, почему! – настаивал князь. – Я должен знать это. Неужели ты хочешь, чтобы я ушел от тебя без всякого объяснения и провел остаток жизни, мучаясь, сомневаясь и недоумевая? Драгоценная моя, будь благоразумна. Ты уже заставила меня страдать так, как не доводилось большинству мужчин.

– Хорошо… хорошо, я… расскажу. – Алана вздохнула, еле сдерживая слезы, – Тогда вы поймете, что… я… не могу выйти за вас. Более того, вы сами… не захотите жениться на мне.

Князь только нежно улыбнулся в ответ, и она поняла, что он не верит ей.

– По-видимому, – продолжала она, – вам недостаточно того, что я нянчу детей пастора, что я сирота, у меня нет ни денег, ни знатного происхождения, что я совсем неподходящая пара для князя Ивана Катиновского.

– Вы забываете, – ответил он, – что я видел вас в роли светской дамы. Вы играли блестяще и не допустили ни малейшего промаха. Так притвориться нельзя. Вы были совершенно естественны. – Он смолк. Потом, прежде чем Алана сумела возразить ему, добавил: – Не важно, где вы родились и воспитывались, кто были ваши родители и какую работу вы выполняете, чтобы прокормить себя. Главное – то чувство, которое мы испытываем друг к другу. Вы моя, Алана, вы извека предназначены мне! Это бесспорно и не связано с тем, станете или нет вы моей женой.

Алана затрепетала, так страстна была его речь. Через некоторое время он уже спокойно произнес:

– Я не буду приближаться к тебе, как бы мне этого ни хотелось. Это было бы нечестно, ведь я знаю, стоит мне поцеловать тебя, и никакие слова не понадобятся. Мы растворимся друг в друге, как это случилось в замке, и больше не будет сомнений, кем мы являемся друг для друга. – И он добавил глухим голосом: – Господи, мне так хочется поцеловать тебя. Я едва сдерживаю себя, поэтому поспеши, любимая, поскорее скажи мне все, что ты хотела, и я обниму тебя.

Алана вытянула руки, как бы пытаясь удержать его на расстоянии. Закрыв глаза, потому что не, могла дольше вынести ту любовь, которая светилась в его взгляде, она едва слышно проговорила:

– Думаю, Шарлотта сказала вам, что моего отца звали Ирвинг Викхэм, он был учителем музыки. Моя мать… она была… урожденная княжна Наташа Катиновская!

– Моя родственница? – после длительного молчания спросил князь.

– Двоюродная сестра вашего отца.

– Должно быть, она вышла замуж за твоего отца много лет спустя после того, как мой уехал из России.

– Да, много позже.

– Расскажи мне, как это произошло.

Алана глубоко вздохнула.

– Мой дед, к большому неудовольствию всей семьи Викхэм, был очень музыкален. Не проявив ни малейшего интереса к управлению имением своего отца, он вступил в большой оркестр на севере и постепенно завоевал известность в качестве дирижера. Он выступал под псевдонимом Аксела Алстона. – Алана на секунду остановилась, словно предполагая, что князь должен помнить это имя, но тот промолчал, и она продолжила: – Как-то мой дед гастролировал с оркестром по всей Европе. Закончиться гастроли должны были в Санкт-Петербурге.

– В каком году это было? – перебил князь.

– В тысяча восемьсот пятьдесят восьмом, три года спустя после смерти Николая I. Тогда страной правил уже Александр II.

– Это совсем другой царь!

– Да, – согласилась Алана, – но моей матери это не помогло.

– Почему нет?

– В Варшаве мой дед заболел. Мой отец, который был первой скрипкой в оркестре, занял его место, чтобы не подводить товарищей. В таком составе они и прибыли в Санкт-Петербург.

– Там-то он и познакомился с вашей матерью?

– Она была очень молода и ослепительно хороша собой. Как отец впоследствии признавался мне, красивее женщины он не встречал. Она попросила его давать ей уроки музыки. В то время среди русской аристократии было модно нанимать известных музыкантов, правда, в основном французов.

– Итак, они полюбили друг друга, как мы с тобой, – нежно произнес князь.

– Да, полюбили, – согласилась Алана. – Они знали, что родители моей матери никогда не согласятся на этот брак и потому… бежали.

– Смелый поступок!

– Они обвенчались в маленькой, убогой церквушке возле границы и уехали в Польшу, надеясь, что будут жить спокойно и счастливо.

Голос Аланы дрогнул, и князь спросил:

– Что-то им помешало?

– По-видимому, моя мать не знала того, что после отъезда вашего отца царь Николай наложил строгий запрет на то, чтобы кто-нибудь из семьи Катиновских покидал Россию. Ослушавшимся грозило преследование со стороны тайной полиции, которая должна была возвратить их в страну или даже, в случае сопротивления, убить.

– Я не знал этого, – резко выпрямился князь. – Почему же тогда мой отец остался в живых?

– Возможно, он был слишком знаменит и богат, у него было много влиятельных друзей по всей Европе, – ответила Алана. – Но мои родители были совсем в другом положении. Один преданный друг моей матери сообщил им, что их разыскивает полиция, и им пришлось скрываться.