Анн Голон - Путь в Версаль Страница 30

Анжелика замедлила шаг возле главного входа, над которым висели большие старинные часы, горели факелы и взад-вперед сновали часовые. Вонь с ближних улиц была ужасной. Это мрачное и старинное здание нагоняло тоску, от него веяло пытками, холодом и заключенными.

«Ну хватит, — сказала себе Анжелика, — надо идти». И она смело направилась к главному входу. Охранник провел ее в большой зал.

— А, вот и ты, — сказал капитан, увидев ее. Он курил, сидя за столом, пил вино и разглагольствовал с подчиненными.

— Я не думал, что она придет, — сказал один из солдат, который присутствовал при их разговоре два дня назад.

— А я был в этом абсолютно уверен! — торжествующе воскликнул капитан. — Я видел много мужчин, которые не держат слова, — сказал он с видом философа, — но шлюха, если пообещала, то обязательно будет в срок. Ну что ж, моя дорогая, — сказал капитан, улыбаясь.

Анжелика опустила голову под его испытующим взглядом.

— Я хочу тебя, — продолжал он, похлопывая ее по бедрам. — Но сначала тебя проведут и осмотрят.

Осмотрев, надзирательница проводила Анжелику до комнаты капитана и закрыла дверь. Она осталась одна в этой мрачной комнате с решетками на окнах. В ней пахло кожей, соленым потом, табаком и вином. Она не знала, что ей делать, то ли сесть на кровать, то ли привести комнату в порядок. Мало-помалу ей становилось все холоднее и холоднее. Но вот Анжелика услышала тяжелую поступь Огра. Капитан вошел, о чем-то злобно ругаясь сквозь зубы:

— Проклятые бездельники, стадо ослов! Если бы я был там!

Он бросил с размаху мушкет и шпагу на стол, который от этого заходил ходуном, потом сел на стул.

— Сними мне сапоги, крошка, — сказал он, улыбаясь.

— Но я вам не служанка, — отрезала Анжелика.

— Да-да, это так, — сказал капитан нараспев, положив свои огромные волосатые руки на колени.

Анжелика подумала, что она сошла с ума, так разговаривая с Огром, который был страшен в гневе. Она полностью была в его власти, к тому же была ему очень обязана. Анжелика быстро спохватилась:

— Нет-нет, я это охотно сделаю, но посмотрите, мои ручки такие нежные и маленькие, а ваши сапоги такие огромные.

— Да, это правда, у тебя руки баронессы, — процедил капитан. — Чего только не увидишь на белом свете.

— Но я все же попробую, — и она подошла к стулу, на котором восседал Огр.

— Не надо, — пробормотал он, отстраняя ее. Он попытался схватить сапог, но ему мешал живот. После некоторых усилий ему все же удалось ухватить сапог, но тут раздался шум в коридоре, и в дверь ввалился офицер.

— Капитан! Капитан!

— В чем дело? — гаркнул Огр, побагровев от гнева.

— Только что принесли труп с Нового моста.

— Так отправьте его в морг. Черт вас побери!

— Но надо, чтобы вы засвидетельствовали. Огр разразился такими проклятиями, что старые стены Шантля затряслись. Он вышел, продолжая браниться на чем свет стоит. Анжелика осталась одна, все больше цепенея от холода. Она думала, что капитан не придет, и кто знает, что случится. Может, он поломает ногу или получит удар ножа в живот. Но вскоре она услышала его громовой голос. Огр вошел в сопровождении солдата.

— Сними мне сапоги, — приказал он солдату, заходя в комнату. — О, какое блаженство! — Он размял затекшие ноги. — А теперь убирайся и скажи этим ублюдкам, чтобы не беспокоили меня понапрасну. А ты что стоишь и дрожишь, как осиновый лист? — обратился он к Анжелике.

Внезапно в дверь сильно постучали.

— Капитан! Капитан!

Свирепея, Огр открыл дверь. Солдат доложил, что на улице Мортир ограбили дом.

— Стадо ослов! — заорал капитан так, что сверху посыпалась штукатурка. — Ты такая красивая, должно быть, у тебя много любовников. Я думал, что ты меня обманешь, но не подавал виду этим ослам. Я такой огромный, а ты ну прямо цыпленочек. Какой я несчастный! С этими грабителями я совсем забросил личную жизнь. Думаю, что они нарочно отвлекали меня. Ну ничего, я им задам. Ладно, давай отдохнем, а после будем квиты. — Он лег и захрапел, как буйвол.

Анжелика успокоилась и тоже заснула крепким сном.

На горизонте забрезжил рассвет, когда она проснулась. Сначала она не поняла, где находится. Ей было так жарко, что она сняла рубашку. Теперь Анжелика не боялась Огра. И все-таки ей было не по себе. Тюрьма давила на нее. Это была какая-то тоска, распиравшая грудь. Она пыталась снова заснуть, но не смогла. Что-то мешало ей. Прислушавшись, Анжелика уловила странные звуки, которые доносились откуда-то снизу. Вдруг она поняла все. Это были заключенные, находившиеся в камерах под полом, они скреблись, как крысы. Эти мрачные звуки разносились по всей комнате. Анжелика дрожала всем телом. Крепость Шантль давила на нее своей вековой тяжестью. Выйдет ли она когда-нибудь отсюда? Отпустит ли ее Огр?

Он спал. Все было в его власти. Он был хозяином этого ада, где человека превращают в животное, борющееся за свое жалкое существование. Анжелику пробрала дрожь, но она приблизилась к Огру и тронула его за плечо.

— А, ты уже проснулась, — процедил капитан сквозь зубы. Он зевнул, почесал грудь, потом встал и приоткрыл шторы. Слабый рассвет осветил эту мрачную комнату, эту берлогу, которая много перевидала на своем веку.

— Как ты рано встала, моя курочка.

— Что это за звуки? — чуть слышно спросила дрожащая от страха Анжелика.

— Это? Это заключенные. Они не забавляются так, как мы, не так ли, красотка? Они страдают. Тебе повезло, ты дешево отделалась.

Наконец он встал и начал одеваться, напевая какой-то военный марш. Одевшись, Огр порылся в камзоле и бросил на стол большой кошелек.

— Это тебе, — сказал он, кривясь. — Теперь мы в расчете.

Анжелика не заставила просить себя дважды. Как только она очутилась вне стен тюрьмы, вздохнула свободнее. Она не рискнула сразу идти домой. Анжелика спустилась к Сене. Вода тихо плескалась у берега. Новый день начинался со своими заботами и хлопотами повседневной жизни. Невдалеке виднелись женские бани. Увидев первую клиентку, банщица обрадовалась, но предупредила, что еще не топлено.

— Ничего, — ответила Анжелика, — я закалена. С этими словами она вошла в воду, которая обожгла ее белую кожу. Она тщательно вымылась и пошла берегом, пригретая утренним солнцем, размышляя вслух.

— Все, — сказала она себе. — Я больше не хочу жить в нищете. Я люблю хорошее белье, вышитые простыни, красивые платья. Я хочу, чтобы мои дети не знали голода и холода, я хочу, чтобы ко мне вернулось имя. Я хочу снова стать знатной дамой.

С этими словами она направилась в сторону таверны «Храбрый петух», где с нетерпением ждали ее «ангелочки» и верная, неподкупная служанка Барба.