Сьюзен Кэррол - Любовное заклятие Страница 30

Она с трудом выпуталась из простыней, обвившихся вокруг нее жгутами, и села на кровати, свесив ноги. Все ее тело ломило, в голове стучало, она чувствовала себя совершенно разбитой, как если бы…

Как если бы в нее ударила молния? Или она скатилась по холму, стараясь побыстрее убраться от загадочного древнего камня друидов? Или бежала домой под проливным ледяным дождем с градом?

Кейт поморщилась и заставила себя подняться. Через промокшую одежду, которую скинула с себя вчера, она просто перешагнула и пошла босиком по мягкому ковру к окну, протирая заспанные глаза. Прежде чем выглянуть на улицу, она помедлила в нерешительности. Ее вдруг охватил странный, почти мистический страх, что она увидит Торрекомб в руинах.

Но деревня предстала перед ее глазами в целости и сохранности, освещенная осенним солнцем. Утренние лучи высветили соломенные крыши уютных домиков; о вчерашней буре напоминали лишь валяющиеся сломанные сучья да грязные лужи на улицах. Надо думать, что ночные костры и дикие пляски разогнали всех ведьм на несколько миль вокруг.

Итак, деревня стояла на месте, их дом не был разнесен в щепки молнией. Кейт прижалась лбом к стеклу; облегчение, которое она испытала в первые минуты пробуждения, сменилось удивлением. Ей было очень трудно расшифровать все записи Просперо, относящиеся к любовным заклятиям. Но из того немногого, что удалось прочитать, она поняла, что, если заклятие вообще сработает, это будет заметно сразу, подобно вспышке молнии.

Что касается грома и молнии, то они определенно были. Однако что-то не видно, чтобы Вэл мчался к их дому, охваченный могучей страстью, и, срывая дверь с петель, стремился скорее заключить ее в свои объятия…

Может быть, она не вполне поняла записи Просперо? Или заклинание не оказывает действие так быстро, как она себе вообразила? А может, оно вообще не сработало?… Кейт отвернулась от окна и взглянула на книгу, которую накануне оставила на углу своего ночного столика. При дневном свете могущественная книга заклинаний выглядела как-то уж слишком мирно, как… обычный томик фольклора.

Кейт дотронулась до кожаного переплета, все еще мокрого после вчерашнего дождя. Она попыталась вызывать в себе то же состояние таинственного ожидания, предвкушения чуда и даже благоговейного ужаса, которые она пережила прошлой ночью. Но не почувствовала абсолютно ничего. Словно тот ледяной дождь, который загасил ее костер, потушил также и всякое волшебство.

Кейт с грустью смотрела на страницы книги, влажные от дождя. Чернила во многих местах расплылись. Когда Просперо увидит, что она сделала с его книгой, он устроит ей такие кошмары наяву, что ее ужасные сны покажутся ей детской забавой. Он живьем ее поджарит! Впрочем, это уже не имело никакого значения. Она проиграла. Отчего-то Кейт была в этом абсолютно уверена. Сейчас она уже не сомневалась, что после пережитого прошлой ночью страха никогда больше не осмелится иметь дело с такой темной и страшной силой. Кто она такая, чтобы полагать, будто способна справиться с тонким искусством колдовства, оттачиваемого веками? Да никто! Просто глупая, безнадежно влюбленная девчонка…

Так что же ей теперь делать? Кейт опустилась на стул рядом с ночным столиком и положила голову на руки, слишком опустошенная и уставшая, чтобы о чем-то думать.

Резкий стук в дверь вывел ее из оцепенения. Собрав остатки своей энергии, Кейт вскочила и поспешно набросила на книгу Просперо кружевную косынку. Впрочем, как оказалось, это была излишняя предосторожность. Ее комната могла быть завалена древними книгами с заклинаниями - служанка. Ворвавшаяся в ее комнату, едва ли заметила бы даже самого великого колдуна, так она была возбуждена.

– О мисс Кейт, вы наконец проснулись, слава богу! Вы должны спуститься. Мисс Эффи спрашивала о вас, она просто в ужасном состоянии.

«Боже, Эффи… - с тоской подумала Кейт. - Пожалуйста! Только не сейчас!»

– Что там стряслось? - спросила она.

– Да все эта миссис Белл! Она уже побывала здесь сегодня и, представляете, потребовала, чтобы ее пустили к мисс Эффи, хотя бедная хозяйка даже не успела выпить свой шоколад!

Кейт сразу напряглась, почувствовав, как у нее засосало под ложечкой. Местная белошвейка и портниха Элис Белл была самой известной в деревне сплетницей.

– Эта женщина наябедничала на вас, мисс Кейт, - продолжала Нэн возмущенно. - Она сказала мисс, Эффи, что вы убежали прошлой ночью и что вы брали свою лошадь из конюшни.

– Ах, дьявольщина!

– И в самом деле, мисс, - согласилась Нэн с сочувствием, хотя ее всегда несколько шокировали выражения девушки.

Кейт едва сдержалась, чтобы не выругаться покрепче. Она так надеялась, что в общей суете Хэллоуина ее отсутствия никто не заметит! Особенно Эффи, которая имела обыкновение устраивать истерики по малейшему поводу. К счастью, Эффи уже очень давно отказалась от мысли контролировать поступки Кейт, предпочитая пребывать в блаженном неведении по поводу того, что делает ее воспитанница.

Черт бы побрал Элис Белл с ее привычкой совать нос в чужие дела! Кейт готова была задушить ее своими руками. Если бы эта старая сплетница вкладывала столько же умения и энергии в работу с иголкой, Торрекомб уже заткнул бы за пояс Париж на мировом рынке моды.

Кейт с тоской посмотрела в окно. Только этого ей не хватает после всех разочарований сегодняшней ночи! Она почувствовала нестерпимое желание выбраться из комнаты по ветвям старого дуба и удрать куда-нибудь подальше. Она часто так делала в детстве, когда Эффи доводила ее до отчаяния, приставая к ней С куклами, лентами или примеркой нового платья. В таких случаях Эффи смотрела на Кейт своими печальными большими глазами, которые тут же наполнялись слезами, стоило Кейт хотя бы попытаться объяснить, что она вовсе не хочет новую куклу или новое платье. Все, что она когда-либо хотела, - это поскорее освободиться и убежать к Вэлу…

Кейт тяжело вздохнула. Эффи, конечно, временами казалась глуповатой, но была неизменно добра и великодушна. Кейт знала, что доставила этой доброй женщине более чем достаточно огорчений за все эти годы, а потому сейчас не имела права сбежать. Она бросила последний взгляд в окно, а затем повернулась к взволнованной Нэн и сказала с тоскливым вздохом:

– Скажи Эффи, что я сейчас же спущусь.

Пятнадцать минут спустя Кейт появилась в нижнем зале, одетая в скромное блекло-серое платье; этот цвет полностью соответствовал ее настроению. В ее облике не осталось и намека на ту ведьму-цыганку, что танцевала ночью возле костра, бормоча заклинания. Она скрутила свои непослушные черные волосы в низкий тугой пучок, хотя и опасалась, что он придает ей вид строгой старой девы. «А впрочем, почему бы нет? - подумала Кейт уныло. - Это, по-видимому, и есть мой удел».