Мэри Маккол - Леди в алом Страница 30

Священник бросил взгляд на разбойников, как будто искал у них поддержки.

— Я разве сказал, что мне нужна индульгенция? — приподняв бровь, спросил Уилл. — Даже если, получив отпущение грехов, я стану чист как первый снег, все равно через пару недель меня арестует шериф по незаслуженному обвинению. Нет, священник, ваши индульгенции меня не интересуют.

Толстяк пришел в ярость, поняв, что его предложение отвергнуто, однако быстро взял себя в руки и заговорил елейным голосом:

— В таком случае вы, возможно, захотите заручиться святым благословением и помощью одной из священных реликвий, которые я тоже везу с собой? — Священнослужитель покопался в дорожной сумке, стоявшей рядом с ним на сиденье, и достал кусочек синей выцветшей материи. — Дотроньтесь до нее, — промолвил он, целуя ткань и осеняя себя крестным знамением. — Эта частица одежды Богоматери, да благословит Господь ее святую душу, чудом попала в мои руки в Риме. Прикосновение к этой реликвии избавит вас от всех несчастий, и вам будет сопутствовать удача. Если вы беспрепятственно пропустите нас, я разрешу вам дотронуться до нее бесплатно. А вообще-то я позволяю это только за деньги.

И священник протянул Уиллу клочок материи, ободренный тем, что тот молчит и не пытается ему возражать. Однако на этот раз у Брэдана лопнуло терпение, он больше не мог слушать абсурдные речи толстяка.

— Послушайте, приятель, — усмехнувшись, промолвил он, — то, что вы держите в руках, всего лишь кусок ткани. Зачем вы выдаете его за реликвию да еще утверждаете, что это частица священных одежд Богоматери?

— Но это действительно так! — воскликнул продавец индульгенций.

Эта ложь возмутила Брэдана.

— Лжец! — проревел он и, оставив без присмотра поверженного всадника, направил острие меча в живот священнику. — Если бы это действительно была реликвия, она не попала бы к вам в руки, а хранилась в каком-нибудь храме как величайшая святыня!

Уилл покачал головой.

— По-видимому, вы даже более испорченны и порочны, чем мне показалось вначале, — с сожалением заметил он. — Гоните кошелек, иначе вам не поздоровится. Предупреждаю, что мое терпение уже на пределе и я за себя не ручаюсь.

И Уилл кольнул острием меча священника в грудь. Мрачное выражение лица главаря не предвещало ничего доброго. Толстяк побледнел от страха.

— Я… я все сделаю… не надо сердиться… — дрожащим голосом пролепетал он. — Я отдам вам кошелек. Однако я должен предупредить вас, что собирался пожертвовать все эти деньги нищим, оставив кошелек в монастыре близ Лондона.

Брэдан усмехнулся, понимая, что и это тоже наглая ложь. Похоже, лысый толстяк с двойным подбородком привык обманывать и лукавить. Уилл молча забрал у него кошелек и бросил Фионе, которая терпеливо ждала окончания этого затянувшегося разговора.

Кроме того, Брэдан и Уилл отобрали у священника перстни с драгоценными камнями и меховую накидку, которой он прикрывал мнимые реликвии в карете.

Судя по всему, накидка была принадлежностью женского наряда. Брэдана удивило, что представитель церкви, который, по его словам, ехал в пригородный монастырь, чтобы сделать пожертвования, вез ее с собой в этот теплый день. Как она попала к священнику и зачем понадобилась в дороге?

Уилл аккуратно сложил накидку и передал Фионе. Затем разбойники разоружили стражников и отобрали у них все более или менее ценное.

Закончив дела, они отпустили путников, предупредив, чтобы те ехали без остановок до самого Лондона. Стражники вскочили на своих коней, а Уилл ударил по крупу коренного упряжки. Карета сорвалась с места и покатила по дороге, поднимая облако пыли. Разбойники проводили ее громким свистом и гиканьем. Когда экипаж скрылся из виду, грабители направились в лес.

Следуя за своими новыми приятелями, Брэдан ощущал тревогу и тяжесть. В голову лезли беспокойные мысли. Он с горечью подумал о том, как только что переступил черту закона и участвовал в настоящем разбое. Перебирая в памяти все детали этого события, Брэдан признался себе, что с легкостью пошел на преступление. Он и не предполагал, что все произойдет так быстро и просто. Брэдан убеждал себя, что ему не стоит сожалеть о том, что он помог очистить карманы продажного лживого священника. И все же на душе у него было тяжело…

Разбойники сели на лошадей и направились к лагерю. По пути Брэдан думал о том, что сжег мосты и теперь нет дороги назад. Он сделал свой выбор. Думал ли Брэдан, доблестный рыцарь короля Эдуарда, что когда-нибудь станет разбойником и будет грабить людей на большой дороге!

Сегодня он стал настоящим, а не мнимым преступником, несправедливо объявленным вне закона.

Глава 9

Вылазки разбойников в течение следующих двух недель тоже закончились полным успехом.

Сегодня с утра Фиона вместе с другими женщинами отправилась на реку стирать белье. Шагая по тропинке с корзиной выстиранного белья, Фиона думала о том, что они с Брэданом помогли Уиллу и его людям поправить дела и захватить большую добычу. Брэдан откладывал свою долю, намереваясь скопить деньги на то, чтобы продолжить поиски Элизабет. Через некоторое время он собирался отправиться в Лондон, чтобы навести о ней справки.

Фиона понимала, что рано или поздно придется вернуться в бордель, чтобы помочь Брэдану. Но теперь ее почти не пугала эта мысль. Главное, что Брэдан будет всегда находиться рядом с ней.

Фиона сама себе удивлялась. Впервые в жизни она испытывала подобные чувства к мужчине. У нее вызывало глубокое уважение желание Брэдана помочь разбойникам, хотя по своему воспитанию он должен был бы презирать и осуждать этих людей. Кроме того, Брэдан очень нежно и терпеливо относился к самой Фионе, пытаясь понять ее и не огорчать своими словами и поступками. Фиона не могла не оценить такого отношения к себе. Но вместе с тем оно приводило ее в смущение.

Фиона никогда прежде не сталкивалась с такими людьми, как Брэдан, и не знала, как реагировать на его поведение. Она совсем потеряла присущую ей бдительность и настороженность, почувствовав с его стороны заботу и ласку. И хотя Фиона понимала, что подвергает себя опасности, она не могла не думать о Брэдане.

Погрузившись в свои мысли, Фиона медленно шла по тропинке, прижимая к себе корзину с бельем. Выйдя на поляну, она направилась к могучему дубу, в котором нахолилось ее жилище. Накануне Уилл объявил, что сегодня все обитатели лагеря будут отдыхать. Он отменил все засады и вылазки и заявил, что каждый может заняться хозяйственными делами или развлечься. На последнее предложение сразу же с энтузиазмом откликнулись дети. Они водили хороводы на поляне и весело играли.