Линда Сэндифер - Огненные сердца Страница 31

— Вы так запросто говорите о желании, Дженна Ли, — хриплым шепотом заметил Ченс. — Неужели вы испытываете ко мне это чувство?

Дженну словно заворожили его глаза, его прикосновение, возбуждая внутри неудержимое желание отдаться ему. Такого желания она еще никогда не испытывала — оно было сродни животному инстинкту. Конечно, это не что иное, как инстинкт, ведь между ними нет любви… или других чувств. Только сильное влечение, которое способно погубить их обоих, если вовремя не укротить его.

— Я не испытываю к вам никаких чувств, — возразила Дженна. — Мы деловые партнеры, только и всего.

Ченс видел, как с левой стороны ее груди быстро приподнимается и падает тонкая ткань блузки, видел, как неотрывно Дженна смотрит на его губы — точно так же, как он сам, — и понимал, что она лжет. Мысленно он сравнил ее с бочкой меда, а себя — с медведем, который провел в спячке слишком много времени. Ему хотелось уничтожить этот мед в один присест.

Опустить руку стоило Ченсу неимоверных усилий.

— Рад был узнать, что вы и ваш дед обычные люди. Это позволит мне лучше понять своих партнеров. Прежде чем уйти, я бы посоветовал вам сегодня лечь спать в компании кольта. Тот, кто не желает видеть в Кердалене вашего деда, может захотеть избавиться и от вас.

Ченс с трудом сбросил незримые, мощные путы и вышел в темноту. Не обращая внимания на любопытных рабочих, он направился к своей постели, собрал ее и перенес поближе к палатке Дженны. Ему не слишком улыбалась перспектива спать так близко от нее, но, возможно, этим он причинит неудобство не только себе, но и Патерсону.

ГЛАВА 10

Дженна вышла из своей палатки на рассвете, сразу заметив, что Генри хмурится и неодобрительно смотрит в ее сторону. За завтраком они обменялись несколькими словами в таком тоне, в каком прежде никогда не говорили. Генри был действительно зол на нее. Он дал Дженне понять, что ему не по душе ночной визит Кайлина в ее палатку. Генри также попытался отговорить Дженну от поездки с Ченсом к Весталу Уитмену. Но Дженна решила пренебречь его предупреждением. Генри оставалось только смириться с этим.

Над лагерем плыл аппетитный запах яичницы с беконом и горячего хлеба. Рабочие торопливо становились в очередь у кухни, наполняли тарелки, а затем разбредались к деревьям, чтобы сесть поудобнее и позавтракать.

Дженна впервые сумела рассмотреть рабочих. Здесь были люди всех цветов кожи, уроженцы множества стран, но больше всего работа на стройках привлекала китайцев и ирландцев. Эти рабочие кочевали со стройки на стройку, где только находилась работа. Все эти люди по натуре были бродягами, и представлялось почти невозможным удержать их на одной работе более нескольких недель. Поднакопив денег, они отправлялись на строительство другой железной дороги, стремясь к перемене мест. Многие из них назывались вымышленными именами, а то и просто кличками — должно быть, настоящие их имена находились в черном списке разыскиваемых преступников. Кое-кто из них путешествовал, чтобы избежать брачных уз, последствий скороспелых романов. Другие бросали жен и детей и не желали, чтобы их кто-нибудь нашел. Эти люди были воплощением и порождением тяги к странствиям, войн, забастовок, промышленных спадов и неудач. Но среди них находились и те, кто объяснял свой кочевой образ жизни постоянными неудачами, однако не пытался ничего изменить.

Невдалеке Дженна увидела Ченса, седлающего лошадь. К ее удивлению, ее кобыла, Тиа, уже стояла оседланная. После визита прошлым вечером Дженна заснула с трудом — она ворочалась в постели до полуночи, размышляя о сказанном. Но до утра у нее сохранились воспоминания не о словах, вырвавшихся в гневе и досаде, а о нежном прикосновении к ее губам, которое непостижимым образом зачеркнуло все сказанное до и после того.

Теперь Дженна понимала ненависть Ченса к ее дедушке и даже могла отчасти согласиться с ним. Соломон слишком решительно вмешался в чужую жизнь и не смог вовремя остановиться.

Дженна, улыбаясь, подошла к Ченсу, делая вид, что между ними ничего не произошло, и не желая начинать новый день с ссоры. Уложив свернутую постель позади седла, она покрепче привязала ее.

— Спасибо за то, что вы оседлали мою лошадь, но я уже говорила: позаботиться о себе здесь я могу сама.

Ченс даже не поднял голову, заканчивая затягивать подпругу.

— Вы слишком долго спали. Если вы не привыкнете просыпаться пораньше, мне придется купить вам будильник.

Казалось, прошлым вечером действительно ничего не произошло, ибо Ченс вел себя как ни в чем не бывало, был деловит и деятелен. В то же время Дженне казалось, что вчерашний разговор оставил у него только неприятные воспоминания.

Он уселся в седло и выжидательно взглянул на Дженну. По давней привычке Дженна проверила, хорошо ли затянуты ремни седла — так, как делала всегда, если не сама седлала лошадь.

— Я только что подтянул подпругу, — заметил Ченс. — Или вы мне не доверяете?

— Боюсь, я доверяю вам не больше, чем вы мне. — Дженна улыбнулась. — Ну, нам пора в путь. Как вы сказали, я слишком долго спала.

Салли Мартин подружкой моею была,Целовались мы с нею весной,Но забыл я любовь и забросил дела,Променяв на песок золотой.Золотой песок, золотой песок —Лучше слов на земле не найти.Я отправился в горы искать песокИ сказал Салли Мартин «прости».

Вечерние тени легли поперек горной долины, когда всадники достигли участка Вестала Уитмена. Задолго до того, как они заметили хозяина здешних мест, воздух огласили звуки, которые, по-видимому, кто-то считал пением.

Промывной желоб и горы песка и земли по обеим сторонам ручья свидетельствовали о том, что хозяин этого участка ищет золото, хотя до сих пор считалось, что близ реки Саут-Форк золотоносных жил нет. В основном золотоискатели устремлялись к северной части гор. Оглядевшись, Ченс заметил, что Уитмен проводил взрывы на окрестных холмах — очевидно, разыскивая серебро.

Струйка дыма привлекла их внимание к жалкой лачуге, приютившейся у стены каньона. Утесы окружали ее с обеих сторон, позади лачуги поднимался более пологий склон. Вершина этой горы своими очертаниями напоминала английское седло — или, пожалуй, спину оседланной лошади. Склон усеивали обломки камня, следы недавних обвалов, и низкорослый кустарник.

Когда всадники приблизились к лачуге, из нее с хриплым лаем вылетел косматый пес, Пение оборвалось, и прежде чем Ченс и Дженна успели опомниться, град пуль выбил фонтаны пыли у самых копыт лошадей.