Кэрол Финч - Своенравная пленница Страница 31

Доминик поежился под ее презрительным взглядом и с отвращением отступил от Обри. Проклятие! Этот мерзавец так его разозлил, что он забыл обо всем. И если Розалин сейчас его поминает недобрым словом, он вполне это заслужил.

Собравшись с мыслями, Доминик начал обдумывать случившееся. Вряд ли Розалин украли из дома ее приятели-разбойники. На подобное мог пойти человек, решивший любой ценой поправить свое финансовое положение. Как пить дать, это Джеффри Кордей, белобрысый и худосочный молокосос. А вину за содеянное задумал переложить на сомнительных знакомцев отчаянной девчонки!

Доминик круто повернулся на каблуках и направился к выходу, Обри крикнул ему вслед:

— Улепетываешь в горы, почуяв, что твой план не удался? Учти: если с головы Розалин упадет хоть волосок, ты за это ответишь. И обещаю: никто и никогда не купит у тебя шкурки — ни в Сент-Луисе, ни где-либо еще к западу от Миссисипи. Клянусь, что никто не станет тебе продавать товары первой необходимости. Ты покойник, Бодлер! — Торговец скользнул ненавидящим взглядом по внушительной фигуре Доминика и добавил: — Ты станешь посмешищем в Скалистых горах, проклятый метис! Знаем мы таких легендарных звероловов! Никто не может со мной тягаться, тем более бодлерово отродье!

Доминик крепко сжал ручку двери, так, что побелели костяшки пальцев. Он смерил побагровевшего Обри презрительным взглядом, с трудом сдерживая желание врезать ему по физиономии.

— Ты жалкий ублюдок, Обри Дюбуа! Кроме денег, тебя ничто не волнует. Мне искрение жаль Розалин; жить рядом с тобой — мучение. Обида на семью Бодлеров и жажда власти окончательно затуманили тебе мозги. Ты забыл, что Розалин — твоя родная дочь. И если она еще тебя уважает, то лишь из чувства дочернего долга. В трудную минуту ты отвернулся от родной дочери, не смог превозмочь необъяснимую ненависть к моей семье.

— Вон отсюда, бродяга! — Обри побагровел, казалось, его вот-вот хватит удар. — Если не уберешься до утра из города, тебе не жить.

Обри трясся от переполняющей его злости. Задыхаясь, он с ненавистью прохрипел:

— Когда-то я поверил одному из Бодлеров, и меня предали. Чтоб весь ваш род сгорел в адском огне! Если цены на мои товары сейчас кажутся тебе непомерно высокими, подожди до будущего лета. И не смей отныне приближаться к моей дочери! Моя схватка с Бодлерами только начинается, все еще впереди!

Сообразив, что перед ним маньяк, которого бесполезно увещевать, Доминик рванул на себя дверь и вышел из кабинета. Ему совсем не хотелось выяснять причину гнева Обри. Он не испытывал к нему ни жалости, ни сочувствия. Его волновала только Розалин: ведь девушка, оставленная на произвол судьбы, могла погибнуть.

При этой мысли Доминика обдало жаром. Если похититель — Джеффри, он ее не пощадит, понимая, как с ним поступит ее отец, узнав о случившемся. Как бы ни был глуп Джеффри, он, разумеется, это сознает.

Пока Доминик разыскивал свой экипаж и велел кучеру распрячь для него лошадь, в голове у него роились планы освобождения Розалин и наказания Джеффри. Нужно было также посчитаться с Обри. Доминик не собирался сдаваться без боя. Дюбуа пора понять, что не все подвластно ему на этой земле. Обри с Бодлером не справиться. Он поплатится и за свои делишки, и за равнодушие к дочери. Если хорошенько прижать этого толстосума, он образумится и пойдет на уступки.

На окраине спящего Сент-Луиса Доминик остановился у ветхого двухэтажного строения. Он неслышно растворился в темноте и обошел дом кругом. Из окна на втором этаже падал неяркий свет. Доминик подтянулся на ветке, вскарабкался по дереву и уцепился рукой за подоконник. Прижавшись к стене, он вставил ногу в пустоту от выпавшего кирпича и заглянул в окошко.

С его губ сорвался облегченный вздох: в углу комнаты на стуле сидела связанная Розалин с кляпом во рту. Не долго думая Доминик открыл окно и влез в комнату. Джеффри в ней не было. Услышав странный звук, Розалин подняла голову. При виде Доминика в ее глазах вспыхнули недобрые огоньки. Она не ожидала, что именно он придет ей на выручку. Розалин сжалась от боли в сердце, причиненной его предательством, и тяжело задышала.

Доминик приблизился к ней с осторожностью охотника на крокодилов, подкрадывающегося к болоту, кишащему рептилиями. Он прекрасно понимал, что Розалин даст волю гневу, как только ей представится такая возможность. Поэтому, не вынимая изо рта кляп, отвязал ее от стула и, взвалив на плечо, понес вниз по лестнице.

Розалин всячески выказывала ему свою ненависть; извивалась и обжигала презрительным взглядом. На первом этаже Доминик услышал легкий шорох, доносившийся из гостиной. Он на цыпочках пошел на звук и, осторожно заглянув в комнату, увидел Джеффри. Мерзавец пил бренди и улыбался, видимо, мечтая о кругленькой сумме.

Но улыбка сползла с его тонких губ, едва в дверях показалась внушительная фигура Доминика. От страха у Джеффри засосало под ложечкой, он потянулся за пистолетом. Доминик прыгнул на него и отшвырнул оружие в угол. Драться с крутым парнем со Скалистых гор не входило в планы белобрысого труса, и он метнулся в коридор. Но там его ждал неприятный сюрприз.

Розалин подставила похитителю ногу, Джеффри споткнулся и растянулся на полу, жалобно скуля и умоляя о пощаде. Страх сковал тело мерзавца. Доминик легко его приподнял и швырнул обратно в гостиную. С треском рухнув на сломавшийся стул, Джеффри ударился головой об пол и откатился к стене. Придя в себя, он увидел пару черных ботинок, начищенных до блеска, мускулистые ноги и мощную грудь. Сверкающие праведным гневом зеленые глаза пронзили незадачливого похитителя, и он понял, что спустя мгновение от него не останется и мокрого места.

К его изумлению и радости, суровое лицо Доминика потеплело. Загорелый брюнет хитро улыбнулся:

— Я с радостью прикончил бы такого ублюдка, как ты. Но лучше, если за меня это сделает Дюбуа. Можешь не сомневаться, негодяй, Обри выместит на тебе всю свою злость. Так что я тебе не завидую.

Джеффри с трудом проглотил комок в горле. Он предпочел бы немедленно умереть, нежели попасть в руки Обри. Голова несчастного упала на грудь: он понял, что обречен на мучительную смерть.

Пока Доминик упражнялся в красноречии, Розалин удалось ослабить веревки у себя на руках и, вытащив изо рта кляп, она накинулась на гнусного Джеффри. Крепко ухватив за локоть, девушка повернула его лицом к себе.

— Ты вправе даровать этому негодяю отсрочку от наказания, но от меня он милости не дождется. Мерзавца следует наказать немедленно!

Розалин оглядела гостиную в поисках орудия мщения и увидела висевший над камином меч. Почему бы ей сперва не разрубить им своего похитителя надвое, а потом — вырезать сердце из груди Доминика? Возможно, после этого ей станет легче. Впрочем, достаточно будет припугнуть их хорошенько. Но едва она сорвала меч со стены и обернулась, крепко сжав рукоять, Доминик без труда отнял у нее оружие.