Барбара Картленд - Принц для Золушки Страница 32

Она не поверила своим ушам. Мариота повернулась и увидела, что в глазах возлюбленного пляшут задорные искорки. Да, она не ошиблась, он хохотал и никак не мог остановиться.

Затем граф протянул руку и привлек ее к себе.

— О, моя дорогая, только ты и твоя необыкновенная семья могли додуматься до этого анекдотического разбоя. Фантастическая история! У меня такое впечатление, будто я играю роль в какой-то комедии эпохи Реставраций, и я с трудом убеждаю себя, что это было на самом деле. Я обожаю тебя!

Он так крепко обнял Мариоту, что она чуть не задохнулась.

— Мог ли я вообразить себе хоть на миг, что ты станешь столь нелепо рисковать жизнью? — продолжил он после короткой паузы. — Но уверен, моя драгоценная, что подобное больше не повторится.

Мариота уткнулась ему в плечо и заплакала.

— Тебе не о чем плакать, моя дорогая, — принялся он ее утешать.

— Я думала, ты меня возненавидишь и я навеки тебя потеряю.

— Этого никогда не случится, — ласково проговорил он. — И в то же время я не в силах оправиться от унижения. Ведь ты впервые увидела меня, когда я упал с лошади. Не лучший момент для знакомства, хотя, скажу откровенно, очень редкий.

Он прикоснулся губами к ее лбу и добавил:

— Не случись этого, я спокойно доехал бы до Мадресфилда, даже не узнав о твоем существовании. И мне остается лишь благодарить Всевышнего, что Джереми понадобилась новая одежда.

Мариота изумленно поглядела на него, на ее густых ресницах застыли слезы, и несколько капель скатилось по щекам.

— Ты понял, что он нуждался в деньгах?

— Я не однажды задавал себе этот вопрос, — откликнулся граф. — Вы бедны, по словам Линн, питаетесь одними кроликами, и вдруг он появляется, одетый по последней моде. Как я понял, он сшил костюмы у очень дорогого портного.

— Но ты не сердишься на Джереми?

— Сержусь ли я на него? — переспросил граф. — Ни в коей мере. Он помог мне разрубить этот узел и избавил от женитьбы на леди Элизабет, а иными словами, спас мне жизнь и счастье. Я сейчас думаю, что бы им подарить на свадьбу. Они по праву заслужили самый дорогой подарок.

— Ты все понял и готов нас простить! — восторженно откликнулась Мариота. — Как же ты добр и великодушен! Как мне повезло, что я тебя встретила!

Граф ничего не ответил и поцеловал ее.

— Но ты не скажешь своей сестре о Джереми? — вновь встревожилась Мариота.

— Конечно, нет, — поспешил успокоить ее граф. — Было бы величайшей ошибкой, моя дорогая, делиться твоей тайной с кем-либо, кроме меня. Полагаю, что Джереми не станет ничего рассказывать своей жене.

— Я поклялась ему, что об этом никто не узнает, — пояснила Мариота. — Но тайна, нависшая надо мной словно грозная тень, могла бы разрушить нашу любовь.

— Отныне между нами нет и не будет никаких тайн, — с притворным гневом проговорил граф. — Я об этом позабочусь. Ты моя, Мариота, и все твои мысли, движения души и даже сны принадлежат мне.

Она чуть заметно улыбнулась, а он в ответ сказал:

— Я всегда презирал ревнивцев, но знаю, что буду тебя бешено ревновать. Такое случается, когда человек влюблен без памяти.

— Тебе не придется меня ревновать, — возразила Мариота. — Ты заполнил для меня весь мир. Небо, море — все это ты один. Для меня немыслимо сознавать, что на свете существует кто-то, кроме тебя.

Глубина ее голоса, интонация и прозвучавшая страсть не могли нс тронуть сердце.

Граф снова поцеловал ее, и она спросила:

— Как мы объясним твоей сестре, почему ты до сих пор не в Мадресфилде? Несомненно, она явится сюда искать тебя.

— Мне кажется, ей сейчас не до нас и она не станет особенно волноваться. Она предпочитает общаться с твоим отцом.

— Папа тоже любит с ней беседовать.

— А моя сестра любит слушать его.

Он намеренно выделил эту фразу, и Мариота удивленно посмотрела на него.

— Неужели… ты полагаешь?.. — начала она.

— Почему бы и нет? — ответил он вопросом на вопрос. — Твой отец очень хорош собой, и, по моим расчетам, ему примерно года сорок три. Ты больше не сможешь заботиться о нем, а моя сестра заменит тебя и станет ему надежной опорой.

— Мне это даже не приходило в голову! — воскликнула Мариота. — Какая же я глупая! Если твои догадки верны, то это просто замечательно. Леди Коддингтон — милейшая женщина, а папа очень одинок и до сих пор не оправился после смерти мамы.

Она негромко вздохнула и добавила:

— Мы все пытались ему помочь, но дети не в силах заменить любящую жену.

— Конечно, нет, — согласился граф. — Если ты будешь любить наших детей сильнее, чем меня, я начну ревновать и буду очень несчастен.

— Я никого не смогу полюбить сильнее, чем тебя. Но когда у нас появятся дети, мы станем еще счастливее.

Она подумала, что во время болезни он часто вел себя, как мальчишка. Мариота представила себе, как держит в руках его сына, требующего внимания и материнской любви.

Граф догадался, о чем она подумала, и сказал:

— Разве можно считать свою жизнь полноценной, если у тебя нет семьи? Скоро в нашем замке зазвучат детские голоса, и, конечно, наши дети будут кататься на моих лошадях и вырастут отличными наездниками.

Мариота улыбнулась.

— Знаешь, моя дорогая, я еще ни разу не видел тебя верхом. Но не будем торопиться. Мы еще успеем насладиться конными прогулками. Поверь, тебя ждет масса других открытий, ведь у нас впереди целая жизнь.

Он взял ее за подбородок, приблизил лицо к своему и сказал:

— Я обещаю, у тебя будет все, что ты только пожелаешь: меха, драгоценности, роскошные наряды — все, что способно подчеркнуть твою красоту.

— Это… конечно, весьма соблазнительно, — прошептала Мариота, — но на самом деле мне нужна только твоя любовь.

Графиня Бэкингем поцеловала отца, пожелав ему спокойной ночи, а затем нежно и тепло попрощалась с мачехой.

Ей по-прежнему не верилось, что в ее жизни произошли столь драматические и прекрасные перемены. Словно добрая фея взмахнула волшебной палочкой и исполнила ее сокровенные желания.

Граф оказался прав. Леди Коддингтон согласилась выйти замуж за ее отца, и, узнав об этом, Мариота пришла в восторг.

— Раньше я полагала, что Джереми займется нашим замком и восстановит его, — сказала она графу. — Но это могло бы смутить и расстроить папу. А Норин все работы по реставрации придутся по вкусу.

— Конечно, — согласился граф. — Кстати, я уже решил предложить Джереми и Элизабет мой особняк в Ньюмаркете, пока они не решат, где будут жить. Убежден, что Джереми первым делом купит себе не дом или что-нибудь столь же необходимое, а породистых лошадей.