Барбара Картленд - Гордая принцесса Страница 32

– Вас искал офицер, прибывший с восточной границы.

– Что случилось? – встревоженно спросил князь.

– С глубоким сожалением я должен сообщить ее королевскому высочеству, – медленно проговорил премьер-министр, – что его величество король скончался!

Илона схватила руку князя. Ей нужно было удержаться на ногах, но не от горя, а от облегчения. Голова ее кружилась. Она понимала, что, даже покинув Добруджу, король по-прежнему будет угрожать миру в стране.

– Как это произошло? – спросил князь.

– Русские рассказали командующему нашими войсками, что его величество был недоволен приемом, который ему оказали в России. По-видимому, в припадке гнева он убил трех русских офицеров, а остальные были вынуждены защищаться. – Взгляд премьер-министра вновь обратился к Илоне. – От своего имени и от имени всех моих коллег выражаем вашему королевскому высочеству глубокие соболезнования.

– Благодарю вас, – печально произнесла Илона.

После недолгого молчания премьер-министр уже другим тоном произнес:

– Ваше королевское высочество понимает, что кто-то должен править Добруджей. Поэтому мы предлагаем вам не регентство, как намеревались раньше, а корону!

Илона, все еще держась за руку мужа, тихо, но твердо ответила:

– Я глубоко польщена вашим предложением стать королевой этой прекрасной страны, но, по-моему, женщине не по силам справиться с трудностями и проблемами, которые ждут нас в будущем.

Увидев удивление в глазах премьер-министра, она продолжала:

– Я отказываюсь от положения, которое вы мне предлагаете! Пусть на мне закончится линия Радаков: сейчас время предоставить трон Шарошам!

В зале послышался одобрительный шепот. Илона продолжала:

– Я хочу служить Добрудже и ее народу. Я хочу, чтобы моя страна обрела мир и процветание, и не представляю, кто может лучше справиться с этой задачей, чем мой муж, князь Аладар!

Она подняла взгляд на мужа и ощутила крепкое пожатие его руки.

– А я хочу быть не более, чем его женой, – с мягкой улыбкой закончила она.

В зале раздались восторженные возгласы. Премьер-министр выступил вперед:

– Я надеюсь, что выражу мнение всех присутствующих, если скажу, что мы всем сердцем, с радостью примем предложение вашего королевского высочества!

Его голос громко раздавался по всему залу:

– Князь Аладар Шарош, согласны ли вы взойти на престол Добруджи и стать первым Шарошем, правящим страной?

– Согласен! – спокойно и решительно произнес князь.

– Король умер. Да здравствует король!

Премьер-министр опустился на колени, его примеру последовал весь зал.

Держа Илону за руку, князь возвел ее на возвышение, и она заняла трон королевы.

Когда все поднялись с колен, князь сам сел па королевский трон и стал принимать поздравления.

Ближе к вечеру Илона с Аладаром спустились по главной лестнице к парадному входу дворца.

На Илоне было зеленое платье из тюля, украшенное по бокам белыми водяными лилиями, присланное из Парижа. На его фоне ее зеленые глаза казались еще зеленее, а рыжие волосы шапкой венчали гордую голову.

Перед входом во дворец были построены в почетном карауле полки. Это был первый случай, когда ранее враждовавшие силы представляли объединенную армию Добруджи.

Обходя вместе с мужем почетный караул, Илона заметила у ворот дворца толпу цыган.

Заметив направление ее взгляда, Аладар тихо произнес:

– Я забыл сказать тебе, что меня несправедливо обвинили.

– Кто? – удивилась она.

– Ты! – Илона вопросительно взглянула на него, и он пояснил: – Ты считала, что цыгане приходили ко мне, а они пришли тогда к тебе с просьбой!

– Ко мне? – удивленно воскликнула она.

– Они пришли к тебе с просьбой отменить закон, запрещающий им жить на земле Радаков!

– Но как я могла догадаться, что они пришли сюда именно за этим?

– Кроме всего прочего, мне придется научить тебя всегда верить мне, моя подозрительная принцесса!

Его откровенно восхищенный взгляд смутил Илону, но на дальнейший задушевный разговор уже не осталось времени: их ждал торжественный обед.

С первого взгляда прикинув, что за стол сядут не менее пятидесяти человек, шеф-повар превзошел себя. К счастью, гости довольно быстро разошлись, и князь с Илоной смогли наметить все встречи, которые должны состояться на следующий день, и обсудить подготовку к коронации.

– Ты будешь самым прекрасным королем, которого когда-либо знала Добруджа, – говорила Илона мужу, поднимаясь с ним наверх.

– И во всем мире невозможно найти более прекрасную королеву, – галантно ответил ей князь.

Илона задохнулась от счастья.

Горничных, как ни странно, в спальне не оказалось.

Аладар вошел в комнату и закрыл дверь.

– Я распорядился, чтобы они не ждали тебя, – сказал он, предвосхищая вопрос Илоны.

Увидев ее разгоревшиеся глаза, он подошел к ней и тихо произнес:

– Я больше не в силах ждать…

Он почти грубо притянул ее к себе и, жадно целуя в губы, стал вынимать шпильки из волос. Огромное облако рыжевато-золотистых кудрей упало на белые плечи, и Аладар приник к ним губами.

– Ты моя! Моя полностью и безраздельно! Сегодня вечером я сам раздену тебя: ведь я так мечтал об этом!

– Ты… смущаешь… меня, – пролепетала Илона.

– Я обожаю тебя именно такой застенчивой, а не гордой недотрогой!

– Никогда больше я не буду гордой! Хотя нет, я горжусь тем, что я твоя жена и… бесконечно горжусь, что ты любишь меня!

Других слов она не нашла.

Аладар целовал ее с такой страстью, что в них обоих все сильнее и сильнее разгоралось пламя желания. Оно поглощало их полностью, и их потребность друг в друге была так велика, что Илоне казалось, она не в силах ни думать, ни чувствовать, только гореть!

Ее зеленое платье упало на пол, а она оказалась на руках у мужа.

Удерживая ее в плену поцелуев, он унес ее в прекрасное, тайное королевство, принадлежавшее только им, где не было места гордости, а жила только неистовая, неудержимая, восторженная любовь.