Маргарет Уэй - Опаловый кулон Страница 32

— А ты как думал, Брод? — Ребекка подняла голову и посмотрела на него. — Из кожи вон лезу, и все ради тебя.

Он засмеялся, сверкнули белоснежные зубы.

— Ну да, лезешь из кожи вон. А вот любишь ли ты меня?

— Ты мне не веришь?

— Верю, но не знаю точно, что это значит. Я очень хотел бы узнать, чего ты ждешь от меня, Ребекка.

— Ничего. Всего.

Брод прижал ее к стене, наклонился и чуть коснулся губами ее губ. Ее охватило жаром, стало трудно дышать.

— Ты притягиваешь меня, словно магнит.

Ребекка пристально посмотрела ему в глаза.

— Я очень много знаю о тебе, о твоей семье. А ты обо мне — очень мало.

— Я ждал, что ты в один прекрасный день расскажешь мне все, — произнес Брод.

— Я хочу рассказать тебе сегодня.

Его сапфировые глаза потемнели.

— Ах ты, маленький сфинкс! Я буду ждать!

Когда они дошли до верхней площадки лестницы, Фи в роли хозяйки вступила в Передний зал.

— А, вот и вы, мои дорогие! Ужин будет готов к восьми. Пока можно что-нибудь выпить.

Четверо мужчин, отдыхавшие в гостиной, поднялись им навстречу. Трое из них задавались вопросом: кто эта красивая молодая женщина, которая шла под руку с Бродом?

Четвертый прекрасно знал Ребекку Хант. Знал из газет, что ей заказали написать биографию Фионы Кинросс. Ребекка добилась большего успеха, чем он ожидал от нее. А теперь она прекрасно устроилась в доме этих людей, которые принадлежали к самой верхушке общества.

Первое мгновение Ребекка думала, что упадет в обморок. В глазах у нее буквально потемнело. Перед ней был Мартин Осборн. Ее бывший муж.

Боже милосердный! — про себя взмолилась она.

Не наказывай меня больше, чем уже наказал.

Брод ощутил, как чуть затрепетало тело Ребекки, уловил ее учащенное дыхание. Что-то с ней не так. Он заглянул ей в лицо, но оно было уверенно и спокойно. Та же маска холодной невозмутимости, от которой он успел отвыкнуть. Брод знал, что случилось нечто очень нехорошее.

Первой мыслью Ребекки было вести себя так, будто она видит его впервые в жизни. Играть роль.

С блеском, как сыграла бы Фи. Ей нечего стыдиться. Она не позволит запугать себя.

Двух старших мужчин она даже не рассмотрела.

Один, кажется, был седовласый, аристократической внешности, другой — полный, а молодой человек, как и Мартин, светловолосый, воспитанный, приятной внешности, одет с той же изящной небрежностью. Мартин, очевидно, ушел со старой работы и поступил в юридическую фирму «Маттесон и Маттесон». Очередной шаг в его карьере. Создалась странная ситуация, но с ней надо было справиться.

Приняв решение, Ребекка заговорила ровным голосом, не выдавая своего смятения.

— А, Мартин! Вот так сюрприз! — воскликнула она с легким радостным удивлением. — Мы с Мартином вместе учились в университете, — объяснила она, оборачиваясь к Броду и Фи. — Как тесен мир! По крайней мере это соответствовало действительности.

— Как приятно! — Фи мгновенно поняла, что происходит нечто непредвиденное, хоть игра Ребекки и заслуживала аплодисментов.

Та протянула руку молодому человеку, но убрала ее прежде, чем он успел пожать.

— Как поживаешь, Мартин? — спросила она, чувствуя его тяжелый изучающий взгляд.

— Отлично, Бекки. Лучше не бывает. Моя мать на днях вспоминала о тебе. Почему бы тебе не позвонить ей?

Потому что она мне отвратительна. Как и ты.

— Ну, знаешь, я жутко не люблю телефонные разговоры, — легким тоном ответила она, позволяя Броду подвести ее к главному в группе, Барри Маттесону.

— Я с удовольствием прочитал вашу биографию леди Джуди Томас, — сказал он. — Моя жена прочитала ее первой, и мы оба получили большое удовольствие.

— Когда выйдет моя биография, Барри, — сказала Фи, похлопав его по руке, — я пришлю вам с Долли экземпляр с автографом.

— Ловлю тебя на слове, Фи.

Следующим был дородный Дермот Шилдс. Его живое добродушное лицо светилось умом. Помощник Дермота Шилдса, Джонатан Рейнолдс, казалось, онемел, совершенно подавленный окружающим его великолепием. Джонатан впервые оказался в такой старинной усадьбе и находился под сильным впечатлением.

К тому времени, когда они сели за ужин, Ребекка поняла, что Мартин будет ей подыгрывать. По крайней мере пока. Он мог разоблачить ее в любой момент, но, возможно, откладывал удовольствие на потом. Не лишенный сообразительности, он наверняка догадался об интересе к ней Брода и теперь обдумывал, как ему лучше поступить.

Если уничтожить ее, не повредит ли это его карьере? — думал Мартин Осборн, занимая свое место за роскошно накрытым большим обеденным столом. Семья Кинросс возглавляла длинный список богатых клиентов его фирмы. Старик Маттесон, подумал он со скрытым презрением, буквально боготворит их. Было бы глупо ссориться с такими людьми.

Мартин заметил быструю смену выражения на высокомерном лице Кинросса. Он дьявольски красив: эта копна длинных черных до синевы волос…

Кем он себя воображает… Мелом Гибсоном? И эти поразительные синие глаза. Вот надменный сукин сын. Конечно, он влюблен в Бекки. А она кажется еще красивее с этой новой манерой держаться — невозмутимо-спокойной. Он так много дал ей, а для нее это ничего не значило. Он слишком сильно ее любил, а она все понимала не правильно. Во всем виновата она. Во всем. Он ничего не забыл и не простил.

Все эти годы он лелеял планы мести. Упорным трудом добился права сопровождать старика Маттесона в этой поездке, ни разу не намекнув, что его бывшая жена живет в Кимбаре и помогает стареющей актрисе, Фионе Кинросс, писать ее дурацкие мемуары.

Разумеется, Маттесон знал, что Мартин был женат, но развелся. Но не знал, что его бывшая жена это Ребекка Хант. Мартин не сомневался, что Бекки вернет себе девичью фамилию, просто назло ему. И сейчас он мечтал сбить с нее эту невозмутимость, погасить блеск, который появлялся в глазах Кинросса каждый раз, когда тот смотрел на нее. А самое обидное было то, что сам Мартин все еще желал свою бывшую жену. Разве не поэтому он оказался сейчас в этой Богом забытой пустыне?

Ребекка высидела ужин в каком-то трансе, кое-как поддерживая разговор, немного замедленно отвечая на каверзные вопросы Мартина. Он сумасшедший, думала она. Но не все это замечают. Приятная внешность, очень корректное поведение.

Очень мил с Фи. В меру почтителен в разговоре с Бродом и старшими коллегами. Чуть покровительственно обращается с Джонатаном Рейнолдсом, начисто лишенным самоуверенности. По-дружески приветлив с ней. Давние приятели ведут легкую беседу — не придерешься!

Если не смотреть ему в глаза. Она видела, сколько в них злобы. Как вообще она могла выйти за него замуж?