Ханна Хауэлл - Бесстрашный горец Страница 33

Пускай думает, что он испытывает к ней лишь страсть. Так безопаснее. Страсти он мог дать ей сколько угодно, зная, что Фиона сочтет ее совершенно естественной – в конце концов, мужчины похотливые создания, – а вот все другие чувства оставит при себе. После истории с Хеленой он навсегда запомнил, как опасно раскрывать душу перед женщиной. Может быть, несправедливо относиться к Фио­не, как к Хелене, тем более что она абсолютно не похожа на его бывшую любовницу – ни внешне, ни внутренне, однако общение с Хеленой научило его осторожности. Если он испытывает к Фионе страсть, то это вовсе не означает, что он ее хорошо знает. Предательство Хелены глубоко ра­нило его, а если и Фиона его предаст, от такого удара он никогда не оправится. Эван и сам не знал, откуда у него такая уверенность, а заглядывать в собственную душу, что­бы это понять, ему не хотелось.

Эван с грустью признался себе, что сомневается в том, что Фиона испытывает к нему страсть. Женщины редко испытывали к нему это чувство. Взять хотя бы Хелену. Она постоянно притворялась. Деревенские публичные девки просто выполняли свои обязанности за деньги. Горничные в Скаргласе пытались с ним заигрывать только потому, что мечтали извлечь из близости к лэрду какую-то пользу для себя. Последние два дня он постоянно размышлял над тем, как они с Фионой занимались любовью, вспоминал каж­дый звук, сопутствовавший этому, каждое прикосновение, каждое движение и не мог найти ни малейшей фальши, однако все равно сомневался в ее искренности.

– Что-то ты не выглядишь слишком счастливым, – пробормотал Грегор. – У тебя такая красивая невеста. Мне кажется, ты должен радоваться хотя бы тому, что она каж­дую ночь будет спать с тобой в одной постели.

– Должен и радуюсь, – ответил Эван. – Ты прав, она чудо как хороша.

Чертыхнувшись, Грегор покачал головой:

– Бьюсь об заклад, ты сейчас размышляешь над тем, зачем ты ей понадобился. Считаешь, что ты некрасивый и ни одна девушка не сможет тебя полюбить. Да будет тебе, Эван! Пусть на твоем лице есть шрамы, но в этом нет ниче­го ужасного. Да и Фиона, похоже, родом из клана, который знает, что такое война. Никакими шрамами ее не испугать. У нее и самой они есть, верно?

– Верно. Но ее шрамы едва заметны, маленькие и акку­ратные, не то что мои. – Он бросил взгляд на свой изящ­ный камзол. – Можно разодеться в пух и прах, все равно не будешь красавцем. Это все равно что позолотить крапи­ву и уверять всех, что это роза.

– Черт подери, Эван! Эта сука Хелена заставила тебя сомневаться в твоей привлекательности! Это после обще­ния с ней ты стал таким!

– Хелена была очень красива и уверяла меня, что ис­пытывает ко мне страсть. Но все ее уверения оказались ло­жью. Я это понял, только когда она выдала меня Хью Грею. Вот тогда выплыли наружу ее истинные чувства.

– И ты поверил ей? Поверил женщине, которая в пер­вую ночь спит с тобой, а во вторую выдает тебя убийце? Что ж, тебе в то время был всего двадцать один год, и никакого опыта общения с женщинами у тебя не было. Да и любой из нас, окажись он в подобной ситуации, повел бы себя точно так же. Мы тогда были еще моложе тебя и, хотя уже спали с женщинами, понятия не имели, что существуют такие, как Хелена. Девушки, живущие в замке, предсказуемые и ис­кренние. Одни соглашаются лечь с тобой в постель, другие нет. Но даже деревенские проститутки не лживы. Ты даешь им деньги, а они за это ублажают тебя. Да, некоторые при­творяются, делают вид, будто испытывают с тобой неземное блаженство, но притворство их совсем невинно, просто они хотят услужить тому, кто платит им деньги. Но Хелена не просто проститутка, она предательница, искушенная в обма­не и интригах, которые могут стоить человеку очень дорого. Никто из нас с такими женщинами не сталкивался.

– Я часто задавал себе вопрос, почему она не выбрала отца, ведь он же был лэрдом.

– Потому что она прекрасно поняла, что он такой же бессердечный человек, как и она сама. Он бы стал с ней спать, однако она ничего бы от этого не выиграла. Женить­ся на ней он никогда бы не стал. Все его сыновья, кроме тебя, были еще слишком молоды, не являлись наследника­ми, не занимались обучением живущих в замке мужчин военному искусству и не выполняли никаких других работ. Наш отец имел титул, однако уже в то время настоящим хозяином замка был ты.

Грегор налил в два кубка вина и один из них протянул Эвану.

– Так, значит, ты считаешь, что Фиона именно та, за кого она себя выдает, – красивая девушка, которая потеря­лась, и не более того?

– Да. Она живет у нас уже две недели и за это время не сделала ничего такого, чтобы я усомнился в этом. Она не задает подозрительных вопросов, не бродит по замку, что-то вынюхивая и высматривая, не заигрывает ни с кем из нас. Однако мне кажется, тебе потребуется какое-то время, чтобы в это поверить.

Потягивая вино, Эван размышлял над тем, что сказал ему Грегор. Он не мог не признать, что слова брата спра­ведливы. Но в то же время понимал, что ему и в самом деле потребуется какое-то время, чтобы доверять Фионе безого­ворочно.

Покачав головой, чтобы отогнать запутанные мысли, Эван допил вино и сказал Грегору:

– Пора идти в большой зал. Надеюсь, Натан не спускал все это время глаз со священника. Мне он нужен трезвым.

– Он и будет трезвым, не беспокойся, – заверил его Грегор, выходя из комнаты. – Думаю, наш отец за этим проследит.

– Этот старый осел до сих пор хвастается тем, что сам устроил нашу с Фиоиой свадьбу?

– А как же! Его послушать, можно вообще подумать, что в тот день мы встретили Фиону благодаря ему. – Гре­гор пристально взглянул на Эвана. – Правда, он не пере­стает бубнить, что ты мог сделать выбор и получше, найти не такую тощую девицу и без шрамов.

– Вот идиот! – рявкнул Эван. – Хорошо бы догадался не распускать язык в присутствии Фионы.

– Верно. Она не из тех, кто спускает обиды, – засмеял­ся Грегор.

Подойдя к широко распахнутым дверям, ведущим в боль­шой зал, Эван на секунду остановился.

– Пусть я не знаю, кто такая Фиона и откуда, но все-таки… – начал было он, однако Грегор, не дав ему догово­рить, подтолкнул его к дверям.

– Сомневайся сколько пожелаешь, но упаси тебя Бог опозорить девушку перед алтарем, заявив, что не желаешь жениться на ней.

Эван удивился жару, с которым Грегор произнес эти слова, однако согласно кивнул. Брат прав. Наверняка мно­гие жители Скаргласа знали либо догадывались о том, что он лишил Фиону невинности. Он и не думал это скрывать, да и служанки, меняя постельное белье, наверняка замети­ли на простыне капли крови. А поскольку они явились сме­нить простыню сразу же после того, как Фиона вышла из комнаты, даже самые тупые из них догадались о том, что произошло. Тем более он объявил о том, что женится через два дня на Фионе. Так что если он сейчас струсит и отка­жется обвенчаться с ней, то не только совершит бесчест­ный поступок, но и опозорит девушку перед всеми. Его несколько смущало, что последнее беспокоит его гораздо больше, чем первое, однако Эван решительно отмел все сомнения и вошел в большой зал, чтобы принять поздрав­ления, которых, по его мнению, он не заслуживал.