Кимберли Логан - Полуночные грехи Страница 33

– В тот день я обнаружил... Траск также приторговывал живым товаром. Он продал моего брата какому-то чертову извращенцу, чтобы тот разок с ним развлекся!

Одной рукой Джиллиан зажала рот, чтобы подавить крик ужаса. Ее чуть не стошнило от одной только мысли о том, на какие злодейства был способен отчим Коннора. Господи, как же он выжил, когда рядом был такой человек?

– Я попытался рассказать матери, что случилось, но она не захотела меня слушать. Думаю, что после того случая что-то во мне умерло. Именно в тот момент я понял, что мы с братом для нее ничего не значим. В ту же ночь я собрал наши вещи и сбежал вместе с Бреннаном.

Он вдруг резко замолчал. Джиллиан растерялась, желая утешить его, но не знала, каким образом. Она облизнула сухие губы и осторожно заговорила, понимая, насколько болезненна для него эта тема:

– Коннор! То, что случилось с вами и вашим братом, было ужасно. Но тут нет вашей вины. Ваша мать была взрослым человеком. Она просто обязана была защитить вас. Вы не могли...

Он прервал ее резким, отрывистым тоном:

– Ты не понимаешь! Это еще не конец истории. Да, я не смог уберечь своего брата, и это было плохо. Но то, что случилось потом... – Коннору сдавило горло. Он остановился, не в силах закончить предложение.

Джиллиан не смогла удержаться от желания еще раз прикоснуться к нему. Она протянула Коннору руки. На Джиллиан не было перчаток. Сняв их еще раньше, она так и не удосужилась опять надеть эту важную часть дамского туалета. Пальцами Джиллиан ощущала теплую кожу его рук, и это чувство немного приводило ее в замешательство. От соприкосновения с Коннором звенел каждый нерв ее тела, но она заставила себя не обращать на это внимания, попросив его продолжить историю:

– Расскажите мне все.

Свободную руку Коннор запустил в волосы и грубоватым жестом откинул их назад.

– Как я уже говорил раньше, мы несколько лет жили на улице. А после того, что случилось с братом в тот день, он очень изменился. Стал жестким, замкнутым и отгородился от меня стеной молчания, через которую я так и не смог пробиться к нему, несмотря на все мои усилия. – Лицо Коннора стало еще более мрачным. – Я думал, что после того, как нас приютила Пег, а потом взял под свое крыло Стюарт, дела начнут идти лучше. Но этого не случилось. Бреннан всегда оставался настороже. Он не хотел иметь ничего общего с корабельным делом, почему-то возненавидел Стюарта и мои с ним теплые отношения.

– Почему?

– Этого я не мог понять. Стюарт относился к нам как к своим сыновьям, но Бреннан сопротивлялся каждой его попытке сблизиться с ним. Тогда я с огромной радостью обучался всему, что касалось фирмы Стюарта, часто пропадал в конторе и на судостроительном заводе. А в это время мой брат слонялся по улицам и с каждым днем все больше отдалялся от меня.

Коннор высвободил руку, которую сжимала Джиллиан, чуть отошел от нее и повернулся спиной.

– Когда мы стали старше, – заговорил он, – Бреннан начал исчезать на целые недели, иногда даже месяцы. Я долго не имел представления о том, где он пропадал и чем занимался. А потом в один день мой брат просто... не вернулся домой.

Наступила длинная пауза, которую Джиллиан нарушила, мягко спросив:

– Что случилось потом?

– Теперь я думаю, мне следовало оставить все как есть. В то время ему уже исполнился двадцать один год. Бреннан мог свободно выбирать тот жизненный путь, который казался ему приемлемым. Но я стал разыскивать его. А когда в итоге нашел, то не поверил тому, что узнал. – Коннор бросил на нее взгляд из-за плеча и.растянул плотно сжатые губы в карикатурное подобие улыбки. – Оказалось, он ушел жить к моему отчиму и матери, став членом шайки Траска, состоявшей из воров и головорезов. А когда я уличил его в этом и бросил обвинение ему в лицо, он в недвусмысленных выражениях заявил, чтобы я не лез в чужие дела. Бреннан начал хвалиться теми преступлениями, которые успел совершить. Мне даже показалось, что я говорил не с тем человеком, которого всегда знал как своего брата. – Коннор покачал головой. – Скоро мы расстались. Я был ошеломлен. Отчаянно пытался придумать какой-нибудь способ, чтобы достучаться до Бремнана, спасти его. Ярость, разочарование кипели в моем сердце. В таком состоянии я и принял то самое регионе, о котором позже пожалел.

Джиллиан могла догадаться, что произошло дальше. Выражение страдания и вины, которые исказили лицо Коннора, говорило ей больше, чем любые слова. Затаив дыхание, она продолжала слушать его страшный рассказ.

– Я пошел в полицию, на Боу-стрит, – торопливо продолжил Коннор. – Не знаю, о чем я думал. Наверное, о том, что если Траска кинут в Ньюгейтскую тюрьму, то его влияние на моего брата каким-то образом ослабнет. Думал, что смогу вместе со Стюартом перехватить его и предупредить об облаве, увезти прежде, чем появятся власти.

Коннор опять отвернулся от нее и замкнулся в собственных мыслях. Когда Джиллиан поняла, что он не собирается продолжать, то поспешно подошла к нему. Встав перед Коннором, девушка заглянула ему в глаза, не давая отвести взгляда. Она очень хотела, чтобы Коннор не отдалился от нее. Только не сейчас.

– Расскажи мне все, Коннор. Поведай о том, что тебя мучает. Возможно, эти мысли перестанут терзать твою душу.

– Вряд ли. – Боль и ненависть к себе читались на его внезапно постаревшем лице. – Я предал своего брата, Джиллиан. А когда я хорошенько подумал над этим планом, начиная сомневаться в мудрости моего решения, все уже было кончено. Мы вместе со Стюартом появились в таверне в тот момент, когда туда ворвались полицейские. Эти дураки не стали сдаваться по-тихому, а принялись сражаться. Бреннан оказался в самом центре драки. – Его голос стал хриплым и отрывистым от подавленных эмоций. – У него был пистолет. Когда он схлестнулся с одним из полицейских, тот выстрелил. Пуля попала Бреннану в грудь. Отдача была такой сильной, что он свалился прямо через ограждение пристани. Его тело упало в Темзу. Моего брата так и не нашли. У меня нет даже могилы, на которую я мог бы приходить, чтобы оплакивать его смерть.

На глаза Джиллиан навернулись слезы, а сердце болезненно сжалось от сочувствия.

– Что случилось с Траском и твоей матерью? – спросила она.

– Слышал, моего отчима посадили в Ньюгейтскую тюрьму, где он должен был провести весь остаток своей неудавшейся жизни. Моя мать вскоре умерла, и я не пролил по ней ни единой слезы. Почему это должно было меня волновать? Ведь она точно не переживала за нас с братом.

Несмотря на холодность его слов, Джиллиан чувствовала, что смерть матери расстроила его гораздо глубже, чем он хотел показать. Да, она отвернулась от него, но этот мужчина был слишком добрым, чтобы когда-нибудь навсегда отказаться от родившей его женщины.