Ферн Майклз - Любовь в Техасе Страница 33

— Прежде чем вы пойдете к Билли, хочу напомнить… она хочет сама сказать вам о ребенке.

— Я не забуду. Вы ведь знаете, я не стал бы добиваться этого назначения, не убедившись, что она в положении. Теперь мне нужно позвонить отцу и рассказать ему обо всем, — задумчиво произнес Мосс. Позвонить папе и огорошить его дважды. Потрясение от известия о переводе на Тихоокеанский флот будет смягчено новостью о его первом внуке.

Билли почувствовала, что ее поднимают вверх сильные руки, а, обернувшись, оказалась лицом к лицу со своим мужем.

— Мосс! — радостное удивление, озарившее ее лицо, сменилось разочарованием, стоило ей заглянуть ему в глаза.

— Мама тебе сказала! — возмущенно воскликнула Билли. — Я сама хотела тебе рассказать.

Мосс крепко обнял ее, зарывшись лицом в ее волосы.

— Какая разница, кто мне сказал, маленькая мама. Не сердись и подари мне поцелуй. У меня просто нет слов, чтобы высказать, как я счастлив!

Разочарование Билли не устояло перед жарким поцелуем и теплыми объятиями. Какая разница, кто ему сказал, если он так счастлив и так любит ее.

Обнимая жену и вдыхая ее солнечный аромат, он напомнил себе, какой он негодяй. Но не настолько плох, чтобы испортить ей этот момент. Его собственная новость подождет до ужина, когда Агнес своим присутствием смягчит удар. Нежные объятия в постели сгладят острые края. Он, Мосс Коулмэн, наконец-то вырвался. Никто больше не будет им помыкать. Ни Сет, ни Агнес, ни даже Билли.

— Не могу дождаться, когда мы останемся вдвоем, — сказал Мосс, подлизываясь к жене. — В последнее время я был для тебя не очень хорошим мужем. — Она улыбнулась и хотела ущипнуть его за ногу, но Мосс оказался проворнее и увернулся. — Пойду под душ, помоги маме на кухне. Здесь как в парилке. Почему бы нам не поужинать на заднем крыльце?

— Ты бы хотел ужинать там? — Мосс кивнул. — Хорошо, пусть будет так. Мама, мы едим на заднем крыльце! Я там приберу и накрою на стол. Поторопись, Мосс. Подливка быстро остывает.

За ужином Агнес безостановочно болтала. Она ощущала беспокойство, но в то же время торжествовала. Словно дирижировала симфонией, которая была сыграна чисто, нота в ноту, взлетая к крещендо.

Мосс отложил вилку и откинулся на спинку стула.

— Вы должны дать рецепт этого пирога моей матери. — Как же все это нелегко. Лучше сказать прямо сейчас. Ну же, скажи. — Билли, — мягко проговорил он. — Сегодня я получил приказ о назначении. Я уезжаю послезавтра.

Вилка Билли заскрежетала по тарелке. Так она и знала, так и знала.

— Куда? Куда ты уезжаешь? — хрипло выкрикнула она.

— Пёрл-Харбор. Большой «Э» идет туда на ремонт, и я назначен пилотом. Именно этого я и хотел, Билли. Я должен быть там. Ты можешь меня понять?

Билли низко опустила голову. Мягкие белокурые пряди спрятали лицо.

— Даже зная о ребенке, ты все еще хочешь уехать?

— Да, но я не хочу думать, что ты здесь одна. Я все продумал и хочу, чтобы ты и твоя мама поехали в Остин. Все хлопоты, связанные с поездкой, я улажу. Вы будете жить там с моими родными, пока все не кончится, а я вернусь к тебе туда, домой.

— Поехать в Техас! — воскликнула Билли, и земля ушла у нее из-под ног. Она не хотела уезжать из Филадельфии, покидать все, что ей так мило. Она желала остаться здесь, родить тут своего ребенка, дождаться Мосса.

Мосс встретился глазами с Агнес.

— Наверное, мне не следовало говорить, что вы поедете вместе с Билли, не спросив сначала разрешения у вас?

Горькие слезы жгли глаза Билли. Он не спросил ее, не поинтересовался, хочет ли она ехать в Техас. Желание закричать оказалось столь сильным, что она закашлялась и потянулась за водой. Мосс мигом вскочил со стула и похлопал ее по спине. И снова взглянул на Агнес. Они пришли к соглашению. Все будет хорошо, Агнес все уладит.

— Тебе понравится в Техасе, милая, — сказал он. — Если захотите, вам отведут все правое крыло дома. Сегодня вечером я позвоню домой. Мне хочется, чтобы вы обе поговорили с моими родителями. Не расстраивайся, Билли, обещай мне. Было бы очень хорошо, если бы наш ребенок родился в Техасе, в моем доме. У тебя и твоей матери будет все, чего только душе угодно. Это большой дом, Билли. Ты увидишь — мои родные обрадуются тебе, если тебя это беспокоит. И обеспечат лучший уход за ребенком. Вы ни в чем не будете нуждаться.

— У меня есть все, что мне нужно, именно здесь и сейчас, — прошептала Билли, поднимая глаза на Мосса. — Пока у меня есть ты, мне ничего не надо.

— Знаю, милая, то же самое я могу сказать о себе. Тебе это известно. Но мне будет спокойнее, если я буду уверен, что о тебе и Агнес кто-то заботится. И я хочу, чтобы мой сын знал свои корни, свое наследство. Ты понимаешь?

«Сын, он сказал «сын», — подумала Билли. — А что если родится девочка? Наследство? Какое наследство? Ранчо, затерянное где-то в Техасе? Что она там будет делать? Доить коров и выращивать кукурузу? О чем говорит Мосс?»

Мосс понял причину ее замешательства и усмехнулся.

— Милая, думаю, ты и твоя мама кое-чего обо мне не знаете. — Он посмотрел на Агнес, вводя и ее в круг заинтересованных лиц. — Помните, я говорил, что мои родные владеют угодьями в Техасе? Да, это правда, но я не рассказал, насколько они обширны. Санбридж вовсе не захудалое ранчо, милая. Это империя, созданная моим отцом. Разумеется, она когда-нибудь будет принадлежать мне и нашему ребенку. И это не где-то у черта на куличках. Остин большой город, больше, чем Филадельфия, с хорошими школами и мощеными мостовыми, честное слово, — пошутил он, пытаясь разрядить обстановку. — У тебя будет своя собственная машина и все, что ты пожелаешь. Но самое главное, Билли, я буду знать, что о тебе заботятся.

Билли слушала так напряженно, что не заметила самодовольного выражения на лице матери, предположения которой так блестяще подтвердились.

— Скажи мне правду, Мосс. Ты подавал заявление с просьбой о переводе в другое место? Ты просил дать тебе новое назначение? Ты нажал на все педали и сделал все возможное, чтобы попасть на большой «Э», так ведь? А я-то думала, ты бросил эту затею после того, как мы поженились.

Правда. Как только тебя застанут со спущенными штанами, так сразу начинают требовать правду.

— Я с самого начала говорил тебе, что желаю вырваться отсюда. Идет война, и я хочу принять в ней участие. Я тебе не лгал, Билли. Никогда не лгал.

— Но это было до ребенка. А что теперь будет со мной и малышом?

— Ты поедешь в Санбридж. Ради меня и ребенка. Теперь ты тоже носишь фамилию Коулмэн, а значит, являешься членом семьи. У тебя будет все, что душе угодно, вот увидишь, милая.