Шахразада - Избранница Шахрияра Страница 34

– Я согласен, о царь. Твои повеления всегда мудры…

Он усмехнулся:

– Просто мы давно живем на этом свете… Знай же, Синдбад, ты должен выучить воинов-стражей быстро, ибо нам ведомо, что не пройдет и двух лун, как ты и твоя прекрасная жена покинете нас.

– Но как… – Голос мой пресекся, в голове закружились и надежды, и опасения.

– Сие еще не открылось нам. Знаем лишь, что это произойдет, и в указанный срок. А потому расскажи все жене и помни о защитниках…

Я отправился домой и поведал жене о пророчестве царя аль-Михрджана. Ее радости не было границ. Ведь она, как и я, мечтала вернуться в Багдад. Нет, не потому, что здесь нам было плохо…

Почему изгнанники мечтают о возвращении на родину? Потому что это их дом, их родной воздух. Там их ждут близкие или просто люди, такие же, как они сами…

Лейла не раз говорила мне, что теперь у нее словно две родины. Одна – наш остров, который дал ей семью и любовь. А второй оставался Багдад – обитель мира.

Теперь забот у меня стало много больше. Я по-прежнему был начальником охраны порта. Но теперь рядом со мной всегда были мои ученики – одиннадцать достойных уважения юношей, которым я должен был передать все знания, которые у меня накопились за мои, пусть и недолгие, но насыщенные событиями годы.

Ученики радовали меня своим умом и прилежанием. Сам же царь аль-Михрджан учил их таинственному мастерству защитной магии, куда мне, понятно, ход был закрыт.

Дни следовали за днями, часы за часами, но в жизни моей пока ничего не менялось. Уже истекали две луны, о которых говорил царь, но не происходило ровным счетом ничего…

Дни мои принадлежали труду, а вечера и ночи – прекраснейшей Лейле. Ей я открыл, что должно истечь две луны, и ее снедало нетерпение. Хотя, как все женщины, она лучше умела скрывать свои чувства. Но трудно скрыть даже самое потаенное от истинно родной души, ведь я чувствовал ее, как себя самого.

Но этот день все же настал. С самого утра все шло не как обычно. На безоблачном ранее небе носились тучи, грозившие разразиться дождем. Птицы не пели, в природе все как будто замерло.

– Проснись, Синдбад, свет очей моих, – так разбудила меня Лейла. – Я чувствую, сегодня что-то произойдет. К добру ли, к худу ли, но наша жизнь сегодня изменится. Знай же, о мой муж и повелитель, ты всегда будешь самой большой радостью моей жизни!

Ее поцелуй был долгим и горячим, а на губах я почувствовал соль ее слез.

– Что ты, прекраснейшая! Не плачь, ничего не бойся. Боги не дадут нам расстаться. Что бы сегодня ни произошло, ты всегда будешь рядом со мной. Это так же неизбежно, как восход солнца утром и заход вечером.

Говорил я уверенно, но и у меня на душе поднялась буря. День обещал быть необычным. Но в словах моих не было лжи – Лейла стала частью меня самого, и даже сам Аллах теперь не мог разлучить нас.

Как всегда, я отправился в порт. Мои ученики, как и в любой другой день, были рядом со мной, и началась наша ежедневная и вместе с тем необычная работа.

В гавани показался корабль. Его очертания были мне смутно знакомы, но откуда, понять не мог. Я уговаривал себя не думать о нем, не пытаться вспомнить. За год перед моим взором прошли купеческие корабли всех стран подлунного мира и даже корабли стран, что прячутся от взора Аллаха, – стран магических.

Спустили сходни. На берег сошли люди. Теперь уже и их облик показался мне знакомым… И вдруг я вспомнил, где видел обводы этого корабля и плутоватые глаза его капитана. Ведь это же он кричал нам тогда: «Спасайтесь, правоверные!»

Значит, он не погиб в водовороте! Значит, выжили и другие мои товарищи, что успели взбежать на палубу!

Отбросив всякое достоинство, задрав повыше полы халата, я бросился со всех ног к кораблю. Сердце от волнения готово было вырваться из груди.

Не успел я добежать, как раздался крик:

– Синдбад! Синдбад, пройдоха! Ты жив!

Навстречу мне бежал бородач. Он крепко обнял меня и начал трепать по плечу. Я узнал своего друга детства.

– Фарух!

– Узнал, бродяга! Теперь я – уважаемый Фарух, владелец и этого корабля, и многих товаров, что привез он.

– Как ты попал сюда? Найдешь ли дорогу обратно? – перебил я его.

– Найду ли? Да что с тобой? Наш капитан найдет дорогу потому, что он привел нас сюда. Мы же шли за предсказанием и ловили легенду.

– Ты о чем?

– Знай же, дружище, сбылось предсказание Хасана Басрийского – мудреца, почитаемого, как царя. Он предсказал, что в один день появится у берега потрепанный корабль с командой, более похожей на разбойников, чем на людей достойных. И что этот корабль привезет с собой славу и легенду и что ведомый крылатыми конями корабль вернет на родину самого великого путешественника по имени Мореход. Слава этого странника переживет века и станет легендой, а рассказы о его приключениях будут более ценными, чем иные сокровища, и переживут и его, и всех, кто будет знать его, а также его детей и внуков.

– Удивительное пророчество…

– Удивительное и непонятное. Но нам оно было только на руку. Нас приняли как ближних из близких. Мы починили корабль, распродали товары, что по-прежнему лежали у нас в трюмах, и стали воистину богачами. Ведь никто не подозревал, что когда-то встретим мы тебя и других наших товарищей.

– Так ты теперь богач?

– Да, у меня много кораблей, много домов… Но я разделю с тобой по чести. Все до последнего медяка я тебе верну, да еще с процентами. Фарух некогда был воином, потом стал купцом. И, быть может, станет еще кем-то… Но он был и остался человеком честным.

Я рассмеялся. Огромный камень упал с моей души. Значит, вот так сбылось пророчество царя аль-Михрджана. Вот почему мне надо было подготовить себе смену. Значит, скоро домой… И в этот момент тучи разошлись, яркое солнце радостно осветило все вокруг.

– Идем же, Фарух, в мой дом! Там ты мне расскажешь и то, как сюда попал, и то, какие новости у нас на родине – в обители правоверных, прекрасном Багдаде…

– А-а-а, так ты не забыл нашего детства!

– Ну что ты, я помню все! Идем же!

Мы поспешили в мой дом. А прекрасная Лейла уже вышла нам навстречу. И был Фарух изумлен и домом моим, и таким приемом, и более всего тем, как радостно, открыто и необычно ведут себя женщины на улицах города. Он прошептал мне на ухо: «Клянусь Аллахом, уже к вечеру я стану женатым человеком! Никогда я еще не видел таких красавиц!»