Шеннон Дрейк - Обрученная с ветром Страница 34

Потом он нашел ее губы. Они приоткрылись под его поцелуем. Оторвавшись от нее, он заметил, что она смотрит на него. Она попыталась изогнуться, не пуская его руку. Он улыбнулся и раздвинул ей ноги.

— О-ох! Лежите спокойно, — снова повторил он.

Из ее груди вырвался вздох. Он наклонился и стал рисовать языком влажные линии на ее животе. Встретился с ней взглядом, потом оглядел ее всю. Она была совершенством, кожа ее была восхитительно влажной и золотисто блестела в свете камина.

Он снова встретился с ней взглядом, частое дыхание вырывалось из ее чуть приоткрытых губ. Она снова попыталась что-то выговорить, качая головой. «Нет» — было самое большее, что ей удалось.

— Лежите спокойно, любовь моя!

Он слегка коснулся губами ее губ, потом долины между грудями, опустился ниже. Он дотрагивался до нее только самым кончиком языка. Очень влажным. Очень горячим. Она приподнялась.

— Лежите спокойно, — повторил он тихо, потом улыбнулся, потому что понял, что она больше не в состоянии лежать спокойно.

Он прижался к ней. Почувствовал, как она поднимается, изгибается и вскрикивает. Его руки поддержали ее за бедра. Он чувствовал бурную волну ее дрожи. Он накрыл ее собой, на мгновение высоко поднявшись над нею, потом с мощным вздрагиванием скользнул в соблазнительные глубины ее тела. Она, казалось, обернулась вокруг него прелестно, желанно, плотно. Он снова и снова вздрагивал в мелких судорогах наслаждения, охватившего его только от ощущения обволакивающего тепла.

Потом сдерживаемое им желание, казалось, вырвалось. Он ухватился за нее и начал двигаться. Ее глаза распахнулись. Блестящие, они встретили его взгляд. Она облизала губы, потом попыталась отвернуться. Она была изысканно прекрасной со своими изумрудными глазами и буйными пламенными волосами. Он сплел свои пальцы с ее пальцами, завладел ее губами и продолжал движение по ее телу и внутри нее. Он поцеловал ее, поднялся, снова поцеловал ее грудь. Она задохнулась, изгибаясь, пальцы ее были вытянуты и напряжены под его рукой. Звук ее голоса, движение под ним — все усиливало полет его пронзительного желания. Он сжал зубы и откинул назад голову, приказав себе помедлить, пока не увлечет ее за собой.

Ее пальцы сжались в его руке, она вдохнула, ее тело напряглось. Казалось, тепло, словно жидкий нектар, окружило его, а затем стремительно привело к кульминации. Это был экстаз. Это вырвалось из него и хлынуло в нее. Снова, снова. Судороги сотрясали его. Он толкнул глубоко и сильно, раз, и еще, и еще. Потом упал рядом с ней, пораженный силой наслаждения, охватившего его. Секунды шли, а чудо оставалось с ним.

Возможно, для его невесты все было не так. Она подтянула ноги и свернулась в клубок. Нахмурившись, он приподнялся на локте, пытаясь разглядеть ее.

— Я знаю, что не причинил вам боли, — раздраженно сказал он.

Она молча покачала головой.

— Тогда в чем, ради всего святого, дело? — спросил он.

— В жизни! — огрызнулась она.

Улыбаясь, смущенный нежностью, которую он сейчас к ней испытывал, он развернул ее к себе, чтобы посмотреть ей в глаза. Сейчас в них был едва заметный блеск слез. Он провел пальцем по ее щеке.

— Жизнь! Она жестокая, верно? — тихо спросил он.

Она крепко сжала зубы, встретившись с ним взглядом, с трудом сглотнула, потом скованно произнесла:

— Надеюсь, я сослужила свою службу в качестве вашей жены. Не можете ли вы отпустить меня теперь? Возможно, вы даже будете так добры, что позволите мне иметь свои комнаты? По-моему, это обычное дело среди знати, живущей в рамках устроенных браков.

Озадаченный, он следил за ней. Он знал, что она получила удовольствие и узнала масштабы собственной сексуальности. Потом он подумал, что она ненавидит его еще больше, потому что он сумел заставить ее получить наслаждение от их физической близости — вместо того, чтобы просто вытерпеть ее.

— Вы никуда не уйдете сегодня, — сказал он.

Он обнял ее и прижал к себе. Грива волос щекотала ему лицо. Она окаменела, пальцы ее обхватили руку, небрежно лежавшую на ее животе. Она поняла, что он не собирается отпустить ее.

— Вы предоставите мне комнаты? — спросила она.

— Будьте со мной милой. Радуйте меня. Сделайте меня счастливым. Тогда, возможно, я дам вам все, что угодно, — сказал он.

— Быть с вами милой! Вы хотели любовницу, а не подневольную невесту! Но ведь у вас была любовница, — начала она, но в смущении замолчала, ощутив напряжение, охватившее его тело.

Она снова быстро заговорила:

— Если вы действительно можете быть достаточно порядочным, чтобы сделать что-то для меня…

Она все еще ощущала ужасную натянутость, когда он отрывисто прервал ее:

— Дать вам собственные комнаты?

Она облизнула губы, радуясь, что не видит его глаз.

— Нет. Узнать для меня, что случилось с Мэри Кейт.

— Это положит конец всему? — спросил он.

— А сможет? — прошептала она.

Она попыталась отодвинуться от него. Разгневанный, он поймал ее за запястье и подтащил обратно.

— Черт побери, лежите спокойно, — прогремел он.

Она откинула назад волосы, пытаясь свободной рукой натянуть на себя простыни.

— Что, миледи? — спросил он сквозь стиснутые зубы. — Вы думаете, у вас есть что-то, чего я еще не видел?

Она залилась малиновой краской, стараясь вырваться из его рук.

— Не могу понять, почему я должна оставаться здесь даже теперь!

— Потому что ночью я снова могу захотеть вас, — сообщил он, глядя на нее. Удивительно, как легко может отдохнуть мужчина, лежа рядом с теплым нежным телом. Потом это тело начинает шевелиться и, похоже, снова разжигает в нем огонь.

Наконец она лежала спокойно. Очень, очень спокойно, словно окаменев.

— Если бы я не беспокоилась так о Мэри Кейт, — печально прошептала она, — я, может быть, смогла бы все же уснуть рядом с вами. Мне сказали, будто ее посадили на корабль, идущий домой. Если это правда…

Пирс вздохнул.

— Так сказал мне король. Я пошлю корабль, чтобы узнать правду. Хотя я всем сердцем верю, что у вашей горничной все в порядке. Скоро она будет в Виргинии.

— Вы можете узнать это для меня? — выдохнула она, забывшись и приподнявшись, чтобы посмотреть на него, ее красивое лицо явно выражало облегчение.

Сердце его, казалось, сжалось судорогой. Она была своенравной, чересчур гордой. Но она горячо любила свою служанку и этим почему-то была ему особенно мила.

— Да, я узнаю.

Она, похоже, осознала, что ее обнаженная грудь и торс хорошо видны ему, когда она сидит. Она снова покраснела, опустив голову, и быстро скользнула вниз и легла рядом с ним.