Джоан Смит - Босоногая баронесса Страница 34

– Я уже была в магазине, – ответила Оливия, предупреждающе суживая глаза. – Купила чулки. Осмотрела нитки и все остальное, но купила только чулки, – растянула последнее слово Оливия.

– Вот как! Чулки! Ну что ж, было очень приятно встретиться с вами. Надеюсь, мы увидимся в городе на следующей неделе.

– Конечно, – ответила Оливия. – Мы уезжаем утром в понедельник. Мы здесь только два дня.

Она вздохнула, как будто ей приходилось отбывать заключение в тюрьме, а не развлекаться в одном из самых шикарных имений Англии.

Ярроу отвесил поклон и с важным видом направился к магазину тканей, где и обнаружил вскоре среди шелковых чулок любовную записку. „После обеда, между тремя и четырьмя часами… река Моуэл… мост… ивы… не пропустите“. Ярроу опустил записку в карман и улыбнулся

Оливия забыла о чайной, а в церкви лорд Хайятт, осматривая со всей тщательностью, на которую только был способен, внутреннее убранство, продержал баронессу не менее получаса, пока не иссякло наконец его собственное терпение, а затем повез ее назад в Кастлфильд. Ее приподнятое настроение не оставило у него сомнения в том, что она провела его. Как выразительно произнесла она в разговоре с Ярроу слово чулки! Скорее всего, она оставила для него записку на прилавке с чулками. Но нет смысла сейчас ее в том обвинять. Дерзкая девчонка лжет столь же естественно, как собака ловит блох.

Экскурсия по дворцу подходила к концу, когда Оливия и Хайятт прибыли в Кастлфильд. Хайятт встретился с Лаурой, и они вышли в парк поговорить.

– Ярроу был в Гатвике, – сказал он. – Я сделал все, что мог, но, судя по самодовольной улыбке баронессы, боюсь, она перехитрила меня.

Он пересказал Лауре череду утренних событий.

– Ужасно, что пришлось взвались на вас это бремя. Мне надо было ехать самой. Но экскурсия правда была увлекательна. Вы знали, что, оказывается, три монарха спала в Королевских апартаментах Кастлфильда?

– Да, как знаю и то, что если они спали на тех матрасах, которые там сейчас, то у них была чертовски неудобная постель и бессонная ночь. Что же касается баронессы, когда, вы полагаете, она намерена претворить в жизнь свои замыслы?

– После ленча она отправляется на прогулку с Тальманом, а позже всех нас ждет званый прием, и свободный час перед ним, должно быть, кажется ей наиболее подходящим временем, но, быть может, она назначила встречу с Ярроу на завтра.

– Кто знает! Но если сегодня днем ей взбредет в голову еще одна очередная фантазия вроде поездки в Гатвик и она постарается отменить прогулку с лордом Тальманом, то вам лучше всего запереть ее в комнате и поставить под окном стражу.

Лаура озабоченно покачала головой.

– У любого человека пропадет всякая охота вступать в брак, если ему станет известно, сколько неприятностей и хлопот доставляют выросшие дети.

Хайятт задумчиво улыбнулся.

– Сомневаюсь, что вы когда-либо доставили хоть одну беспокойную минуту. Дети обычно похожи на своих родителей. У вас нет причин для тревоги. Ваши дети будут хорошо воспитаны, они будут спокойными детьми, не то что отпрыски лорда Хайятта, – добавил он смеясь.

– О, но я не хочу, чтобы мои дети были такими же скучными, как я сама!

– Я и не говорил, что они будут скучными! Я сказал „хорошо воспитаны“ и „спокойны“. Если вы намерены возражать, возвращая мне мои слова, будьте, пожалуйста, внимательнее, Лаура.

Хайятт взял ее под руку, и они пошли по парковой дорожке.

– Не могли бы мы придумать, – предложил Хайятт, – как усмирить мой выводок и оживить ваш?

– Вот видите! Вы сказала „оживить“! Значит, на самом деле, вы считаете меня занудой!

– Мы говорим о детях. Если вы выйдете замуж за нудного человека, то, может быть, ваши дети и вырастут занудами.

– С чего вы взяли, что я выйду замуж за нудного человека?

Хайятт остановился и взглянул на нее с лукавою улыбкой.

– Действительно, с чего! И почему я решил, что вы никому никогда не причиняли беспокойство? Кажется, я ошибся. Я хотел сказать… А что я хотел сказать?

Лаура пошла по дорожке.

– Полагаю, вы хотели сказать, что мне следует выйти замуж за веселого джентльмена, а вы должны жениться на зануде. Подумать только! Будь я менее осмотрительна, я могла бы счесть ваши слова предложением, – рассмеялась Лаура.

Ее непринужденный смех подсказал Хайятту, что подобная мысль никогда не приходила ей в голову.

– Я не называл вас занудой!

– Да, но вы так считаете, хотя и не называли, – сказала она.

Хайятт вновь остановился и внимательно посмотрел на Лауру.

– Это наша первая ссора, дорогая?

Лаура припомнила все их прежние разговоры и ответила:

– Полагаю, да.

– Прекрасно!

Раздался звонок к ленчу.

– Как некстати, – досадливо произнес Хайятт. – Нельзя утверждать, что ты знаешь другого человека, пока не устроил с ним хорошенькой перепалки!

– Но это не было перепалкой! – возразила Лаура. – И размолвкой даже вряд ли можно назвать!

– Ага! Значит, вы соглашаетесь, что вы зануда? – блеснул вновь улыбкою Хайятт.

– Я допускаю, что я хорошо воспитана, но если вы думаете, что я безропотно снесу…

– Это всего лишь шутка! И вы ни на минуту не забывали об этом, дорогая ворчунья!

– Честное слово, я не понимаю, почему вы сегодня в дурном расположении духа. Осмелюсь напомнить, это не я провела вас сегодня в Гатвике! Но вы меня назвали сегодня и занудой, и ворчуньей, и утверждали, что у меня плохой вкус в отношении джентльменов, и я непременно выйду замуж за зануду.

– О, нет, нет! У вас хороший вкус в отношении джентльменов! От этого обвинения я вас освобождаю. Не знаю, как вы, но я получил удовольствие от нашей первой ссоры, Лаура!

Хайятт развернулся и повел ее ко дворцу. В голове Лауры все смешалось. Она не могла с уверенностью сказать, поняла ли она смысл его последних слов. Но увидев Оливию, Лаура моментально забыла обо всем на свете. Она оценила самодовольную улыбку баронессы. Не было сомнений, что Оливия договорилась о встрече с Ярроу. Надо было действовать как можно решительнее, чтобы эту встречу предотвратить.

ГЛАВА 14

Ленч был великолепен, как все во дворце, а во второй половине дня развлекать баронессу взялся лорд Тальман, и Лаура согласилась позировать Хайятту в парке. Он делал карандашный набросок. Лаура сидела у фонтана в широкополой шляпе, защищавшей ее от солнца.

– К тому времени, как вы закончите, меня уже не будет, я испарюсь, как вода на солнце, – ворчала Лаура. – Но при этом брызги промочат меня насквозь.

Но ворчала она, не скрывая, что на самом деле ей нравятся солнце, ветер, свежесть фонтана.