Карин Монк - Сердце воина Страница 35

Роб даже не удостоил его взглядом.

– Кто это «мы»?

– Я, – поправился Малькольм. – То ли я был не в духе, то ли клан тренировался из рук вон плохо, но дело не пошло.

– Если ты был в таком же дурном настроении, как утром, вини себя самого.

– Возможно. – Малькольм бросил в воду еще один камень. – Давай забудем о случившемся.

Парнишка удивленно посмотрел на него:

– Ты просишь у меня прощения?

Его мордашка была, как всегда, чумазой, волосы падали на плечи неопрятными лохмами. Но Малькольм замер, увидев его глаза – огромные, пристальные, серые.

– Я… Что ж, можно сказать и так. Роб опять уставился в воду.

– Вот и хорошо, – прошептал он. – Я принимаю твои извинения.

– Спасибо. – Малькольм удивлялся своей тревоге, не понимая ее причин.

Помолчав. Роб спросил:

– Скоро ли замок превратится в надежную крепость?

Малькольм пустил по воде рикошетом плоский камешек.

– Твой клан очень старается, к тому же Маккендрики – умелые строители. Скоро поставят новые ворота. Парапетная стенка на гребне стены тоже растет; Дункан клянется, что к исходу лета будет готова и она. В двух башнях уже прорублены бойницы для лучников. Расширение стены у внешнего основания – кропотливая и долгая работа, но камень уже запасли, и мы примемся за это, как только завершим другие дела.

– Когда ты сочтешь, что мы способны обороняться сами, и уедешь отсюда?

Малькольм приподнял брови:

– Кажется, тебе не терпится спровадить меня.

– Ты ведь не хотел ехать к нам, Макфейн, – ядовито заметил мальчишка. – Твое согласие куплено золотом. Ты сам предупредил, что не останешься с нами больше трех месяцев. Думаю, после вчерашнего ты спишь и видишь, как бы поскорее с нами проститься.

– Откуда ты знаешь про вчерашнее? – Малькольм густо покраснел.

– Вчера в меня попала стрела. Или ты уже забыл?

Конечно, стрела! Что это с ним, черт возьми?

– Если ты считаешь, что я испугаюсь и сбегу, то успокойся: у меня и в мыслях этого нет.

Роб стиснул зубы. Казалось, ответ пришелся ему не по душе. Но Малькольм ничего не заметил.

– Что же касается клана, – продолжал он, – твои соплеменники, увы, вряд ли когда-нибудь сумеют за себя постоять. Во всяком случае, с опытным врагом им не справиться. Они хорошо усваивают воинское искусство, потому что у них появилось рвение. Но ярости, необходимой воинам, в них все равно нет. Научить их жестокости я не смогу.

– Ты хочешь сказать, что напрасно тратишь время?

– Нет. Научить отражать небольшую атаку – одно дело. Если же вам станут угрожать серьезные силы, то без посторонней помощи не обойтись. Придется заранее заключить союз с соседними кланами. Роб покачал головой:

– Маккендрики всегда обходились без союзов. Союз означает, что и мы должны воевать на стороне других кланов. Мы всегда вели мирную жизнь. Я никогда не попрошу у своего клана согласия на такой союз.

– Это не тебе решать, – возразил Малькольм. – Такой вопрос следует поставить перед советом клана.

– Вот и поставь, – Парень передернул худыми плечами. – Они никогда на это не пойдут.

Малькольм понял, что в его словах есть резон. Миролюбивые Маккендрики хотят учиться защищать свой кров, но сражаться за чужие интересы – не для них.

– Если заключение клановых союзов не ваш путь, значит, вам надо поскорее найти себе нового лэрда с войском, не то на вас, того и гляди, снова нападут.

– Это не так просто. Нам нужен подходящий человек.

– Подходящий для чего?

– Чтобы стать вождем моего клана, – раздраженно ответил Роб.

– Думаю, вам сгодится любой более-менее порядочный воин. Главное, чтобы он привел сильный отряд.

– Возможно, другим кланам этого и хватило бы, – презрительно возразил Роб, – но у Маккендриков высокие требования. – Он снова уставился на озеро. – Следующий лэрд Маккендрик должен быть очень силен, безоглядно храбр и безупречно честен.

– Почти как я раньше, – пошутил Малькольм.

– Да, Макфейн, – серьезно ответил Роб, бросая камушек в воду. – Как ты. Раньше.

Малькольм с удивлением понял, что эти слова уязвили его. Чего ради он сносит оскорбления от этого грязного недоросля? Неужели нельзя найти более достойного общества? Он встал и заковылял к коню.

Ариэлла сразу пожалела о своей опрометчивости. Она и сама не знала, что дернуло ее за язык. Просто со вчерашнего вечера их отношения изменились. Вчера Макфейн обнял ее, прижал к себе, заставил загореться, ощутить полноту жизни. Этот израненный и хмельной мужчина разжег в ней огонь желания. На краткий миг Ариэлла почувствовала себя в безопасности, оказавшись в объятиях этого великана. А ведь она, хранительница меча, может отдать сердце лишь одному мужчине – следующему Маккендрику. Ее поведение было не только необъяснимым, но и позорным. Вот почему девушке так хотелось прогнать Макфейна. Однако сейчас, когда он собирался уехать, ее охватило раскаяние.

– Макфейн! – Малькольм замер. – Я неправильно выразился.

– Вот оно что? И как же ты хотел выразиться? – донесся до нее насмешливый голос.

Она помолчала, обдумывая ответ.

– Ты приехал к нам не из желания помочь. Тебя соблазнило золото. А настоящий Маккендрик не стал бы помышлять о вознаграждении.

– Ты заблуждаешься, воображая, будто такой найдется, – безжалостно бросил Малькольм. – Любой воин, который согласится стать вашим лэрдом, захочет прежде всего власти над кланом и его землями. Его привлечет искусство твоих соплеменников. Продавая их изделия другим кланам, он будет получать все то же золото. Этот человек женится на хорошенькой девушке из вашего племени, и она родит ему детей. Если он окажется добр и справедлив, никто потом не вспомнит, какую цель преследовал этот воин, согласившись стать вашим лэрдом. Это уже будет не важно. Но помяни мое слово: тот, кто возглавит ваш клан, задумается не о том, что сможет дать вам, а о том, что сам от этого выиграет.

– Ошибаешься, Макфейн! – крикнула Ариэлла, вскочив и устремившись к нему. – В свое время ты сам явился бы на зов, чтобы оказать помощь клану. И счел бы это главным и единственным основанием. Прежде ты видел награду уже в том, что спасал других. Конечно, люди меняются, но тебе не убедить меня в том, что на свете уже нет достойных воинов, исповедующих тот же кодекс чести, что был некогда у тебя.

– Тогда поскорее найдите такого, прежде чем на вас опять набросится разбойник и перебьет всех до одного, чтобы получить желаемое.

В памяти Ариэллы всплыли страшные картины. Она обхватила себя руками, чтобы сдержать дрожь.

– И найду! – Голос ее сорвался.

Что-то в позе Роба насторожило Малькольма. Вот так же, обхватив себя руками, стояла ночью Ариэлла, словно бессознательно желая отгородиться от тревог. Призрак и Роб были примерно одного роста – то есть едва доставали ему до груди. Малькольм взволнованно вглядывался в парнишку. Взлохмаченные и грязные волосы Роба тоже доходили до плеч, однако определить их цвет было невозможно. Малькольм пытался понять, что же скрывается под слоем сажи, но видел только высокие скулы, маленький прямой нос и чуть выступающий вперед подбородок. Внезапно Малькольм осознал, что ему хорошо знакомы эти черты – недаром он часами всматривался в скульптурное изображение Ариэллы. Однако воин одернул себя: этот наглый грязнуля не может быть женщиной, возбудившей в нем накануне страсть! Он тряхнул головой, желая избавиться от наваждения. Необычайное сходство Роба с Ариэллой сводило его с ума. Но ведь Ариэлла Маккендрик мертва! Не в этом ли убеждал его поутру Элпин?