Сара Беннет - Ее тайный возлюбленый Страница 35

Возможно, она не туда попала? Может, в лесной чаще был еще один домик? В конце концов, не померещился же ей свет в лесу.

Антуанетта замерла на месте, не торопясь подходить ближе, причем вовсе не из страха. Она не была трусихой, однако безмолвная гнетущая тишина, нависшая над коттеджем, поляной, лесом, если не пугала ее, то отнюдь не прибавляла решительности.

Держась настороже и не доверяя тишине, она пошла через поляну к домику. Вблизи он выглядел не таким заброшенным, каким казался издали. Чьи-то руки вырвали близко подобравшиеся к двери сорняки, оставив нетронутой большую часть травы, видимо, для маскировки. Стекла в окнах поражали чистотой. Скорее всего хозяин временно отлучился, и потому создавалось обманчивое впечатление, что домик покинут.

Подобная хитрость вполне была в духе ее знакомого грабителя.

Антуанетта толкнула тяжелую старую дверь, и, к ее удивлению, та распахнулась без скрипа: дом не был заперт. Она осторожно вошла внутрь, каблучки ее туфель еле слышно простучали по каменному полу. Пылинки танцевали в луче света, упавшего на пол сквозь приоткрытую дверь. Внутри стояли два кресла, стол и буфет, наполненный старой посудой. В комнате приятно пахло травами, запах был застоявшийся – похоже, он принадлежал прежнему обитателю домика, который любил собирать и сушить лекарственные растения.

Восхищенная, забыв об осторожности, Антуанетта сделала несколько шагов вперед. Вдруг позади нее послышался шум, кто-то быстро пересек порог, и две сильных руки обхватили ее, прижав к груди, а знакомый голос прошептал в ухо:

– Мой маленький воробышек…

От испуга Антуанетта вздрогнула и вся напряглась. Она рванулась, но не тут-то было – он крепко держал ее, с наслаждением ощущая ее теплую и мягкую кожу. К счастью, он вовремя заметил, как она подкрадывалась по лесу к его коттеджу. Маска на нем была, но, готовясь к визиту сэра Джеймса, он привел себя в надлежащий вид, не имевший ничего общего с обликом конюха Кумба.

Ему приятно было держать ее в объятиях, хотя ее появление в его убежище встревожило его. Он не подозревал, что она догадывается о наличии лесного домика, Уоникоты не могли проговориться. Но теперь он не знал, как ему быть! Открыв его местонахождение, мисс Дюпре могла разнести эту весть, требуя его ареста и тем самым ставя сэра Джеймса в крайне затруднительное положение. Теперь Гейбриелу нужно было подыскивать себе другое убежище, но кому же захочется уходить с насиженного места. Зажатый между Антуанеттой и Эпплби как в тисках, он рисковал остаться без крыши над головой.

– Вы знаете, что бывает с глупыми, но излишне любопытными воробышками? – прошептал он не без злости.

– Нет. А что с ними бывает? – переспросила она, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.

– Их запирают в клетки.

Он подхватил ее на руки и закружился с ней на одном месте, чем вызвал у нее немалое удивление. Она уцепилась за него руками, замирая от восторга.

– Позвольте мне уйти, – прошептала она.

– На этот раз уже вы противоправно нарушаете мои владения, – пошутил он, продолжая кружиться, держа ее на руках так, что ее длинные юбки развевались едва ли не по всей комнате.

Антуанетта вскрикнула и судорожно приникла к нему.

Гейбриел вздохнул и мягко поставил ее на пол, не отпуская от себя. Он вовсе не собирался пугать ее, по складу характера он принадлежал к тому типу добродушных мужчин, которым не доставляет удовольствия запугивать людей, тем более женщин. С блаженным видом он положил свой подбородок ей на макушку, наслаждаясь запахом ее волос, а также теплом и мягкостью тела, которое он прижимал к себе. Внезапно, помимо его воли, им овладело желание, его дружок откровенно заявил о своем существовании. Смутившись, Гейбриел отступил на шаг назад, чувствуя себя не в своей тарелке, как и во время их последнего свидания.

– Антуанетта… – простонал он.

В его голосе Антуанетте послышалась боль, и она попыталась приподнять голову, чтобы взглянуть ему в лицо, но он удержал ее, прижавшись к ней.

– Вы были ранены? – недоуменно спросила она. – Ведь кто-то стрелял в вас, когда вы напали на карету. Так вам и надо, но…

– Но? – повторил он хриплым голосом, взволнованный ее близостью.

– Но мне это совсем не нравится.

Гейбриел открыл было рот, чтобы успокоить ее, сказать, что он цел и невредим, как вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль. В ее голосе звучала искренняя забота, слышались нотки подлинной тревоги. Если она считала его бессовестным грабителем, ну что ж, тогда он воспользуется случаем, чтобы наказать ее за проявленное ею неуместное любопытство к его убежищу.

Только сможет ли он достоверно все изобразить?

Гейбриел слегка покачнулся, словно теряя равновесие. Она охнула, боясь, что он упадет, и, слегка развернувшись, попыталась поддержать его.

– Присядьте, – велела она. – Я не смогу удерживать вас, вы слишком тяжелы.

Морщась, словно от боли, он с ее помощью медленно дошел до деревянного кресла, в которое упал якобы совершенно без сил.

– Благодарю вас, – выдохнул он. – Но если бы вы ушли, бросив меня одного, я ни в чем не стал бы вас обвинять.

– Я ни за что не оставлю вас в таком состоянии.

Сквозь прорези в маске он ясно видел на ее лице смесь тревоги и озабоченности. На ней были очки, но, как ни странно, даже вид двух круглых стеклышек бросал его в жар; непослушные завитки локонов обрамляли ее лицо. Нижняя часть юбки была заляпана грязью и порвана в одном месте – видимо, там, где подол зацепился за острый сучок.

Гейбриел никак не мог понять, почему он находит ее столь привлекательной, ведь внешне она была далека от совершенства.

– Я вел себя с вами крайне невежливо, – повинился он, как бы вздрагивая от боли.

– Да, вежливым вас никак не назовешь.

Она стояла настолько близко, склонившись над ним, что ее чудесные груди находились буквально перед его глазами. Если бы он захотел, то спокойно мог бы лечь щекой на манящую округлость и вдыхать сладостный аромат.

– Вы простите меня? – прошептал он, с тревогой глядя прямо ей в глаза.

Очки у нее сползли вниз, и он видел ее прекрасные карие глаза, поражавшие своим теплом. В уголках глаз пряталась улыбка.

Но момент был упущен.

– Куда вас ранили? – нетерпеливо спросила она, желая оказать ему помощь.

Он покачал головой и отвернулся в сторону.

– Отставьте меня, – сказал он, и лицо его исказила гримаса. – Мне слишком не везет в жизни, и я хочу умереть.

Антуанетта ласково взяла его за плечо:

– Ни один человек не заслуживает подобной участи.

– Вы не знаете и половины того, что я совершил. Я не хочу утруждать ваш слух излишними подробностями, но люди, подобные мне, рождаются для того, чтобы окончить жизнь на виселице.